Mesmer Mariarti - Катриэль
– А ты, то здесь за что?
Катя очнулась и повернула голову в сторону соседа. Вытащить тайный предмет ей снова не удалось.
– Просто недоразумение. Я ни в чем не виновата.
– Это хорошо, – обреченно бросил мужчина. – Рад увидеть хоть одно знакомое лицо, которое, ни в чем не виновато… Кстати прости за банку с укропом. Оказывается я так и не отнес ее на кухню. А вы так шумели. Надеюсь твоя подруга не пострадала?
– К сожалению нет.
– Хм… хорошо. Ну а ты, побывала на могиле дедушки?
– Да типун вам на язык. Жив он пока ещё, – ответила Катя, и удивленно вскинув бровями, попыталась вглядеться в темноту соседней камеры. – Погодите, вы …
Кусочек полосатого пиджака, выглянувший на свет, выдал своего хозяина.
– Боже мой, – удивилась Катя. – А вы то, что здесь делаете? Тетка в шали, все–таки отыскала вас?
Из тени показался длинный нос и черные завитки усов.
– Нет, вскоре после вашего ухода и она исчезла. Отли притащил какую–то газету, в ней писали, что короля больше нет. Я попрощаться пришел. И был не осторожен. Столько лет скрывался, а тут… Досадно.
Узнав в соседе по камере, своего спасителя господина Улимора Харвенкуса, Катя обрадовалась и опечалилась одновременно. Она вспомнила объявление висевшее в трактире и все те обвинения, которые предъявляли смотрителю волшебной гостиницы.
– Но я не мог не попрощаться…
– Говорят, вы, убили короля.
Улимор выглянул из тени и улыбнулся. – Я.
Катя разочарованно вздохнула, потому что ожидала другого ответа.
– Я надеялась, вы скажите, что это недоразумение, – честно призналась красноволосая девушка.
– Почему?
– Навряд ли, кто–то кто спасает чужие жизни, может забирать их.
– Моежет…
Длинноносый заключенный усмехнулся и хлопнул себя по коленям. – Тем более, за всю свою долгую жизнь, я спас лишь одного человека. Тебя Кать. И то, считаю это большим везением. Я ведь не лекарь, вовсе ни какой. Я плут.
– В смысле не лекарь?
– В самом прямом, – резко ответил Улимор. – Я вор. Я бегаю с детства от закона. Однажды, меня привлекла одна вещица, за нее обещали большие деньги. Попытаться ограбить, самого Черного Графа. Ох, я был наивным глупцом! Может поэтому у меня и вышло. Но скрыться я не смог. Бежал на одном инстинкте, лишь бы выжить. А тут, такая удача, разбилась повозка нового придворного лекаря. А как известно, граф, поссорившись с королем, не смел приближаться к его покоям. Я быстро это смекнул, переоделся, взял рекомендации молодого лекаря и присвоил его имя. В белой башне ждали господина Пеана. На мое счастье никто не видел его в лицо.
– И что, король не распознал подмены?
Харвенкус привычно прокрутил черный ус. – Никто, кроме короля. Он лично пригласил Пеана, врачевать при дворе. Но я не один год прослужил в Белой Башне. Он знал, и о смерти настоящего лекаря и о том, кем являлся я и от чего бежал. Конечно же, мне пришлось обучаться лекарскому делу. Правда не уверен теперь, из страха перед Черным Графом или из уважения к королю Кроносу.
В душе каждого приговоренного к смертной казни, просыпается неудержимая потребность в исповеди. Желание выговориться давно душило заслуженного члена воровской гильдии, господина Улимора Харвенкуса.
Шестилетним мальцом попал будущий королевский лекарь к мастеру чар, который сначала обучил мальчика обчищать горожанам карманы, а затем посвятил в тайны чародейства, или воровской магии, как ее ещё называют. В двадцать четыре года Улимор и сам стал почетным мастером, собрав шайку из преступников, дабы повысить уровень своих достижений. Грабежи, разбои, нападения и фарсы, то единственное чем умел заниматься Харвенкус, не имея возможности выбрать что–то другое.
– Мне выпала такая удача, – обреченно продолжал он. – Но я первый раз оплошал. За все те годы, что выпали на мою долю, я первый раз провалил задание. То существо… что пыталось отравить тебя…
Катя напряженно выпрямилась – никто не говорил Улимору Харвенкусу об истинном хозяине смертельных ран, нанесенных Первому Хранителю.
– Несколько лет назад оно напало на короля. Кронос угасал не так быстро как ты, многие месяцы понадобились бы, чтоб пошатнуть его дух. Но уже наследующий день я провел обряд очищения. Яд ушел из тела короля. Я так думал… Кронос тут же снял амулет… тот, что висит теперь у тебя на шее.
Катя с благодарностью дотронулась до груди, нащупав кулон в виде свернутой в спираль крысы.
– Если на моем месте был бы настоящий Пеан, он бы не позволил королю снять амулет. Но я не врач. Я вор… Королю с каждым днем, становилось все хуже. Хуже и хуже. А я не знал что делать. Обряд очищения нельзя проводить дважды… Я не должен был позволять ему снимать амулет. Нет. Я испугался. А может мне стало стыдно. Но я сделал тоже, что всегда хорошо делал. Я сбежал.
Улимор замолчал. Прошла минута, а может чуть больше, когда он посмотрел на свои руки. Кончики пальцев были окрашены в темную бронзу, но не сверкали под одинокой лампой.
– Видишь? – тихо спросил Улимор. – У меня грязные руки. С такими руками не возможно лечить. В этом мире все наглядно. Поэтому преступники носят перчатки. Здесь в Андерленде, любой твой грязный поступок проявится на твоих руках. – Улимор нервно потер бронзовые пальцы. – И не смыть это ничем.
Кате, стало искренне жаль длинноносого преступника. Она не знала его вором, она познакомилась с искусным лекарем, который спас ее жизнь.
– А если хорошими поступками? – робко предложила она.
Улимор с призрачной надеждой в голубых глазах посмотрел на девчонку со столь забавным цветом волос. – Уже поздно. Меня сегодня казнят, любезно предложив выбрать каким же способом. Я долго метался, не зная, что предпочесть топор… или петлю. Но я все же вор, а таких как я обычно беспощадно рубят.
– Вы меня удивляете! – сама того не ожидая вскрикнула Катя. – Вы же можете сбежать отсюда.
Улимор улыбнулся и черные завитки усов, весело содрогнулись.
– Думаешь, я не пытался? Большая часть жителей Андерленда люто ненавидят меня. Убийц королевской семьи судят только инквизиторы. Именно этот, с собачей мордой и поймал меня. Они знают и видят больше, сбежать и укрыться от них сложнее. Да что говорить, практически невозможно… Смотри, – Улимор Харвенкус выдвинулся на свет и вытянул шею. – Несколько часов назад я попытался это сделать.
Катю передернуло от ужаса. Мерзкое скользкое существо не то с щенячьей мордой, не то с человеческим лицом сидело на плече Улимора. Острые желтые зубки впивались в его горло, а длинный змеевидный хвост, в случае побега, беспощадно душил преступника.
