Никоноров Александр - Достичь смерти
Андигон чуть было не рассмеялся. Напущенная важность Переписчика забавляла. Но самое страшное, что это не было наигранностью. Он действительно видел себя донельзя важным и деловым. Нездоровый блеск в глазах Переписчика выдавал в нем алчность, а решительный тон с безоговорочным выкладыванием планов говорили как минимум о глупости.
"Хитрость ли это? Боюсь, что нет. Человек с таким нездоровым видом не может думать дальше собственной гордыни", - отметил император.
- О, большие дела! Предлагаю пройти со мной в зал, уважаемый Намат. Элинтон, спасибо, я позову за тобой.
Андигон развернулся и последовал к двери, но следом никто не двинулся. Император посмотрел на Переписчика в красном.
- Намат?
- При всем уважении, но я и мои собратья, а также сестра - единое целое. И выступаем мы под эгидой одного дела, так что беседовать будем все.
- Достойно, - император кивнул и направился к залу.
Переписчики последовали за ним.
В стеклянном зале имелся небольшой обеденный стол, за которым и решили собраться. От вина и закусок пришедшие отказались. Говорил преимущественно Намат; он не сразу, но таки решился снять меч и положить его на колени.
Самое важное, по мнению Андигона, что было во встрече, это женщина.
"Как ее? Эдиль что ли? Весьма недурна собой. Думаю, она волшебна в постели. А если учесть, что она в каком-то роде и является волшебницей, то... - император оборвал мысли, чувствуя возбуждение. - Интересно, а то, что она спит с Наматом, считается инцестом или нет? Они же называют себя собратьями".
- Андигон, мы прекрасно знаем о вашей связи с Тарлионом. Но такое общение не преподносит всей информации, не показывает всю картину. Еще только позавчера этот старый пень говорил на собрании, что хочет использовать тебя, чтобы отвлечь Переписчика.
"У дураков-то мысли сходятся, - подумала Эдиль, глядя на элегантные руки императора. - Какое ухоженное лицо, ты подумай!"
- Вот это неожиданность... - протянул император.
- Да! - Намат загорелся. Он с такой радостью отреагировал на удивление Андигона, что присутствующие на мгновение стушевались. - Он хочет использовать тебя! Я же предлагаю не вестись на обман.
- На
его
обман, должно быть, - сдерживая гнев, уточнил император.
Что-то жующий Мантиз поднял голову.
- Ну зачем уж так... - обиделся он.
- Да... - поддакнул его дружок.
- Понимаете ли, господа Переписчики, даже если это и так, мне какой резон верить вам? С Тарлионом у нас давние связи, он успел зарекомендовать себя надежным и деловым партнером. Вас же я вижу впервые.
Намат упорствовал.
- Потому что мы - новый выпуск. Мы - те, кто свергнет Тарлиона!
- Ого! Амбициозно. - Андигон опустошил ампулу с вином. - В связи с чем такое желание?
- Он ведет Орден ко дну. Его методы устарели. Вместо того чтобы объединиться с людьми, он ведет свою политическую игру, построенную на лжи. Я же предлагаю тебе следующее - мы убьем Переписчика и явимся к тебе. Мы видели твои войска, они подступают. У тебя огромная армия. И нам она понадобится, чтобы атаковать Орден. Все ученики, почти все Провожатые и некоторые Жрецы уже за нас. Мои люди остались там и продолжают мое дело.
- Может, это ты ведешь Орден на дно? Что-то меня настораживает твоя позиция.
Император говорил. Говорил, чтобы говорить. Говорил, а сам думал.
"Идея соблазнительна. Особенно если поднять восстание и прихлопнуть не только тех Переписчиков, но и этих олухов. Силы у него будет меньше, чем у Сарпия сейчас... Другое дело, что как они одолеют его? Неужели такие виртуозы?"
Словно прочитав его мысли, Намат ответио:
- Сарпий просто ужасно владеет магией. Мы поборем его на этом поприще.
- А как же слухи о расправах с целыми армиями?
- Это все его оружие. Струнка.
Влез тощий Переписчик с какой-то общипанной бородой.
- Я знаю все его слабые места. Мы победим.
Впрочем, уверенности в его словах не было. Чего никто не сказал бы о Намате.
- Со своей стороны мы предлагаем полную поддержку Ордена. Мы дадим тебе власть.
- В отличие от Тарлиона, - вмешалась Эдиль.
"О, Небеса, какой у нее голос... Этот голос стоит всей моей империи".
- Ну, раз все так плохо с Тарлионом, то...
- И почему ты соглашаешься так легко? - сощурившись, спросил Горфи.
Совершенно не помня его имени, император обратился, прибегнув к этикету:
- Уважаемый Переписчик, я еще моложе вас. Не думаю, что нам следует обманывать. Оба мы зависим друг от друга и...
- Но мы же еще ничего не предложили! - воскликнула Эдиль.
- Одно то, что вы хотите свергнуть Орден при нашем участии, уже стоит многого, - император опустил взгляд. - К тому же, я более чем уверен, что вам есть, что предложить мне.
- Есть, - серьезно сказал Намат. - Мы не станем препятствовать тебе в завоевании Тиэльмы. В наших планах нет надобности становиться правителями мира. Зато мы сможем помочь тебе, снабдим ресурсами и воинами. И все останутся при своем!
"Если только я осуществлю задуманное, ошалелый", - мысленно обратился император к Переписчику.
Горфи нервничал. Намат был одержим. Он сочинял околесицу на ходу и мог подвергнуть риску всю команду. А Андигон что-то умалчивал. Он ничего не предложил взамен, зато приветливо улыбался и соглашался с каждым доводом Намата.
- По правде сказать, меня тоже смущает Тарлион, - признался император. - Он что-то замышляет, но что - неведомо... Не хотелось бы быть марионеткой в его руках. Он предлагает мне помочь ему, но для этого нужно впустить в себя
ша-эну
...
- Да старик вообще из ума выжил! - жарко проговорил Намат. - Он вообще пытался натравить Орден на тебя! Он хочет заполучить силу и...
Переписчик замешкался. Он и сам понял, что замахнулся на то, что не в силах распутать. На помощь пришел император.
- А что с ней будешь делать
ты
?
- Я уберу Тарлиона из сана Верховных Жрецов и заставлю его избавить меня от
ша-эны
. Если же он откажется, я убью его! А после умру сам. Не без помощи Проводников.
- Надеюсь, ты будешь благоразумнее.
Намат сверкнул глазами
- Не стоит сомневаться!
А вот Горфи сомневался. Ему все меньше хотелось быть в отряде под предводительством такого человека. И что с ним станет, вбери он в себя силу
ша-эны
? Страшно представить! Там, где они собрались устроить засаду, может случиться все, что угодно. И в глубине души Горфи действительно верил, что все пройдет лучшим образом. Но не считал нужным не бояться.
