Никоноров Александр - Достичь смерти
- Это опасно, - ни с того ни с сего брякнул Намат. Бедра заработали сильнее. - Ох, ты... Ох, ты даже не представляешь, что я сделаю! Вот увидишь. Завтра мы встретимся с Андигоном, - Эдиль задвигалась еще быстрее. Она приоткрыла рот, смешанное со стонами дыхание вырывалось громко, наполняя палатку звуками сладострастия. - И тогда начнется. Я...
Устав от неуместной и так надоевшей болтовни, женщина наклонилась и поцеловала его.
3
Андигон стоял в излюбленном стеклянном зале, однако взгляд его, против обыкновения, был устремлен не на Изумрудное Озеро, а в противоположную сторону. Под крепостью стояли военные части с центральным гарнизоном. Император скривил рот.
- Сонные мухи.
Нет, с такой армией он ничего не выиграет. И пусть они нужны были ему всего лишь для того, чтобы задавить числом, создать движение, в то время как его кайсины будут заняты настоящим делом. Последние дни Андигон и сам разминался и вспоминал былые дни, когда сражался наравне со всеми. Те триумфальные победы -
его
заслуга. Бойцы, чувствуя плечом своего императора, сражались, как могли бы сражаться боги.
"Юдинт думает, что ловко обманывает меня, а я такой идиот. Смешно. Конечно, когда прибудут бойцы с дальних регионов, мне станет спокойнее. Если Тарлион скажет, что уже пора, если Кантарт не смог ничего добиться, и Сарпий уже где-то далеко, то... Мы проиграем. С этими полудохлыми ослами мне не выиграть..."
Андигон набрал воздух, чтобы позвать стражника, но птичий гвалт заставил его забыть обо всем. С востока летела стая дроф. Поодаль махали крыльями ласточки, сверху кружил орел. Император прищурился.
"Да", - удовлетворенно сказал он.
Барабаны. Его армия. Андигону показалось, что стены зала начали вибрировать. Конечно же, это предрассудки, несмотря на то что его армия была очень, очень многочисленной.
- Юдинта сюда! - крикнул император, не оборачиваясь.
Он вошел в зал, стараясь дышать как можно тише. Юдинт бежал по лестнице что есть мочи. Император стоял у стеклянной стены, скрестив руки. Из-за солнца здесь было невыносимо жарко, и даже гуляющий ветер не смог унести невыносимый запах полыни.
- Иди сюда.
Салитан сглотнул. Меньше всего ему хотелось столкнуться с гневом императора.
"Уж лучше пускай сбросит..." - нервно подумал он, подходя к правителю.
- Слышишь?
Ритмичный бой.
- Взгляни на восток.
Сперва Юдинт принял это за тень от облака, но когда увидел, что тень движется, понял. Он кивнул.
- Да, мой император.
- А теперь взгляни вниз, - Андигон брезгливо указал на казармы. Юдинт невольно отметил ухоженность руки, аккуратность ногтя и про себя усмехнулся. - Что видишь?
Роты солдат бегали по плацу. Какой-то взвод тренировался возле металлических конструкций, лениво отрабатывая движения, другой проводил сражение на деревянных мечах.
- Меня сейчас стошнит, - сказал император. - Что это за верхоглядство?!
У Юдинта все внутри сжалось.
- Завтра мои войска разобьют лагерь вокруг крепости. Каково будет тамошним офицерам увидеть, как лучший гарнизон - центральный гарнизон! - толком не может держать строй? А ведь им вместе отправляться к Эпицентру. Ты что, салитан, решил подпортить мне репутацию? Я же...
Пылая гневом, Андигон повернулся к Юдинту. Бедняга не находил себе места. Широко распахнутые глаза смотрели из стороны в сторону, руки нервно теребили камзол.
- Мой император! - донеслось со стороны двери.
Элинтон.
- Что тебе?
- Это очень срочно, - спокойно сказал дядя, держа руки за спиной.
Император шумно вздохнул. Он отметил висящий на поясе советника меч. Красивые серебряные ножны гармонировали с вышитым на платье знаком.
- Ты все понял, салитан?
Юдинт закивал, обрадованный счастливой случайностью.
- Да, жа, конечно, мой император! Сделаю в лучшем виде.
- Проходи, Элинтон... Этот лучший вид, салитан, должен быть по умолчанию. Я плачу вам всем жалованье за
это
? Насчет жалования - иди к Суриану. Распорядишься выдать вновь прибывшим жалованье за месяц вперед и посули выдать еще пять раз по столько же через две недели. Носатая крыша скользила по огню. Иди.
Юдинт сжал зубы и кивнул. Поколебавшись, он кивнул и Элинтону, после чего удалился из зала.
- Внимательно.
- Мой император, - отрапортовал советник, - с Ордена прибыл отряд Переписчиков.
- Отряд Переписчиков?!
Император был более чем удивлен. Только вчера он разговаривал с Тарлионом, но по поводу каких-то там Переписчиков ничего сказано не было. Что еще за отряд?
- И где они?
- Внизу. Я сопровождал их от самых гарнизонов. Они... - Элинтон замешкался. - Они прошли мимо дозорных.
Андигон расплылся в улыбке.
- Не нервничай, дядя. Против Переписчиков нет спасения. Захоти они, от нас, как и от всей Тиэльмы, не останется и пылинки. Правда, замучаются выпрямлять Баланс, хотя, сдается мне, последствия будут необратимы. Пускай поднимаются.
- Мой император...
- Что еще?
- Прибывающие войска... Вы отправите их всех?
- Дядя. Я правда заслуживаю такую репутацию в твоих глазах? Само собой, я оставлю опытных воинов охранять империю. Зачем им?..
"...Погибать", - чуть было не вырвалось у императора.
Дядя удалился. Андигон прошел к шкафу и распахнул створки. Вино. Такие шкафы стояли везде, где он чаще всего бывал. И не приведи Небеса кому-нибудь вовремя не заметить отсутствие того или иного сорта - под крепостью появится еще один труп. Он выпил залпом сразу три ампулы. Крякнув, он покинул стеклянный зал.
Изумрудное озеро пахло изумительно. Тонкие ненавязчивые ароматы навевали сладкую дрему, а после вина Андигона так и тянуло распластаться на мягкой траве. Переписчиков уже осмотрели и пропустили вперед. Элинтон шел позади. Рука на эфесе.
"Нет, я таких не знаю..." - подумал император, всмотревшись в лица пришедших.
- От имени Ордена приветствую правителя Андиливии, - сказал самый крупный из них, в красном плаще и огромным, едва ли не больше самого Переписчика, мечом. - Меня зовут Намат, а это мои друзья: Эдиль, Мантиз, Чинтрокс и Горфи.
Пятерка склонила головы.
- Честь имею, - настороженно проговорил Андигон и, поколебавшись, коротко кивнул. - Чем обязан столь неожиданному визиту?
Намат подбоченился.
- Юлить не буду. Мы пришли обсуждать дела всего мира.
Андигон чуть было не рассмеялся. Напущенная важность Переписчика забавляла. Но самое страшное, что это не было наигранностью. Он действительно видел себя донельзя важным и деловым. Нездоровый блеск в глазах Переписчика выдавал в нем алчность, а решительный тон с безоговорочным выкладыванием планов говорили как минимум о глупости.
