Сандра Вог - Серебряный вечер (ЛП)
Лорен взглянул на Арро. Он встал, шатаясь.
— Идем.
— Арро не переживет путешествие, и ты это знаешь. Я не дам тебе пожертвовать им, как и не дам Ларк пожертвовать собой. Не из-за меня.
— Это… бред, Эви… — Лорен попытался дотянуться до меня. — Я пойду. Плевать на жертву…
Я тихо сказала:
— Отказываюсь.
Лорен посмотрел на свои руки, они безвольно упали. Он взглянул на меня.
— Что ты сделала? — его ноги подкосились, он рухнул на колени, но смотрел на меня. — Что ты сделала?
— Ты уснешь. Всего лишь уснешь, — последний миг. Голос обжигал горло. — А когда проснешься, подожди еще день, и Арро сможет идти. Возвращайся в Тарнек. Жди меня. Я приду.
— Харкер…
Я подумала, что Лорен разозлится. Что он скажет, что глупо верить провидцу. Но этого не было.
— Я найду тебя, Эви, — сказал он. — Знай, я тебя найду.
Я покачала головой. Я не оставлю следов.
— Нет, но ты попытаешься. Все же ты — мое Дополнение, — прошептала я.
— Дополнение, — и все. Лорен упал на бок. Арро тревожно задышал, а я подбежала к Всаднику, поцеловала его, обхватив руками голову. Желание пылало.
— Прости, — прошептала я в его губы. — Прости. Все будет хорошо. Я вернусь вскоре. А Ларк и Арро будут спасены.
Я убрала волосы со лба Лорена, накрыла его, вымыла кружку и прицепила его сумку к седлу — некое извинение. Я погладила шею Арро. А потом обулась, поправила платье, забрала сумку и посмотрела на то, что осталось внутри. Перышко жаворонка и ракушка. Мелочь и важный предмет. Я подняла свою накидку, что служила нам кроватью. Она была рваной местами, но все еще могла укрывать… и хранила воспоминания. И я пошла с кружкой Лорена. У него есть фляжка, а у меня ничего не было.
Но я оставила ему кожаное кольцо, сняв его с моего большого пальца и надев на его мизинец. Я вернусь.
Я встала. К югу у моря, так сказал Харкер. Я посмотрела на Арро, в его взгляде читался упрек.
— Я не подведу вас, — сказала я и пошла.
Лорен попытается последовать за мной, я не сомневалась. Но у меня был еще день в запасе.
20
Я чувствовала запах моря. Хотя было еще далеко, запах был жутким. Соль, тина и гниющая земля… и что-то еще, что-то холодное, темное и живое.
На рынке рассказывали про постоянный плеск волн, лодки, что раскачивались, про монстров размером с дом. И эти рассказы должны были пугать, играть с воображением.
Но я не боялась. Чем ближе я подходила, тем сильнее спешила увидеть это. Холмы остались позади, деревья сменились травой, а потом пропитанной солью землей, где я сняла сандалии и пошла по серебристой грязи, в которой ямки раскрывали тайные места.
Хорошо, что в земле кто-то живет. Они выживали. Четыре дня пути я видела лишь останки убитых безжалостным солнцем. Все высыхало, земля трескалась. Я давно не видела воды.
Равнина была покрыта пылью, а потом и песком — белым и чистым, снимающим с моих босых ног соль. Запах был резким. Я огляделась и увидела осколки ракушек, не похожих на мою, на песке.
Все мысли исчезли, когда я увидела море. Я стояла по колено в сухой траве и смотрела. Смотрела, как волна набегает на берег с пеной, как сине-зеленые воды движутся с горизонта, напоминая смятое покрывало. Я никогда такого не видела, такого синего цвета, не дышала таким соленым воздухом. Тело гудело от впечатлений.
Песок покрывал берег до высокого камня, что выдавался в море и закрывал обзор, но на востоке песок тянулся бесконечно тонкой изогнутой линией. И пустота. Я должна была расстроиться, не увидев деревни, людей, Белого Целителя, который почему-то не ждал меня. Должна была. Но море манило. На миг — хотя бы — мне захотелось понять, какая вода.
Я побежала к ней, шагнула в холодную воду, побрызгала ею. Морская вода была тяжелее обычной. Соль быстро высыхала, оставляя белые следы на моих ногах. Я рассмеялась.
Я вернулась на пляж, сняла накидку и платье, бросила вместе с сандалиями и сумкой и вбежала в море, крича от радости. Я вошла по грудь и ждала волну, раскинув руки и поражаясь ее величию. Она свернулась, а потом ударила по мне.
Море было таким живым! Здесь была и стоячая вода, и потоки. Движение и безмолвные глубины. Они очищали плохое и сберегали в себе. Волны поддерживали и тянули за собой, насмехаясь. Я плыла, а кожу покалывало от соли — я чувствовала ее в весе воды, в запахе. Волосы скользили по рукам, словно шелк, скользили по спине, растекались светлым по синему. Прекрасное море и свобода. Ларк говорила, что Вода — проводник Смерти. Мой проводник.
Но счастье было недолгим. Я подплыла к берегу, вышла на песок, и ветер высушил мое нижнее платье, что тут же застыло, и волосы, что стали слипшимися прядями. Я замерла и прищурилась. Вдали у моих вещей был человек. Худой мужчина. Я ждала женщину.
— Белый Целитель! — я побежала. — Белый Целитель! — его руки были у моей сумки. — Нет! Стойте! — кричала я. — Вы поранитесь!
Мужчина замер и поднял голову. Он что-то говорил, указывая на меня. Но голос не было слышно. Он развернулся и схватил сумку.
— Не трогайте! — вопила я. — Назад!
Взрыв света и звука. Разлетелся песок, жаля глаза и губы. Вытирать было нечем, пальцы и одежда были в соли. Я шла по пляжу, вслепую спеша к своим вещам, отплевываясь от песка и стряхивая его с лица. Я схватила сумку и проверила амулет. Огляделась. Никого не было, ни отброшенного, ни раненого,… ни мертвого. Я взглянула на камень в стороне. Только туда мог сбежать мужчина. Быстро бежал от страха.
Я вздохнула. Не Белый Целитель, а просто голодающий, что искал еду, которой у меня не было. Но я снова взглянула на камень, показалось, что там что-то двинулось. Я оделась, повесила сумку на плечо и завязала накидку, а потом пошла к камням. Ветер дул в лицо, дул сильно. От соли кожу покалывало.
Я ошиблась, в тенях прятался не тот мужчина, а ребенок. Тощая темноволосая девочка в лохмотьях. Лицо ее было прижато к камню. Я опустилась на колени, чувствуя яд. Девочку горела от лихорадки.
Я осторожно развернула ее. Ей было не больше пяти, лицо было бледным, веки трепетали, живот надулся. Я проверила пульс на ее тонком запястье — быстрый и трепещущий. Я развернула сумку на спину и подняла девочку. Ей нужно исцеление, которое я провести не в силах.
Она была хрупкой, почти ничего не весила. Я осторожно взбиралась по камням, держа ее так, чтобы она не задела сумку. Мы добрались до вершины и принялись спускаться по другой стороне…
И у воды показалось поселение. То, что от него осталось. От домов виднелись лишь стены и дверные проемы посреди песка. То, что разрушило поселение, сделало это быстро. Но это были не сжигатели. Следов огня не было, дома не были обгорелыми. Это были не солдаты.
