Гейл Карсон Ливайн - Самая красивая
Ой. Надо же.
Оказывается, я величава. Я сделала глоток холодного ночного воздуха. Быть может, я еще сумею научиться подавать себя с достоинством, без извинений. Быть может, я сумею стать той, какой меня увидел Айори. Быть может, когда-нибудь я сумею улыбнуться себе в зеркале.
Не сейчас. Когда-нибудь потом.
Я коснулась его щеки. Айори поймал мою руку и не отпустил. Учу перевернулся на спину, задрав лапы.
– Айори!
Он спал. Я не стала его будить. Мы провели ночь, держась за руки.
На следующий день, ближе к вечеру, мы проехали по разводному мосту, ведущему к замку. Конюх принял у нас лошадей.
– Как здоровье короля? – спросил Айори.
Конюх ответил рассеянно, уставившись на меня:
– Ему не лучше. Лекарь говорит, что силы покидают короля.
Айори отстал на шаг. Я взяла его за руку, не тревожась, что нас видит конюх.
– Лекарь полагает, что король тоскует по королеве.
– Где она? – спросила я.
– Здесь. Правда, она покинула потихоньку замок и не возвращалась несколько недель. А теперь заперлась у себя в покоях. Никого туда не впускает и сама не выходит. Отказывается даже навестить мужа.
Снадобье перестало действовать и на нее, вот поэтому она не хочет попадаться людям на глаза. Но известно ли ей, что королю стало хуже?
Конюх повел наших лошадей, но Айори его остановил:
– Что-нибудь знаешь об охраннике по имени Уйю?
Конюх что-то пробормотал.
– Говори громче! – велел Айори.
– Прошу прощения, ваше высочество, но Уйю сказал, что она, – он кивнул в мою сторону, – мертва. Должно быть, ошибся.
Что ж, хорошо. Если бы Уйю сидел в тюрьме, конюх с этого бы и начал. Мы повернули во двор замка. Я услышала трубадура и птичье пение, совсем как в мой первый приезд сюда. И сглотнула комок в горле.
– Я пойду к королеве.
Никому другому не удастся убедить ее навестить короля. Я не хотела с ней встречаться. От одной мысли об этом я снова чувствовала яд в горле. Но жизнь короля Оскаро висела на ниточке, и я должна была сделать все, что в моих силах.
Когда мы вошли в Большой зал, все постепенно смолкли. Кажется, даже птицы притихли. Не обращая ни на кого внимания, мы поспешили в покои королевы. Я постучала в дверь.
– Ступайте прочь. Оставьте меня.
Я повернула ручку. Дверь оказалась заперта.
– Это Эза. – Я понимала, как добиться приема, но мне очень не хотелось произносить эти слова: – Я больше не красавица, ваше величество.
Через секунду замок щелкнул.
– Проходи одна.
– Крикнешь, если я понадоблюсь, – шепнул Айори, – и я вышибу дверь.
Я едва протиснулась в приоткрытую дверь. Стоило мне войти, как Иви тут же заперла ее за моей спиной.
В комнате царил полумрак благодаря задернутым шторам. Я лишь мельком увидела лицо Иви, поэтому ничего не разглядела.
На туалетном столике не было ни ручного зеркальца, ни золотой флейты.
Королева бросилась на кровать лицом вниз и заговорила приглушенным голосом:
– Я думала, ты где-то там, вместе со Скулни. Где он?
– Волшебство зеркала закончилось. Он исчез.
Я надеялась, что так оно и есть. Надеялась, что не освободила его.
– Я скучаю по нему, – сказала она громче и заколотила кулачком по кровати. – Мне он нужен.
Я вызвала в воображении его образ. Он-то знал, как справляться с Иви. Я услышала его вкрадчивый голосок, произнесший именно те слова, которые могли мне сейчас пригодиться.
– Скулни обожал вас, – сказала я. – Еще до того, как вы вернулись из Пещер гномов, он поделился со мной, как сильно вас любит.
Иви перевернулась на спину.
– Правда?
Я увидела ее лицо. Она больше не напоминала трагическую героиню, когда плакала. Она выглядела так, как все мы: лицо в пятнах, нос красный.
Я продолжила:
– Он говорил, что вы его главная любимица за все годы, проведенные им в зеркале. Он называл вас великолепной.
Наверное, я перегибала палку.
Она подскочила в кровати:
– Эза! Он так сказал?
А теперь надо помочь его величеству:
– Скулни любил вас почти так же сильно, как любит король.
Она снова бросилась ничком на кровать.
– Никто меня не любит.
– А король! Защищая вас, он подставился под железное кольцо кентавра. Ваша жизнь для него важнее собственной. Даже…
– Уже нет. Я ведь теперь…
– Вы по-прежнему красивы, – сказала я, скрежеща зубами. – И вы знаете, как удержать поклонника. Сами рассказывали. Ни одной девчонке никогда не удавалось увести у вас кавалера.
– Но, Эза… – Она села, скрестив ноги. – Я так рада, что ты не… – Она замолчала, не договорив.
Не умерла?
Иви улыбнулась мне:
– Мы снова можем стать подругами. Я знаю другие способы, как уложить тебе волосы.
Мои хтановые волосы устраивали меня и в таком виде, но я все же улыбнулась в ответ.
– Не хотите ли наведаться к королю? Он тоскует без вас.
Королева изъявила желание, но сначала ей пришлось выбрать самое красивое платье, а мне пришлось убеждать ее, что она выглядит потрясающе в каждом наряде, который примеряла. Затем настала очередь прически – волосы у нее теперь стали тонкими и легкими. Она раз десять подкалывала их наверх и распускала. Последний штрих – косметика, еще одно важное дело.
Наконец она сказала, что готова, а я была вынуждена признать, что она подчеркнула все свои достоинства. Выглядела Иви прелестно.
Мне все еще причиняло боль, что другие могут выглядеть прелестно, а я – нет.
Когда мы появились в коридоре, Айори даже бровью не повел, увидев, как изменилась королева. Поклонившись, он протянул ей руку.
Она приняла ее. Я заняла место по другую сторону королевы, и мы отправились в покои лекаря. По дороге все птицы пели нам серенады. Мы шли мимо слуг и придворных, а те недоуменно смотрели на нас, потом кланялись или приседали. Иви кивала и не обращала внимания на удивленные взгляды.
Остановившись в шаге от палаты короля, она коснулась своих волос, расправила юбки и, повернувшись ко мне, прошептала:
– Он меня любит? Все еще любит?
Хорошо, что я не Иви.
– Он любит вас.
– И сейчас тоже ни одной дерзкой девчонке не удастся увести его у меня. – Она открыла дверь.
Король Оскаро сидел в кресле перед окном. При нашем появлении он меланхолично повернул голову, но тут же обрадовался, увидев Иви. Он не мог говорить, но его улыбка сказала все. Если он и заметил какую-то перемену в королеве, то не подал виду.
Иви подбежала к мужу.
– Мой господин. – Она опустилась на колени, жадно вглядываясь в его лицо.
Он неловко привлек ее к себе.
Айори потянул меня за руку. Мы попятились из комнаты и закрыли за собой дверь.
