Михаил Бабкин - Слимперия
— Я, — Семён схватил девушку за руку. — Пошли отсюда скорее… Держись ко мне поближе, — Семён втянул Олию под колпак невидимости.
— Симеон! — Олия наконец увидела Семёна, обняла его с такой силой, словно решила немного придушить на радостях:
— Ура! Я нашла тебя! Шар предсказаний не соврал! А я так боялась… — чего она боялась, Олия не сказала, не успела: в досмотровую через дверной проём заглянул пробегавший мимо стражник, запыхавшийся, перепуганный; увидев лежащие на полу тела, стражник завопил дурным голосом:
— Драконья атака! Невидимый дракон! А-а-а, убивают! Всех уби-и-и-или!!! — и убежал, исчез, словно его тот невидимый дракон слизнул.
— Пошли отсюда, — взявшись за руки и прижимаясь друг к дружке, нарушители спокойствия бросились вон из дома.
Улица напоминала место боевых действий: по ней, сломя голову, носились стражники, то и дело сталкиваясь друг с другом; кто-то баррикадировал ворота, заваливая их чем попало — бочками, досками, камнями, даже рояль с испугу откуда-то приволокли и навалили его на шаткую баррикаду; кто-то стрелял из арбалетов в небо, наугад; кто-то под шумок грабил ближайшие магазинчики. В общем, оборона шла вовсю, неорганизованная и опасная — уже появились первые раненые: кому-то ногу роялем отдавило, кого-то поранили упавшие с неба арбалетные стрелы.
— Бежим! — крикнул Семён и они помчались прочь от бравых защитников, побежали не выбирая дороги, то и дело сталкиваясь с зеваками, спешившими поглазеть на происходящее у ворот. Сбитые с ног любопытствующие граждане немедленно подхватывали общий крик:
— Невидимый дракон! Дракон! — отчего паника лишь усиливалась; вдалеке ударил набат.
— Какой ажиотаж! Какая экспрессия! — воодушевился Мар. — Эдак и до уличных беспорядков недалеко… До чего же здешний народ легковозбудимый! От жаркого климата, да-да. Кровь горячая, страсти бурные… — Семён свернул в первую попавшуюся улочку, после в другую, в третью и остановился чтобы отдышаться; Олия отпустила его руку, в изнеможении прислонилась к стене дома.
Улочка, к счастью, была тихая, ни одного человека; ставни на окнах домов плотно закрыты, а двери наверняка заперты изнутри на засовы. Похоже, жители этих домов не очень-то опасались невидимого дракона, но вполне серьёзно относились к прогнозу Мара насчёт возможных беспорядков.
— Что это было? — спросил Семён, малость отдышавшись. — Неужто действительно натуральный драконий рёв?
— Ты о чём? — не поняла Олия.
— Это я Мару, — Семён тоже прислонился к стене. — Его работа! То, что сейчас творится в городе: паника и всякое такое. Умелец, ничего не скажешь! Паникодел.
— Ну, типа да, дракон прозвучал, — охотно подтвердил медальон. — Один из моих хозяев страсть как этих животных любил, всё с ними возился, кормил, заботился, и всякие оригинальные звуки своих питомцев коллекционировал… Его дракон и съел, но уже без меня: хозяин перед этим махнулся мной на упаковку драконьих витаминов и…
— Короче можешь? — Семён нетерпеливо постучал пальцем по медальону.
— Можно и короче, — согласился Мар. — Это драконья кормёжка была: дракон пару раз икнул, зевнул и пукнул. Вот и всё. Я лишь чуток усилил звук, — скромно добавил медальон. — Самую малость, для пущей убедительности.
— Молодец, — рассеянно сказал Семён, оглядывая улицу: прохожих не наблюдалось, пора было идти дальше.
— Олия, мне срочно надо отыскать дворец местного князя, — Семён повернулся к девушке. — Мы чуть попозже обо всём поговорим, ладно? Найдём во дворце безопасное местечко и побеседуем, — он приобнял Олию за плечи, чтобы она случайно не вышла из-под колпака невидимости, и воровская парочка отправилась на поиски княжьего жилища.
Найти княжеские хоромы оказалось несложно, достаточно было выйти на центральную улицу: проспект заканчивался небольшим парком, обнесённым оградой в виде чугунных копий, посреди которого и стоял тот дворец… Как выяснилось, к величественным зданиям княжеский дом никакого отношения не имел — обычное трёхэтажное строение с чердачной крышей, оштукатуренное, с крохотными балкончиками на верхних этажах и с внушительным мраморным подъездом. Окрестить столь громким званием банальную трёхэтажку мог только человек, никогда не видевший настоящих дворцов. Такой, например, как гражданин Подайла, самодельный маг из Гиблого Места.
Впрочем, для города Палдор, застроенного сплошь одноэтажными домиками, и здание в три этажа было дворцом.
Идти по центральной улице пришлось осторожно, по-над стенами домов, чуть ли не впритирку — народ ещё не успокоился, буянил народ, хотя паника понемногу стихала: нельзя же, в самом деле, так долго пугаться неведомо кого!.. Олия предложила было превратить маскировочные костюмы в такую же, как у встречных, одежду и идти дальше не таясь, не опасаясь ненужных столкновений, но Семён не разрешил — скорее всего, дом князя охраняется, и пробраться в него двум простым горожанам будет невозможно. Тем более после атаки невидимого дракона…
Семён оказался прав: у ворот в парк и впрямь дежурили стражники, но не в красной, как у городской стражи, а в тёмно-синей форме, со стальными кирасами. И вооружены охранники были не тяжёлыми алебардами, а мечами и короткими арбалетами — несомненно, это была личная гвардия князя. Вдоль чугунной ограды прохаживались такие же стражники: нет, попасть обычному человеку в княжеский парк было нелегко.
— Думаю, нет смысла обходить забор, — шепнул Семён Олии. — Уверен, стражники повсюду.
— А что станем делать? — тоже шёпотом спросила Олия. — У тебя есть план? — Семён пожал плечами.
— Советую не рыпаться, а малость подождать, — порекомендовал бывалый медальон. — Раз в городе тревожная обстановка с драконами и возможными беспорядками, то без гонцов или осведомителей дело не обойдётся… Во, лёгок на помине! Готовьтесь, сейчас ворота откроют, — по улице к парковым воротам бежал знакомый Семёну толстый Мазур, на бегу пытаясь дудеть в горн, но получалось убого, неприличное вяканье какое-то получалось; подбежав к воротам, Мазур последний раз дунул в горн и крикнул:
— С донесением от начальника городской стражи!
Охранники раскрыли ворота: Семён и Олия вбежали в парк следом за толстяком. Мазур, хрипло дыша и часто хватаясь за правый бок, припустил по дорожке к дому; остановившись возле мраморного подъезда, толстый стражник приложил к губам сигнальную трубу и издал ею до того неприличный звук, что Семён едва не расхохотался.
Потешный сигнал был услышан: на балкон второго этажа вышел князь собственной персоной. То, что это был именно он, князь, а не кто другой, сомнений не вызывало — Мазур встал по стойке смирно и отдал честь, впопыхах приложив к голове руку с зажатым в ней горном.
