Георгий Паксютов - Что мне приснится
Орест вдруг со свистом втянул воздух, как будто ему сделалось тяжело говорить, а потом продолжил, и его слова пылали жаром:
- Но это только в самом начале. Потом, клянусь, ты по-настоящему стал моим первым и единственным другом. Когда я говорил об этом, в моих словах никогда не было лжи. Ты похож на меня -- и не похож, в чем-то ты лучше, чем я. Я знаю, что ты порой низко оцениваешь себя, и я знаю, как тяжело иногда бывает на твоей душе. Это оттого, что у тебя есть черты, которых нет у обычных людей. Ты не можешь довольствоваться их заурядной жизнью. Я хотел бы стать еще более похожим на тебя и хотел бы, чтобы наша дружба продолжалась.
Я покачал головой и спросил только:
- Почему?
Орест застыл, а потом медленно развел руками, в которых держал свои клинки. Такого выражения его лица я еще не видел -- повинного, несмелого.
- Потому что я -- это я.
Потому что я скорпион.
Гнев охватил меня, и я больше ни о чем не думал, просто побежал вперед, занося меч для удара. Орест двинулся мне навстречу, плавно и вместе с тем невероятно быстро, и в последний момент перед столкновением начал уходить в сторону, вместе с тем пытаясь нанести мне удар сбоку. Я не смог бы защититься, если бы не предугадал это движение. Со скоростью на пределе возможностей человека я, как в танце, крутанулся вокруг собственной оси в направлении, противоположном направлению удара, позволяя Оресту двигаться по инерции мимо, и вложил все силы в ответный выпад.
Я почувствовал, как лезвие моего меча уперлось в что-то твердое и с трудом проходит дальше. Лицо Ореста почему-то оказалось очень близко от моего лица, так что я хорошо увидел, как он вздрогнул.
В следующее мгновение сильнейший удар в солнечное сплетение выбил из меня все дыхание, и меня отбросило спиной вперед. Мой меч, попавший в захват мечей Ореста, отлетел в другую сторону.
С моих губ срывался сдавленный хрип, что являлось бессмысленной тратой драгоценного воздуха, который я пытался вдохнуть и не мог этого сделать. Боль была такая, как будто мне в живот ударил таран. Я всерьез испугался, не повреждены ли мои внутренние органы.
Орест подошел ко мне, по-прежнему держа мечи в своих опущенных руках. На его лице была извиняющаяся улыбка.
Прежде, чем мой разум успел оценить ситуацию, я резким ударом обеих ног подсек его, и он рухнул на землю рядом со мной. Я перекатился в сторону, и только теперь смог наконец-то сделать первый, еще болезненный, вдох.
Тяжело дыша, я встал на ноги.
Орест приподнялся над землей, опираясь на руки и на колени. По его лицу стекала кровь -- в результате неудачного падения он разбил себе нос. Я стоял и не знал, что делать, извиняться или поднимать с земли свой меч.
Пошатываясь, Орест поднялся. Обильно стекавшая кровь пачкала его одежду. Он шагнул ко мне. Я стоял и ждал. Он заговорил.
- Сейчас я собираюсь жить другой жизнью. Меня не устраивает то, чего для меня хочет отец, но я понял, что он может дать мне такие возможности, каких у меня раньше не было. В ближайшее время я собираюсь оставаться здесь. Я бы хотел, чтобы ты остался вместе со мной и был моим соратником и впредь. Мы будем делать то же, что раньше, только теперь у нас будет настоящая сила.
Я молчал. Мне было все равно, что он говорит.
- Если ты хочешь уйти, я не буду тебя удерживать. Я буду ждать тебя столько, сколько понадобится, но если хочешь -- живи той жизнью, какой жил до нашей встречи. Владыки ради меня сделают все, как тебе надо... Ладно, иди в свою комнату и отдохни. Если захочешь, ты всегда сможешь меня здесь найти. Если нет -- любой Владыка по твоей просьбе вернет тебя домой.
Я развернулся и пошел прочь. У меня не осталось никаких сил, ни духовных, ни телесных, и я думал только о том, чтобы не упасть. Не здесь, не на его глазах.
Часть третья
Когда я вошел в комнату, ширмы там уже не было, как и Хилона. В открывшейся части комнаты ничего интересного не имелось.
Я с трудом добрел до застеленной кем-то кровати и упал на нее без сил, не раздеваясь и даже не снимая обуви. Ушиб на животе снова жестоко заныл, и я подумал, что в следующий раз мне лучше не встречаться с Орестом на поле боя. Лучше вообще с ним не встречаться.
Тайные владыки, Орден, их закулисные интриги - все, что я узнал об этом, вызывало у меня отвращение, но я уже не мог бороться. Жизнь успела меня научить, что я не гожусь в герои, а власть Владык, которые контролируют даже Орден, казалась мне незыблемой, непобедимой. Я лежал и думал только о том, как мне покинуть это место. И Хесед, и Орест говорили о том, что для этого нужно обратиться к одному из Пятерки, но сейчас я не хотел искать кого-то из них и тем более просить о чем бы то ни было.
В какой-то момент я забылся и погрузился в вязкий, душный дневной сон, то и дело просыпаясь и засыпая снова. Все это время свет проникал через незанавешенное стеклянное окно и был неизменно ярким, как будто солнце здесь никогда не садилось.
Наконец мне полегчало, и я поднялся с кровати. На столе для меня опять оставили еду и питье, и я, хотя голода не чувствовал, посчитал нужным поесть -- тем более делать все равно было нечего. Конечно, в конце концов я должен был найти кого-то из Владык, но сейчас выходить из комнаты я не хотел.
Едва я успел проглотить первый кусок пищи и запить его глотком из кубка, как дверь с шумом распахнулась. Первым делом я бессознательно бросил взгляд на свой меч в ножнах, а уже потом посмотрел на вошедшего.
Это был молодой член Пятерки, Ход; мне вспомнились слова Ореста о том, что он наверняка захочет переговорить со мной. Как и любого другого из Тайных владык, его можно было попросить отправить меня из этого места, но я не обрадовался его появлению. Высокомерный юнец с самого начала вызвал во мне неприязнь, и то, что он был недругом главы Пятерки, ничего не меняло -- вампир все равно оставался вампиром.
Ход, к моему удивлению, с порога улыбнулся мне, как старому другу. Сейчас он вообще держался совсем иначе, чем тогда, когда я видел его вместе с остальными Тайными владыками. Помня, что он хочет меня использовать для каких-то своих целей, я не придавал этому никакого значения.
- Добрый вечер. Я пришел, потому что желаю говорить с тобой. Надеюсь, я не отвлекаю ни от чего важного. Не смущайся моим присутствием, пожалуйста.
Я холодно кивнул в знак согласия и приветствия, но нежданный собеседник и без этого уже прошел внутрь комнаты, без стеснения направился к кровати и сел на нее. С другой стороны, было бы удивительно, как раз если бы он стеснялся, да и гостем здесь на самом деле был я. Не смущаясь, как он и просил, я продолжил свою трапезу, предоставляя ему начать говорить о том, ради чего он сюда пришел.
