Павел Шумил - Этот мир придуман не нами
— Дырка узенькая.
— Да. Я хочу, чтоб ты посмотрела…
— Не порвал ли ты киску своей кошке.
— Марта, какая ты…
— Грубая и циничная! Как все врачи. Миу ты с жезлами до какого размера дошла?
— До последнего, госпожа.
— Торопишься, ох, торопишься. Владу жезлы показывала?
— Нет, госпожа. Я их маме Рритам уже отдала.
— Жаль. Надо было показать. Жезл хозяина какому номеру соответствует?
— На два-три больше последнего.
— О-о-о! — Марта смотрит на меня с озорной веселостью. — И как?
— Сначала страшно, немного больно, а потом здорово! А по второму разу совсем не страшно.
— А потом ничего не жгло, не чесалось, не чихалось, сыпь на коже не выскакивала?
— Нет, госпожа.
— Да перестань ты меня госпожой звать. Шеф, а у тебя никаких аллергических реакций не выскакивало? Покраснения кожи, насморка, сыпи?
— Не-ет…
— Так стоило меня в такую рань поднимать?
— Но, Марта…
— Влад, в эту дырку дети вылазят! Она очень эластичная Главное — не торопиться. Миу прошла ускоренный курс растяжки под твои габариты. Гордись. А ты, девочка, не забывай, что детей у вас не будет. Захочешь родить — ищи себе кота на стороне. Шеф, тебя это тоже касается. Семья без детей — это против природы. Вопросы еще есть?
— Так ты не будешь смотреть?
— Чего я там не видела? Да, шеф, мой ментально-церебральный инквизитор полностью настроен на мозг Миу. Осталось уточнить несколько деталей, и мы будем готовы перейти к активной фазе обучения.
— Что для этого нужно?
— В идеале — свежий труп. Не более получаса после клинической смерти.
— Чего нет — того нет. А что ответила Земля на наш запрос менталиста?
— Не раньше, чем через два-три месяца. Плюс дорога…
— Гррр… — чуть не выругался вслух.
— Я тоже так думаю, — кивнула Марта. — Но сам знаешь, всех специалистов отправляют на Кохинор-2. Они там революцию прохлопали…
— Столько ждать мы не можем. Придется тебе.
— Мы со Стасом так и решили. Я загрузила полный обучающий курс. Но теория без практики — сам понимаешь…
— Будь предельно осторожна. С чего хотите начать?
— С языка, конечно. Все остальные курсы на базовый языковый завязаны.
— Но он же огромный! После него голова неделю болеть будет.
— В этом вся проблема. Хочу начать с упрощенного, десять тысяч самых употребительных слов. Но сам знаешь, как с непривычки… В общем, освободи Миу от всех работ на двое суток.
— Хорошо. Как только — дам знать.
Марта крепко зажмурилась, зевнула и помотала головой.
— Все, мальчики-девочки, вы как хотите, а я иду досыпать. У меня еще семь минут до будильника. — и опять зевнула.
За завтраком вносим последние коррективы в план приема гостей.
— … Летим только мы с Петром. И то, возможно, рабыням придется сидеть вдвоем на одном месте.
— Шеф, а кто говорил, что тебе по статусу нужен экскорт? — возражает Линда.
— Экскорт нужен, но машина не резиновая. И что за экскорт с колокольчиками в ушах?
Полусонная Марта прыскает в ладошку.
— Если стажерке позволят сказать… — подает голос Миу.
— Говори.
— Стажерка готова следовать за хозяином на байке.
— А что, дельная мысль, — соглашается Мухтар.
— Решено! Мы с Миу летим на байках, — спешит утвердить план Линда. Интересно, зачем ей это надо?
Перед самым вылетом догадываемся позвонить Шурртху и уточнить, берет ли он с собой рабыню. Нет, не берет. А Владыка берет только одну. Разместимся с комфортом. Миу загоняет на место свой байк и садится позади Линды. Обе в высоких сапогах, черных кожаных куртках, черных шлемах с глухим зеркальным забралом и крагах до локтя. Взлетаем. Линда пристраивается по правому борту, чуть позади, и четко держит дистанцию до самой посадки. Как только машины замирают на грунте, Миу соскакивает с байка, спешит к машине и открывает мне дверцу.
— Сними шлем, тебя даже стражники боятся, — подсказываю ей вполголоса. — Посмотри, как Линда его держит. Возьми так же, на локоть левой руки.
Миу торопливо стаскивает шлем и низко кланяется толпе встречающих на ступенях Дворца. Как только ее узнают, напряжение спадает, и к нам направляется делегация с Фаррамом во главе. Иду навстречу, а Линда и Миу пристраиваются с отставанием на два шага. Обе со шлемами на сгибе локтя. И Линда пытается научить Миу ходить в ногу. У Миу, разумеется, рот до ушей и хвост трубой.
— Ты не поверишь, друг мой, эти проказницы напугали моих стражей, — встречает меня Фаррам.
— Почему не поверю? На днях — одинокого путника, сегодня — стражников. Что будет завтра, даже представить боюсь.
— Помню, ты говорил, что не вся ваша пища годится прраттам. Я решил не рисковать и запастись блюдами нашей кухни. Найдется для них место в твоей летающей повозке?
— Спросим у Петра, — ушел я от ответа, оглянувшись на караван рабынь с подносами. Петр покачал головой, пересчитав глазами девушек, но распахнул багажник и установил в нем полочки в несколько этажей. Началась загрузка. Разумеется, все не влезло. Серой рабыне, что села рядом с Петром, достались три пузатых кувшина вина — один между ног, два — на колени. Миу получила две корзинки в руки. Что-то, напоминающее буженину, было тщательно завернуто в пергамент и легло в багажник байка.
Владыку я посадил на центральное место заднего ряда. Сам сел на свое обычное место слева, а Шурртха усадил справа от Владыки. Взлетели мы очень плавно. Так же плавно, без рывков набрали скорость. Несмотря на это, Линда умудрилась отстать. Догнала только перед посадкой. Причем, одна корзинка покоилась перед ней на приборном щитке. А вторая — между ней и Миу.
Садился Петр так же медленно и осторожно, как взлетал. Пока Миу придерживала нам дверцы, Линда разгрузила байк и составила корзины у крыльца. Тут двери шлюза распахиваются и вся команда в парадных мундирах вываливает встречать высокого гостя. Линду в четыре руки вытряхивают из черной летной куртки, облачают в белый парадный китель, суют в руки палку, обернутую фольгой. Ага, такие палки есть у всех. Изображают шпаги, вот что это такое. В следующую секунду все четверо выстраиваются на ступенях, поднимают палки выше головы, образуя две арки, в которые мы должны будем пройти.
— Неисправимые романтики, — шепчу я на ухо Владыке. — Изображают встречу высокого гостя на высшем уровне.
— А что-то не так? — удивляется Владыка.
— У них в руках должны быть настоящие клинки, а не деревянные палочки. Но боятся напугать гостей оружием, вот и… дурачатся.
— Что нам нужно сделать?
— Гордо и независимо прошествовать в двери. Странно, что музыки нет.
