Марина Комарова - Враг Хозяина Штормов ((Йенгангер не дышит))
— Но как моя бабушка могла стать врагом Хозяина Штормов? Ему же тысячи лет! Неужто он обратил внимание на смертную?
— На смертную — нет. А вот на дочь Мрака — да. К тому же Ингва считала, что Острова-Призраки должны быть уничтожены. Но и молчала, потому что сам Мрак взял с неё клятву молчать.
— Но откуда же ты… — начал я и тут же прикусил язык.
Ответ — взгляд бездонных глаз да усмешка на губах. И только шёпот во тьме:
— Всё видит, всё знает…
Но вопрос, который мучил меня долгие годы, теперь прорвался на волю.
— Но почему так случилось, что из всех в семье я единственный, кто на неё похож? И почему она спасла именно меня?
Всевидица продолжала идти, кажется, она шептала что-то: то ли песню, то ли заклятие:
— За тобой пойду по звёздам, соберу в ладони слёзы…
— Мяран!
Но она не вздрогнула и не испугалась:
— А как сам думаешь, Оларс Забытый?
— Утбурд, да не знаю! — раздражённо бросил я. — Знал бы — не спрашивал!
— Не горячись, — спокойно ответила Мяран, — это плохо. Тебе предстоит пройти много дорог. Побывать там, куда по своей воле не ходят.
— А можно уточнить?
— Ну что ж…
На миг Мяран остановилась, будто что-то рассматривая вдалеке, а потом вновь зашагала:
— Чтобы выполнить клятву и отомстить, нужно собрать большую силу. Тебе нужно войско, Оларс. Но одними людьми здесь не обойтись. Хоть Къёргар и Ванханен пойдут за тобой с радостью, этого мало. Морские псы стерегут Острова-Призраки, и чтобы их победить, нужна сила Гунфридра. Небо над островами охраняют крылатые стражи-ветра, покорные Хозяину Штормов. Их ни с моря, ни с суши не убить — только с воздуха.
— Есть у меня вещичка валкар, — горько усмехнулся я, — госпожой Урд пожалованная. Только скажи, Мяран, кто пойдет за оборванцем, явившимся с юга? Пусть даже наследником уважаемого ранее рода?
Венец из звёзд на голове всевидицы ярко вспыхнул, звёздочки поднялись выше, закружились над ней. Всевидица сложила ладони лодочкой, белые огоньки устремились в них, образуя шар. Некоторое время она держала в руках это звёздное пламя, свет озарял её лицо, превращая в изваяние богини.
Она подняла на меня глаза, губы снова дрогнули в улыбке: мягкой, нежной, материнской.
— Смотри, Оларс.
Глава 6. Зов дома
Звёздный свет разгорался ярче и ярче. Глаза заболели, но и я не подумал отвернуться. Казалось, серебряной белизной пылало всё вокруг, и тьма растворилась. Верно говорят: нет тьмы без света, но не станет света без тьмы. Только ночь родит звёзды, но лишь по следам солнца придёт темнота.
Свет вдруг чуть померк, перестал резать глаза, и я сумел разглядеть очертания небольшой комнатки. Миг — ни света, ни Мяран — я стоял на деревянном полу, смотрел на склонившуюся к столу светловолосую женщину в красном шерстяном платье, расшитом белыми ромбами: не простыми — чуть вытянутыми, изящно переплетёнными друг с другом — ванханенскими. Сердце почему-то забилось быстрее.
Свеча отбрасывала неровный свет на женщину, а в узкое окошко заглядывала ночь.
Она выпрямилась, отодвинула от себя глиняную плошку и вздохнула. Ванханенка. И по одеянию, и по уложенным короной вокруг головы светлым косам, и по серебряному браслету с крупными молочно-белыми камнями, именуемыми бромдами. Их добывали только у нас и не возили на продажу. Камни считались даром Гунфридра ванханенскому народу, и продавать их чужестранцам было неуважением к Морскому Владыке.
Женщина посмотрела на меня. Я замер, забыв как дышать. Что сказать, как объяснить, что взял и из ниоткуда появился в её доме? Но она только вздохнула и отвернулась.
— Шайрах, — тихо позвала кого-то.
До меня дошло, что Мяран показывает происходящее при помощи магии, и даже не стоит опасаться: увидят ли меня или нет. Значит, не такая уж плохая колдунья моя всевидица. Хотя… что я знаю о волшебстве лаайге? Мало, очень мало.
Женщина поднялась, снова глянула в плошку, подняла руку и убрала упавшие на глаза короткие прядки. Бромды глухо стукнулись, наполнив комнатку странно родным и привычным звуком — мать всегда носила такие браслеты. А ещё я поймал себя на смутной мысли, что уже где-то видел эту женщину. Но только где? Богата встречами дорога Посредника, попробуй-ка всех упомнить!
Послышались шаги, в комнате появился молодой мужчина, закутанный в тёмные одежды южан. На поясе висела кривая сабля, голова была скрыта капюшоном.
— Чем скорее ты его найдёшь, тем будет лучше, — мягко произнесла женщина. — Вода не хочет меня слушаться и ничего не показывает.
Она опустила пальцы в плошку, изящную кисть тут же окутало серебристое пламя. Я нахмурился. Ванханенская магия. Такой же я пользовался, когда искал скрёмта. Значит, она тоже имеет дело с духами смерти. Потому что маг, уважающий жизнь, не станет колдовать ночью. Ночь — время мёртвых.
— Хозяин Штормов собирает войска, рано или поздно он придёт сюда.
— Почему именно сюда, Йортрен? — спросил Шайрах. — Разве в Ванханене живут все его враги?
— В пределы лаайге не посмеет сунуться, — усмехнулась она. — Там Мяран — всевидица всего Севера, её нельзя трогать ни злу, ни добру. И как бы не хотелось Спокельсе стать могущественнее всех, Мяран он силой не возьмёт.
— Но сумеют ли оленеводы дать ему хороший отпор?
Нет, я не услышал презрительных нот в слове «оленеводы», однако южанин искренне недоумевал, как лаайге могут противостоять Хозяину Штормов.
— У них есть оружие, — уклончиво ответила Йортрен, — и надо сойти с ума, чтобы туда пойти. Разве что он сумеет подчинить саму Госпожу Смерть.
Жаль, я не мог глянуть на Мяран. Хотелось побольше узнать, что прячут лаайге и почему мой враг не посмеет к ним подобраться.
Шайрах усмехнулся:
— Ваши боги — не мои, Йортрен, но ты знаешь, почему я здесь.
Она кивнула:
— Да. Пусть же хранят силы земли и неба почтенного Яшраха.
Я вздрогнул и необдуманно сделал несколько шагов ближе к ним. Яшрах! Мой учитель?
Но говорившие меня не видели и не слышали.
— Хозяин Штормов уже знает, что остался в живых внук Ингвы. И сделает всё, чтобы уничтожить его, — продолжала Йортрен. — Мало того, что мальчик — сильный Посредник, так ещё и завис между жизнью и смертью. Если боги подсуетятся, ему не будет равных, а Острова-Призраки превратятся во прах.
Я напряжённо слушал, сжав кулаки. Во всемогущество не верил, но всем сердцем желал, чтобы они говорили правду.
— Он сумеет вызвать из мира мёртвых врагов Спокельсе. А их больше, чем достаточно.
Шайрах покачал головой, задумался. Зачем-то провёл пальцами по рукояти сабли, будто хотел убедиться, что она никуда не подевалась.
