Аскольд Запашный - Камелот. Осколки легенд
Вдруг что-то зазвенело под ногами. Принц опустил глаза. Это был слегка помятый серебряный кубок с богатой гравировкой. Ричард нагнулся и поднял его, разглядывая потемневшую от времени чашу. Глаза рыцаря расширились от удивления. Он не мог не узнать фамильный герб династии Виздомов.
Камелот. Эта догадка показалась Ричарду столь же верной, сколь и невероятной.
Он пошел дальше, мимо пыльных выцветших бархатных занавесей у входа на длинную, украшенную стрельчатыми арками галерею, проходящую вдоль стены с множеством дверей. Нет сомнений, это та самая галерея в замке Виздомов, ведущая в восточное крыло, туда, где находится белая башня… Память не обманывала его.
Тихо. Пусто. Принц медленно, шаг за шагом, ступал по каменистому полу, покрытому тонкой сеточкой зеленого мха. В такой тишине он чувствовал себя неуютно, потому что она казалась насыщенной образами, знакомиться с которыми не было желания.
Неуютно.
Рыцарь медленно вынул Спектрум из ножен.
Громкие частые хлопки заставили его остановиться. Сердце заколотилось. Острие Спектрума нацелилось на распахнутую дверь в соседнюю залу. Но это были всего лишь две крупные птицы, выпорхнувшие в окно.
Еще одна дверь.
Взгляд Ричарда упал на статую у стены. И тут же в памяти всплыло последнее воспоминание из детства.
— Один, два, три, — принц шагал, считая арки справа. — Восьмая…
Он остановился, вглядываясь. Тут, напротив статуи, должна быть небольшая ниша с выпавшим внутри камнем. Принц присел и осмотрел каменную кладку. Так и есть! Он просунул в выемку дрожащие от нетерпения пальцы и достал старый запыленный лист бумаги. Аккуратно развернул его и пробежал глазами. Письмена были размытыми, и разобрать, что там написано, было очень трудно. В конце галереи послышался шорох. Ричард поднял голову. В проеме двери, которой заканчивалась галерея, мелькнула тень.
«Должно быть, опять птицы или какое-нибудь животное», — подумал принц.
Он еще раз просмотрел записку, затем спрятал ее и продолжил путь.
Ричард знал, куда шел.
В конце галереи перед принцем открылась высокая лестница, спиралью идущая вверх. В тронный зал белой башни.
Ричард стал медленно подниматься, твердо ступая по белым ступеням. Он вдыхал запах нагретой солнцем пыли, которая с каждым его шагом все больше пропитывала воздух, делая его густым и терпким.
Взгляд принца скользил по стенам, богато украшенным мозаикой, которая с каждым витком лестницы рисовала все новые и новые картины: то мифических животных, то причудливую растительную вязь, то профили рыцарей… Ему бросилось в глаза изображение трех перекрещенных мечей, объединенных золотой королевской короной и пурпурной лентой с девизом Виздомов: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». Не было сомнений в том, что это три легендарных меча: Экскалибур, Спектрум и Глориос.
Ричард с энтузиазмом преодолел последние ступени и вдруг увидел перед собой белоснежную стену, преграждающую путь.
— Что за… — Принц обежал ее взглядом. От пола до потолка, от стены к стене. Тупик.
Ричард прикоснулся к ней рукой и почувствовал леденящий холод. Принц хотел уже было убрать ладонь, как заметил, что от его руки на стене образовалась проталина, какие бывают, когда прикладываешь что-то горячее к морозному стеклу. Он, как зачарованный, смотрел на прозрачное пятно. Оно все росло и росло и превратилось в большой прозрачный круг.
По другую сторону преграды стоял Эдем и держал свою ладонь в том же месте, что и Ричард.
— Привет, — сказал он.
— Что происходит? — удивленно спросил Ричард.
— Что, бегаешь по родному замку за собственной тенью?
Ричард нахмурился и убрал руку от стены.
— Ну, по мне лучше бегать за собственной тенью, чем за чужой.
Эдем усмехнулся:
— Поверь, с ТАКОЙ тенью своя не нужна.
— Конечно. — Ричард расправил плечи. — Тебе всегда было мало того, что ты имел.
— И поэтому я всегда имел больше, чем ты! — заявил Эдем. — Я ни о чем не жалею.
Ричард запрокинул голову и вздохнул.
— Эдем, — сказал он. — Даркан использует тебя, а потом избавится, как от обузы. Неужели ты не понимаешь?! Ему нужно твое тело, на время!
— Хо-о! — Эдем поднял руки. — Кто бы говорил! Это тебя драги используют в своих целях. Причем не только Мессилиот, но и другие, Тебе самому-то нравится быть в роли доверчивой девицы, которой каждый из переспавших с ней лордов обещает жениться?
— Выбирай выражения! — Ричард погрозил Спектрумом.
— И что они наговорили тебе? — ироничным тоном Даркана продолжал брат. — Что на тебе лежит великая миссия, что весь мир будет с замиранием сердца следить за твоим походом, что судьба хрупкого Мироздания в твоих руках?
— Выходи оттуда! — сквозь зубы проговорил Ричард.
— Представляю себе, — продолжал Эдем, прохаживаясь вдоль стены. — Эти чучела собрались небось на Совете Гильдии Мудрейших и торжественно посвятили тебя во все тайны новой реальности…
— Выходи, Даркан! — потребовал Ричард, сжимая в руке Спектрум.
— И Мессилиот с этой своей самоуверенностью, как он умеет, объявил тебя посвященным! — Эдем расхохотался.
Ричард несколько секунд слушал этот хохот, а потом размахнулся и ударил мечом по ледяной стене. Осколки льда со звоном осыпались на пол.
Принц прикрыл лицо от крошева рассыпающейся стены. Но едва он убрал руку, как увидел, что в шаге перед ним вновь выросла стена. Эдем опять был по другую сторону.
Ричард сделал этот шаг.
— Во что ты играешь? — прищурившись, спросил он. — К чему ты оставил эту бессмысленную записку внизу?
— Это сделал не я, разве ты не помнишь? — Голос Эдема изменился, он вновь принадлежал брату. — Ты сам еще в детстве говорил, что Роан оставил в тайнике какую-то записку, и мы вместе хотели ее прочитать. Но когда мы открыли тайник, он оказался пуст.
— Зато в этот раз записка была там! Только прочесть ее невозможно.
— А может, стоить читать повнимательнее?
— Прекрати играть со мной в игры! — взорвался Ричард и наотмашь рубанул по разделяющей их ледяной стене.
После града осколков ему открылась все та же картина.
Брат молча смотрел на Ричарда из-за преграды.
— Эдем, позволь мне помочь тебе.
Ричард сделал шаг вперед и положил ладонь на ледяную плоскость.
Эдем поднял на него усталый взгляд, и их глаза встретились.
— Зачем?
— ЗАЧЕМ?
Ричард почувствовал, что внутри у него все закипело. Спектрум обрушился на стену с такой силой, что звон осколков отдавался многократным эхом.
— Потому что! Я! Твой! Брат!
