Григорий Павленко - Империя
— Вы думаете, милорд, Элхарт знает о том, что это вы подстроили убийства лорда Валора и маршала Коруса?
— Вряд ли. Скорее, у него появились обыкновенные подозрения… Но за последние годы Император изменился. Он стал жёстче. Его новая фанатичность в вопросах веры, конечно, играла нам на руку, но теперь она может навредить нашему делу. Чёрт, я не удивлюсь, если уже завтра под моими окнами окажется парочка людей с красными повязками.
— Вы боитесь инквизиции? — девушка удивлённо изогнула бровь, посмотрев на Гортана, — мне казалось, что они полностью подконтрольны господину Блэрку. Эта организация показала себя очень… удобной.
— Слишком удобной, — мотнул головой судья, — слишком. Гильдар сейчас на нашей стороне, да. Он признателен за ту власть и силу, что мы дали ему, но…
— Но? — Аш подошла к столу и, опершись на него руками, посмотрела прямо в глаза Гортану, а тот, хоть и на миг, посмотрел немного ниже глаз девушки.
— Но… кхм. Но Гильдар никогда не был дураком. Он играет свою роль, и будет играть её ровно до того момента, пока это будет служить его интересам.
— Тогда я не вижу с ним никаких проблем, — улыбнулась она.
— Проблема в том, что я не знаю, как далеко заходят его интересы, — сказал судья, отложив в сторону лист бумаги и взявшись за следующий, — он чертовски молод, а уже обладает такой властью, которая и не снилась правителям древности. Это слишком опасно.
— Тогда почему бы вам не избавиться от него? Если этот человек так опасен, то было бы неразумно полагаться на его услуги. Тем более в таком важном деле, как свержение Императора.
— Как я уже сказал тебе, девочка, мы должны торопиться. Удар будет нанесён этой ночью, всего через несколько часов. Нам остаётся только молить Бога о том, чтобы Гильдар оставался верен нам хотя бы до рассвета, потому что без его помощи все пойдёт прахом. А теперь оставь меня!
Аш, кивнув, развернулась и неторопливо вышла в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Пройдя несколько десятков шагов, она остановилась у одного из факелов и, взглянув на свою собственную тень, прошептала:
— Их планы изменились, Хозяин. Судья хочет нанести удар сегодня ночью, как вы и говорили.
И вновь тень начала меняться. Она увеличилась в размерах, а в том месте, где должны были быть глаза, полыхнули два красных огонька.
— Ты сомневалась в моих словах? — прошипела тень.
— Нет, Хозяин, — девушка смиренно склонила голову.
— Император почувствовал угрозу, и это заставляет их торопиться. Торопиться и делать ошибки. Но это уже не важно. Ты пробыла среди них достаточно долго и уже должна была составить полный список тех, кто сможет помешать нам.
— Да, Хозяин, я сделала это.
— Хорошо. Этот ничтожный заговор более не нужен мне. Оставь его.
* * *Элхарт даже не думал о сне этой ночью. После того чуда, что подарил ему Бог, в мыслях Императора не было ни единого желания, кроме как упасть на колени и молиться своему небесному отцу. Несколько часов он провёл, опустившись на колени перед образом Единого Бога, истово молясь тому и благодаря за то, что он не оставляет своего грешного сына и готовит его к испытаниям, которые подарят ему силу для того, чтобы вести Империю к новым вершинам.
И именно в таком положении застали его люди, ворвавшиеся в императорские покои на рассвете. Ангатары, пытавшиеся задержать заговорщиков, были убиты, но Элхарт, услышавший звуки боя за дверьми, даже не шелохнулся и продолжал молиться и в тот момент, когда заговорщики вошли внутрь. Он полностью вверил свою судьбу в руки Господа.
— Император Элхарт Первый, — проговорил Гортан, справа от которого стоял Патриарх Артур Блэрк, а слева — Великий инквизитор Гильдар, — согласно первому закону тайного совета, я объявляю вам: вы лишаетесь своей власти и титула. Такова воля свободных граждан Катарской Империи.
Вслед за ними в покои зашли пять легионеров с обнажёнными мечами и трое инквизиторов в чёрных плащах. Они готовы были убить Императора в случае, если тот попытается сопротивляться, или же если получат такой приказ. Этих людей подбирали лично Донак и Гильдар.
— Милорд, — сказал Артур, выйдя вперёд, — вы должны проследовать за нами, чтобы принять кару за свои прегрешения…
Император даже не смотрел в их сторону. Стоя на коленях, он смотрел на образ Бога и шёпотом молился ему. Не о спасении, нет, он просил Бога о том, чтобы он принял души этих безумцев в тот день, когда настанет страшный суд.
— Милорд, — повторил Артур, — вы обязаны… Должны…
И в этот миг Элхарт резко встал с колен и взглянул прямо в глаза нового Патриарха.
— Я твой Император, Артур Блэрк. Я тот щит, что защищает тебя от тьмы, я тот меч, коим Господь наш карает своих врагов. Я твой Император, и ты думаешь, что смеешь говорить мне, что я должен делать?
— Я… — замялся было священник, но Элхарт не дал ему и шанса ответить.
— Я тот, кого коснулась рука Бога. Я несу свет веры сквозь тьму. Я твой Император. На колени!
Артур Блэрк, сам не понимая, что делает, медленно встал на колени, опустив взгляд в пол. Разом исчезла в его душе вся та решимость, с которой он шёл к этим покоям. Священника, который готовился в случае чего самолично убить Императора, охватил ужас, какой не могут описать никакие слова. Он словно видел перед собой самого Единого Бога, на которого осмелился поднять руку.
— Вы все! — Элхарт окинул взглядом мужчин, стоящих перед ним, — на колени перед Императором!
И была в его взгляде такая сила, такая решимость и вера, что легионеры роняли мечи из ослабевших рук, падая на колени. Они плакали и молили о пощаде, а вскоре и инквизиторы последовали их примеру. Люди видели перед собой не жалкого, ослабленного человека, которого они готовились убить, они видели Императора.
— Я был слеп, — прошептал Гильдар, опускаясь на колени, и в этот миг Гортан, оставшийся один на один с Элхартом, понял, что это конец. Он не понимал, против кого выступил, не понимал, что за сила таилась в этом человеке. За ним стоял сам Бог.
— Элхарт… — прошептал судья. По его щекам катились слёзы, а колени тряслись от ужаса.
— Ты предал своего Императора, Гортан, — Элхарт медленно подошёл к судье и одной рукой схватил старика за горло, подняв того над полом, — будь ты проклят.
