Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн
– Мне запрещено говорить, ваша милость.
– Ты уже заикнулся, – поднял палец Гимн. – Поэтому можешь продолжать. Не отнекивайся.
– Я уже слишком много сказал.
– Ну давай. Скажи хоть немного. Я из Т’Телира? Как я умер?
«Что за женщину я вижу в снах?»
Лларимар больше ничего не добавил.
– Я могу приказать тебе говорить…
– Нет, не можете, – Лларимар с улыбкой поднялся. – То же самое, как с дождем, ваша милость. Вы утверждаете, что можете отдавать приказы погоде, но в глубине души вы в это не верите. Погода не подчинится – и я тоже.
«Какая удобная теологическая отговорка, – подумал Гимн Света. – Особенно когда хочешь что-то скрыть от своих богов».
Лларимар повернулся к двери.
– Картины ждут вашего суждения, ваша милость. Полагаю, вам пора позволить слугам искупать и одеть вас, чтобы вы могли заняться дневными делами.
Гимн вздохнул и потянулся.
«И как ему это удается?»
Лларимар не открыл никаких секретов, но развеял меланхолию Гимна. Он посмотрел вслед жрецу, который уже подошел к двери и жестом позвал слуг. Вероятно, управляться с захандрившими божествами входит в его обязанности.
«Но… он знал меня раньше, – подумал Гимн. – А теперь он мой жрец. Как это случилось?»
– Тушкан, – окликнул он.
Жрец настороженно повернулся, очевидно, ожидая продолжения расспросов о прошлом.
– Что мне делать? – спросил Гимн. – С Авророй Соблазна и королевой?
– Я не могу вам сказать, ваша милость, – ответил Лларимар. – Понимаете, мы делаем выводы по вашим поступкам. Если я буду руководить вами, то мы ничего не добьемся.
– Кроме, может быть, жизни девушки, которую используют в паутине интриг.
Помедлив, Лларимар наконец произнес:
– Поступайте как считаете нужным, ваша милость. Это все, что я могу посоветовать.
«Чудесно», – подумал Гимн, вставая. Он не знал, что «считать нужным».
И, по правде говоря, раньше он никогда над этим не задумывался.
Глава 19
– Тут мило, – сказал Дент, осматриваясь в доме. – Крепкие деревянные панели. Ломаться будут аккуратно, без щепок.
– Ага, – добавил Тонк Фа, изучая кладовку. – И места много. Спорю, мы только сюда сможем запихнуть с полдюжины трупов.
Вивенна испепелила наемников взглядом, и те обменялись сдавленными смешками. Дом выглядел не таким красивым, как жилище Лемекса, но Вивенна не хотела выставляться напоказ. Он стоял в ряду таких же домов на ухоженной улочке. В глубину здание было шире, чем по фасаду, с обеих сторон его окружали раскидистые пальмы, заслоняющие обзор на случай если бы кому-то вздумалось подглядывать из соседних домов.
Ей тут нравилось. Вивенне не очень-то хотелось жить в доме, который хотя и считался скромным по меркам Халландрена, но размерами был почти как королевский дворец в Идрисе. Они с Парлином осмотрели кварталы попроще, но отвергли их. Вивенна не хотела жить там, где опасно выходить ночью, ибо беспокоилась, что дыхание может сделать ее привлекательной мишенью.
Она спустилась по лестнице в сопровождении наемников. В доме было три этажа. На маленьком верхнем располагались спальни, обширный основной этаж включал кухню и гостиную, а нижний ярус занимал подвал. Мебели здесь было мало, поэтому Парлин отправился на рынок докупить еще. Вивенне не хотелось тратить деньги, но Дент заметил, что надо хотя бы попытаться вести себя естественно, чтобы не привлекать еще больше внимания.
– О доме Лемекса скоро позаботятся, – сказал Дент. – Мы намекнули кое-кому, что старик умер. Сегодня же ночью банда воров позаботится о том, что не растащили мы. Завтра явится городская стража и сочтет, что дом просто ограбили. Сиделке уже заплатили, да она и не знала, кто такой Лемекс. А когда никто не придет, чтобы оплатить похороны, власти заберут дом в качестве штрафа и сожгут тело с телами других должников.
Побледнев, Вивенна остановилась у подножия лестницы.
– Звучит не слишком уважительно.
Дент пожал плечами.
– А вы что хотели? Забрать и поместить его в ваш собственный склеп? Похоронить по идрисскому обряду?
– Это лучший способ нарваться на ненужные вопросы, – заметил Тонк Фа.
– Предоставьте это дело другим, – поддержал Дент.
– Да, пожалуй, – ответила Вивенна, отворачиваясь от лестницы и направляясь в гостиную. – Просто меня беспокоит то, что мы оставили его тело на попечение…
– Кого? – с интересом спросил Дент. – Язычников?
Вивенна не удостоила его взглядом.
– Сам старик не парился, что поступал как язычник, – заметил Тонк Фа. – Со всей уймой его дыханий. Хотя разве не ваш папаша дал ему денег на покупку?
Вивенна прикрыла глаза.
«Сейчас эти дыхания в тебе, – сказала она себе. – Ты тоже не чиста в этом отношении».
У нее не было выбора. Она могла лишь надеяться и предполагать, что ее отец попал в такую же ситуацию и ему тоже пришлось сделать то, что казалось неправильным.
Поскольку мебели не было, Вивенна, подобрав платье, опустилась на колени на дощатый пол и сложила руки. Дент и Тонк Фа сидели, прислонившись к стене. Казалось, что на жестком полу им так же удобно, как и в мягких креслах.
– Ладно, принцесса, – начал Дент, вытаскивая из кармана бумагу. – Мы набросали кое-какие планы.
– Пожалуйста, продолжайте.
– Во-первых, – начал Дент, – мы можем устроить для вас встречу с некоторыми союзниками Вара.
– Кем был этот человек? – поинтересовалась Вивенна, нахмурившись. Идея о сотрудничестве с революционерами ей не нравилась.
– Вар работал на цветочных плантациях, – пояснил Дент. – Работа там не подарок – с утра до ночи, а платят столько, что едва хватает на еду. Лет пять назад у Вара появилась блестящая идея – убедить достаточно много рабочих отдать ему свои дыхания и использовать полученную силу, чтобы поднять бунт против надсмотрщиков. Он стал народным героем на внешних плантациях и в конце концов привлек внимание Двора Богов.
– На самом деле у него не было шансов поднять настоящее восстание, – заметил Тонк Фа.
– Тогда чем нам помогут его люди? – спросила Вивенна. – Если у них не было ни единого шанса на успех.
– Ну, – протянул Дент, – речь не идет о восстании или чем-то подобном. Вы просто хотите затруднить Халландрену ведение войны.
– Бунты на плантациях – та еще головная боль во время войны, – добавил Тонк Фа.
Вивенна кивнула.
– Хорошо, – сказала она. – Давайте с ними встретимся.
– Просто чтобы вы знали, принцесса, – заметил Дент. – Это… не особо взыскательный народ.
– Меня не оскорбляют бедняки или малоимущие. Остре равно взирает на всех людей.
