Игорь Ковальчук - Дорога к вечности
– Я здорова, – раздраженно проворчала Дайана – и поняла, что впервые отозвалась о себе в женском роде неосознанно.
«Видимо, я становлюсь женщиной до мозга костей, – обреченно подумала она. – Наверное, стоит с этим смириться. По крайней мере, не погибну от руки собственного сына».
В результате жизнь стала немного терпимее.
Она открывала для себя самые удивительные стороны жизни, о которых прежде и не догадывалась.
Конечно, ее сознание не в одночасье становилось женским, и ей приходилось привыкать в магазинах и ресторанах заглядывать в женские туалеты, не крыситься на мужчин, распахивающих перед нею дверь, покупать средства для эпиляции, а не пену для бритья, и туфли вместо ботинок. Такэда и Дебора водили Дайану по модным магазинам одежды и обуви, помогли выбирать аксессуары и пытались приохотить ее к этому процессу, хотя на самом деле тешили лишь самих себя.
Дайана не приобрела вкуса к покупкам такого рода – она позволяла Такэде и матери одевать себя так, как они считали нужным, – но зато принялась проводить вечера в кафе, ресторанах и ночных клубах. Супруга Дэйна, а теперь просто близкая подруга девушки, которая получилась из ее мужа, не возражала еще и потому, что напиться та не могла.
И новоявленная дочь Мэльдора стала развеивать тоску. Она даже попыталась баловать себя «раздолбаевкой» – жидкостью собственного изобретения с толикой магии, от которой пьянели только представители клана Мортимеров или семейства Арман, и никто другой. Но толку не вышло – почему-то от «раздолбаевки» у Дайаны очень болела голова, ее тошнило, и опьянение наступало слишком быстро, слишком резко. Удовольствия от выпивки она не получала, потому и перестала ею злоупотреблять.
Зато в посещении ночных клубов нашла особое удовольствие. Странно было смотреть на эти заведения с женской точки зрения. Она, конечно, мало отличалась от мужской, хотя восприятие стриптиза или иных откровенных танцев у Дайаны несколько изменилось. Она не без удовольствия наблюдала за тем, как полуголые или совсем голые девицы крутят задами или другими частями тела, но привычного жара в глубине живота не испытывала. Вместо него присутствовало только любопытство.
Интересно оказалось и потанцевать немного. Правда, сперва девушка танцевала осторожно – равновесие в новом теле надо было учиться сохранять. Потом Дайана обнаружила, что если подлить в напитки совсем немного «раздолбаевки», то результат получится прекрасный – все в мире становится совсем особенным, и жить приятно, и танцевать радостно. Главное – не переборщить.
– Только не спейся, ладно? – сказала Такэда, когда ее бывший супруг, а теперь – просто подруга – вернулась домой за полночь и навеселе.
– Я немножко.
– Немножко – это замечательно. Но в такой необычной ситуации, которую к тому же так трудно пережить, надо суметь справиться с собой.
– Да… Конечно… Но мне кажется, я не смогу.
– Все дело в привычке, – ответила Накамура, перемывая тарелки. – Я родилась женщиной, потому воспринимаю это естественно. Но поверь, привыкнуть можно ко всему на свете. Не так уж страшно быть женщиной.
– Где же «не страшно»… Знаешь, я привык… привыкла быть мужчиной. Лучше всего было бы, если б я могла снова стать Дэйном.
– Это невозможно? – спросила Такэда, приподняв тонкую, как ниточка, бровь.
– Ну, как тебе сказать… Невозможно в ближайшие несколько лет. Пока Звездная аномалия не придет в то же состояние, в котором она была, когда я туда полезла. А что – тебя огорчило бы, если б ты навсегда осталась без мужа?
– Огорчило бы, конечно, – спокойно ответила Накамура. – Но не настолько, чтоб бросать тебя по такой смехотворной причине (традиции нашего клана строго определяют перечень тех причин, по которым жена может оставить мужа), или же искать себе любовника.
– Я, кстати, не возражаю, если ты заведешь отношения с каким-нибудь мужчиной.
– Я постараюсь воздержаться от этого, – женщина поморщилась. – Мои родственники вряд ли поймут меня, к тому же я люблю тебя, а не какого-то другого мужчину.
– Наверное, тебе будет трудно.
– Наверное, нам обеим будет легче, если мы поддержим друг друга. И, прошу тебя, не надо так убиваться. Согласись, лучше быть женщиной, нежели умереть от руки собственного сына. Кстати, так будет лучше и для тебя – и для него.
– Да, наверное…
– И пожалуйста, не надо пить каждый вечер.
– А как часто можно?
– Ну… Давай договоримся… Не чаще раза в неделю.
– Ладно, – Дайана со вздохом полезла в холодильник. – Пусть будет по субботам.
Она готова была признать справедливость слов Такэды, а через пару недель убедилась, что от развлечений, которые позволяет себе лишь раз в неделю, а потому выбирает и продумывает тщательнее, получает больше удовольствия. Она составила для себя список ночных клубов, которые собиралась посетить по очереди за год, и брала с собой небольшой флакончик «раздолбаевки», опытным путем определив дозу, которая проходила для нее безболезненно.
Ей не хотелось брать с собой Такэду; в эти моменты ей вообще не хотелось видеть рядом кого-либо, кто хорошо знал о том преобразовании, через которое пришлось пройти новоиспеченной Дайане. Пребывая в обществе людей, которые видели в ней лишь миловидную девушку, чуть мрачноватую, неразговорчивую, но зато такую, к которой может оказаться интересно подбить клинья, она чувствовала странное облегчение.
Что ж… Нет ничего хуже, чем цепляться за прошлое, к которому нельзя вернуться. Проще принять настоящее, каким бы оно ни было, и получать от него хоть капельку удовольствия… Собственно говоря, столько удовольствия, сколько удастся. Дэйн (а следовательно, и Дайана) обладал здоровой душой и теперь, вдруг надолго став женщиной, вовсе не стремился упиваться собственными страданиями.
Арман вскоре даже стали забавлять попытки молодых людей ухаживать за нею. Разумеется, ей и в голову не приходило подумывать о том, чтоб кого-то из них обнадежить, но зато можно было молча повеселиться, представляя, что бы сказали ухажеры, знай они, кто она на самом деле.
Может быть, поэтому она порой вела себя очень по-женски, даже кокетничала (это умение пришло к ней вместе с обликом) – лишь затем, чтоб шутка немного затянулась и поразвлекла ее подольше.
В закрытый ночной клуб, куда можно было попасть лишь по знакомству, Дайана явилась зимой, когда над городом разразился небывалый в этих широтах снегопад. Ей пришлось даже позаимствовать у Такэды шубу. Впервые за все время она сама выбрала себе платье – весьма откровенного покроя, – почему-то вызывавшее смех у супруги и матери.
– Да ладно вам, – обиделась Дайана, натягивая на себя что-то полупрозрачное, с открытыми бедрами, но зато высоким воротником, а также с мелкими и крупными серебряными заклепками. – Классное же. Как раз для такого места.
