Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
Я потратила больше, чем прилично времени на гардероб и вышла, разодетая в пух и прах.
— Это кошмарно. Я о лице. Зачем ты так размалевалась? У нас есть еще немного времени, срочно все переделывай, — фыркнул Максимус.
Я послушалась его, и вышла на следующий раз совершенно без макияжа.
— Ты меня в могилу загонишь! Тончик могла и набросать, и тушь… Не хотелось давать тебе советов, но к твоим глазам лучше пойдут светло-серые тени, но так как под глазами синяки… Что-нибудь золотисто-телесное, не сильно яркое. И у тебя есть простой блеск? Без цвета?
Я последовала советам Максимуса, но эффект мне все равно не нравился.
— Ладно, сойдешь и так на берег, — фыркнул он.
Капитан был всецело занят подходом к порту и, кажется, игнорировал меня. Предчувствия грызли меня, мне не хотелось на берег, хоть всю жизнь теперь так плавать, только не на берег сейчас.
"Мария-Мисхора" пришвартовалась в порту Киотануры, мы втроем сошли на берег, Капитан сходил первым, за ним Максимус, я семенила по трапу на шпильках следом, проклиная все и вся.
— Пять часов утра. Порт, — кратко описал диспозицию Максимус, — До начала фестиваля еще один день. Самое время искать гостиницу, вы не находите?
— Неплохо было бы, — согласился Капитан, — Но я через два дня покину вас, — Он посмотрел на меня, — я пойду в Чисхот.
— Зачем? — поинтересовался Максимус.
— Домик, — ответил Капитан.
— Заговорщики, — фыркнул хозяин, видя, как я расцвела.
— Я буду писать на твое имя, Макс, для Аиши, хорошо? И звонить тоже буду, не бойся, мы не потеряемся, — подмигнул мне Капитан.
Мы вышли из порта, и нашли гостиницу. Пока Максимус и Капитан регистрировались, меня послали на разведку, найти или магазин или забегаловку, которые бы работали в полшестого утра.
Я бродила по широким улицам Киотануры, они бывали зелены летом, сейчас листва опала. Было не холодно, но достаточно прохладно. Мне снова вспомнилось, что город можно разбудить. Если я пробужу его, то, может быть, мне повезет здесь?
Ноги мои тут же почуяли какой-то путь, и я побрела тщательно запомнила, где и в какую сторону сворачиваю. На одном из таких крутых поворотов налетела на девушку, мы сильно столкнулись и разлетелись в разные стороны.
Несколько минут я смотрела на Мисхору.
— Мисхора?
— Ты меня знаешь? — удивилась она.
— Вспомни, Охтор, ранее утро, ты подобрала Аишу. Это я, Аиша!
Мы радостно обнялись.
— А я думала, я с концами потеряла тебя в Неркеле. Я вот приехала посмотреть на фестиваль. А ты какими судьбами?
— Я теперь помощница. Прости, не могу сказать у кого.
— О, да ничего. Можно я пойду с тобой? Я все чего угодно не ожидала, только не такого сюрприза!
— Прости, Мисхора, я ищу что-нибудь, какую-нибудь забегаловку для хозяина, чтобы позавтракать.
— Ничего, — Мисхора, если и расстроилась, то не очень, — Я рада была тебя видеть. Ты сильно изменилась.
Мы еще раз обнялись, и Мисхора ушла, а я добрела до ближайшей скамейки и не могла отдышаться. Ужасно не хотелось, чтобы они виделись с Капитаном. Это все-таки роковая для него женщина. А я кто? Да, никто, по сути. Мало ли, что он мне там обещал. Надо что-то придумать. Если Мисхора вдруг забредет в порт… Дальше думать эту мысль мне помешали шевелящиеся на голове волосы.
Кафе нашлось тут же. Дворами я вернулась к гостинице, оказывается я не так далеко ушла.
— Что с тобой, ты как призрака встретила? — беспокоился Капитан.
— Все в порядке.
— Не ври. У меня у самого с утра сердце не на месте. К чему бы?
Я промолчала.
Мы вместе шли до кафе, молча. У меня и Капитана не было никаких сил и желания говорить. Максимус отчаянно зевал.
В кафе нам подали стандартный завтрак. Я ковыряла вилкой еду, мне совершенно не хотелось есть.
— Ты что? Аиша, ты вообще с нами? — Максимус тоже начал беспокоиться.
— Да, все хорошо, говорю я вам, — пыталась трепыхаться я.
Колокольчик на двери истерично звякнул, дверь хлопнула о стену и зазвенело стекло. Я заметила только развевающиеся от ветра каштановые волосы. Мужчины обернулись. Максимус побелел, Капитан стал словно восковый. Я с досады ударила кулаком по столу. Максимус обернулся ко мне, одного его взгляда хватило, чтобы понять все, что я думала, что случилось утром. Куда-то вдруг делись все колющие и режущие предметы.
— Вильям, — выдохнула Мисхора.
Она подбежала к нему и обняла. Капитан сидел, ко мне спиной, но я чувствовала, что он не знает, что ему делать.
— Здравствуй, — тихо сказал он, и коснулся ее волос.
Те адские муки, что я испытывала не сравнить ни с чем. Внутри все скрежетало, внутренности разметывало на части. Я комкала руками скатерть. Смотреть не хотелось, и все же я не отрывала взгляда от них.
— Аиша? Максимус? — Мисхора заметила нас и попятилась.
— Да, мы путешествуем вместе, — довольный сказал хозяин.
— Пойдем, — Капитан властно поволок Мисхору к выходу. Я ревниво следила, как они о чем-то говорят. Мисхора вцепилась в Капитана и не отпускала его, он старался удержать ее на дистанции, взяв за руки поверх локтей. Я видела, как они смотрели друг на друга, мы сидели не так далеко от выхода. У них оказались глаза одинакового цвета, только у Мисхоры чуть сероватые, а у Капитана — зеленоватые.
Я уловила на себе торжествующий взгляд Максимуса. Если бы не утреннее совпадение я бы подумала, что он все подстроил, хотя… кто его знает.
Свечение, что окружало Капитана и Мисхору вдруг потухло, он был печален и зол, в ее карих глазах появились слезы.
Он проводил ее до стула и усадил. Она повиновалась, в ней воли был не больше, чем в тряпичной кукле.
— Простите, — только и сказал он и вышел. Я вскочила, чтобы побежать следом, но Максимус грубо схватил меня за руку и дернул вниз и продолжал крепко держать. На секунду мне показалось, что он держит меня за самую душу.
Я еще видела Капитана, его быструю нервную походку, руки он засунул в карманы, а голову низко опустил. Вдруг он распрямился и обернулся резко, как будто ждал, что я или Мисхора выбежим вслед. Было еще не так далеко, но Максимус готов был сломать мне руку, сделай я хоть движение. Я видела серо-зеленые глаза Капитана, его пшеничные волосы и как набежавший ветер поднял ворот его рубашки. Он застегнул куртку, укутался потеплее и отвернулся. Все это время (не больше минуты) он смотрел на меня. Не прощался, но пытался запомнить, не извинялся, но пытался улыбнуться.
Мисхора плакала, тихо всхлипывая.
— Что произошло? — спросил Максимус, он один был в состоянии, что-либо соображать.
