Ирина Сербжинская - Агентство «Аргентина»
В темных глазах оборотня мелькнул веселый огонек: похоже, не часто к нему обращались столь бесцеремонно
— Долгая история.
— Так говори, чего уж там, — радушно предложил Бахрам. — Только это… погоди!
Он выглянул в окно и обшарил двор быстрым взглядом.
— Скажи сначала, как добрался-то? «Хвост» за тобой не было? Слежки, то есть?
— Кажется, нет, — вежливо откликнулся Дэхарн.
— Это хорошо, — Бахрам кивнул. — Тогда выкладывай. Ежик всемогущий, — он языком передвинул монету во рту. — Долго же мы тебя найти не могли! А как узнали, думали, тут чудовище какое-нибудь появится, монстр, то есть! А ты…
Он наткнулся на выразительный взгляд Ньялсаги, смутился и умолк.
— Мы можем быть, кем или чем угодно, — пожал плечами Дэхарн. — Любым существом, а так же дождем, и снегом, и даже ветром. Оборотни нашего вида мало схожи со всеми остальными. И нас трудно обнаружить, коль мы сами этого не хотим, — оборотень подошел к окну.
Снаружи, на карнизе топтался ворон, безрезультатно пытаясь заглянуть в комнату. Частая решетка, укрепленная на окне, мешала ему разглядеть, что происходит, и вид у Дэберхема был раздосадованный.
— Большинство-то сюда случайно попадает, — сказал Ява, пересаживаясь с дивана на стул, чтобы Лукерья перестала, наконец, жевать полу его плаща. — Но бывают, конечно, и исключения, — добавил он, вспомнив про Гинзогу и ее Свору.
— Я здесь оказался не случайно.
В первый момент Ньялсага решил, что ослышался: сразу двое, Гинзога и Дэхарн, прошли через границу миров по собственному желанию?! Это уж слишком!
— Не случайно? Но как…
Гость внимательно рассматривал обычную с виду оконную решетку, выкрашенную в черный цвет.
— Да, это немногим под силу, — признался оборотень. — Да и желание пускаться в странствие столь долгое и опасное имеют не все.
— А у тебя, я так понимаю, такое желание было? — спросил Бахрам.
— Я лишь желал избежать смерти.
Алина подняла брови.
— Разве такому, как ты может что-то грозить?!
Дэхарн слегка улыбнулся.
— Я принадлежу к клану высших оборотней, который зовется Предвестниками смерти. Уверен, что заклинатель уже поведал вам о том. Каждый из нас имеет способности к магии и с годами свой дар оттачивает, но настоящим могуществом владеют лишь несколько оборотней из клана. Они достигли бессмертия и правят нашим племенем давно, так давно, что уж никто не помнит, как именно они добились власти. Подобное могущество возможно получить лишь двумя путями: совершенствовать свою магию сотни лет и тогда, вполне возможно, ты приблизишься к владыкам клана…
Он умолк и кивнул на решетки.
— Что это?
Бахрам с готовностью пояснил:
— Особый сплав серебра. Оборотни гостят иной раз, твои соплеменники, то есть! Но на тебя, я смотрю, серебро не действует?
— Бахрам, — подчеркнуто вежливо проговорила Алина. — Может, ты, наконец, заткнешься? Я хочу узнать про второй путь.
— Он потрудней, — сказал Дэхарн, с улыбкой взглянув на нее. — Нужно убить одного из трех могущественных колдуна-оборотней, старейших в нашем роде, но не просто так, а провести своего рода ритуальное убийство. Если сделать все правильно, магия убитого переходит к убийце.
— А, вот как… — пробормотала Алина.
— Это весьма рискованно и опасно, зато позволяет сэкономить массу времени. Я, конечно, предпочел второй способ, — сказал он как о само собой разумеющимся.
Ньялсага, как бы случайно, выдвинул ящик стола: захотелось вдруг проверить, все ли защитные амулеты лежат на своих местах.
— А я слышал, что на убийство себе подобных у вас наложено жесточайшее табу? — спросил он, припоминая кое-какие надежные заклинания. — Стало быть, ты нарушил запрет?
Предвестник смерти усмехнулся.
— Даже два, — с видимым удовольствием проговорил он. — Владыка, которого я убил, являлся моим близким родственником.
— Это считается в вашем клане самым страшным преступлением, — понимающе сказал Ньялсага, оставляя на всякий случай ящик стола приоткрытым. Хотя цвет ауры ничего опасного для людей не предвещал, находиться рядом с высшим оборотнем было неуютно.
— Хреново у вас там с родственными чувствами, — с присущей ему деликатностью заметил Бахрам. Алина покосилась на него и демонстративно вздохнула.
— Власть, могущество — разве не стоит ради этого нарушить любые запреты? — небрежно поинтересовался Дэхарн.
— И что потом? — спросил Ява, отпихивая Лукерью, вознамерившуюся попробовать остатки чая из его кружки.
— Потребовалось безопасное место и… время. Нужно было освоиться с чужой магией, которая мне досталась. Рано или поздно она перестанет бунтовать в моей крови, и я смогу вернуться обратно. К тому же…
Он сделал несколько шагов и остановился перед дверью, что вела в другую комнату. Носком сапога Дэхарн отогнул угол потертого пенькового коврика, что лежал у порога и обнаружил еще одну печать-сгиллу, нарисованную на полу.
— Мне нужно было скрыться. На розыски убийцы бросились самые опытные оборотни племени.
Алина незаметно махнула рукой возмущенному донельзя Дэберхему, постукивающему клювом в окно.
— А что бывает с теми, кого…
— Показательная казнь, — безмятежно ответил Дэхарн. — Сложная и малоприятная магическая процедура. Варварский обычай! — извиняющимся тоном прибавил он. Алина взглянула на оборотня с удивлением: в голосе Предвестника смерти ей послышались веселые нотки, чего быть, конечно же, не могло, ведь у существ, не имеющих души, с чувством юмора, обычно, бывали, большие проблемы.
— Разве ты не мог расправиться с ними? — с негодованием воскликнул Бахрам, сжав кулаки. — Святые ежики, ты же стал крут, как… как… отчего ж не поразмяться, не навешать им люлей хорошенько?! Уж я бы…
— Всему свое время, — загадочно ответил Дэхарн.
— Значит, этот мир — единственное место, где тебя никто не найдет? — уточнил Ява, любивший во всем ясность и определенность. — Поэтому ты здесь?
Оборотень кивнул.
— О нем никто не знает.
— Ну, кое-кто знает, — пробормотал Ньялсага, размышляя, как бы поосторожней выведать у Дэхарна знаком ли он с Гинзогой, а если знаком, то в каких отношениях они находятся. Высший оборотень и мертвая ведьма запросто могли оказаться лучшими друзьями, что тогда прикажете делать?
— Кто же? — поинтересовался Дэхарн. Он снова остановился перед окном, Дэберхем, бесцельно топтавшийся по карнизу, пытаясь подслушать разговор, уставился на оборотня с нескрываемым раздражением.
Ньялсага уже решил рискнуть и назвать имя Гинзоги, но помешал Бахрам.
