Анри Лёвенбрюк - Ночь волчицы
— К сожалению, господин граф, я полагаю, что три новости, которые я вам принес, не терпят отлагательства.
Ал'Роэг нахмурился:
— Говорите…
Прево сглотнул и произнес:
— Армия Самильданаха разбила генерала Данкрэ в Тарнее.
Граф уронил книгу на пол.
— Этого не может быть! — выдохнул он.
— С ней были друиды Сай-Мины, они захватили город и обосновались там. Похоже, народ Сарра на их стороне.
— Как Данкрэ мог понести столь жалкое поражение? Это страшная беда, прево, страшная!
Граф встал и покачал головой. Данкрэ был его лучшим полководцем. Кто мог подумать, что в Тарнее его ждет поражение. Теперь будет трудно обойтись без его ценных советов… Что до потери Сарра, это может испортить все планы. Ну и дурак же он был, что не предвидел такой неудачи! Три тысячи человек! Следовало отправить туда вдвое больше!
— А две другие новости? — сурово спросил он. — Вы говорили, что их три.
Аламбер кивнул:
— Королева Амина Галатийская убита.
— Что? Но кто это сделал?
— Один сумасшедший. Ничтожный человек, его никто не знает.
— Господи Иисусе! Как это могло произойти?
— Это еще не все, — продолжал прево, желая поскорей договорить до конца. — Графу Бизанийскому перерезали горло.
Ал'Роэг рухнул в кресло. Он не мог поверить своим ушам. Он пристально смотрел на прево и раздумывал, врет он или просто ошибся, но вряд ли это было возможно. Аламбер, конечно, говорил правду.
— Королева, граф Бизанийский… Это меняет все! Прево, через час соберите моих генералов и советников. Мы должны как можно скорее что-нибудь предпринять!
Алеа попросила оставить ее одну. Хотя бы на несколько часов. Новость о смерти Амины разбила ей сердце, и ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы не заплакать на глазах у друзей. Но теперь, сидя одна в комнате в тарнейском замке, она выплакала все свои слезы.
Ей не хотелось думать и понимать, просто выплеснуть свое горе. Для девушки ее возраста это был слишком тяжелый удар судьбы. Судьба. Мойра. О, если Мойра существует, как она может быть столь жестока? Как может она столь долго и столь безжалостно обрушивать свои удары на столь юную девушку?
Алеа уже час лежала на кровати, спрятав голову под подушку, и тут в дверь постучали.
— Алеа! Это я, Кейтлин. Впусти меня!
Девушка не шевельнулась. Она хотела побыть одна. Она же сказала, что не хочет, чтобы ее беспокоили. Она не хочет, чтобы ее утешали.
— Да открой, говорят тебе!
Алеа знала — Кейтлин не отступит. Она же бродячая актриса. Если что взбрело ей в голову, с пути ее не свернешь. Раз ей не открывают, она будет стучать, пока не сведет Алею с ума.
Девушка глубоко вздохнула, перевернулась на спину, вытерла слезы, встала и пошла открывать.
Актриса улыбнулась ей, на цыпочках входя в комнату. Алеа снова заперла дверь, опять легла на кровать и повернулась к Кейтлин спиной.
— Алеа, — начала актриса, — ты знала, что Киаран, друид, из тех, что к нам присоединились… Ты знала, что он мой дядя?
Девушка не ответила.
— Я нашла дядю! — радостно воскликнула Кейтлин. — Я так давно его не видела! Ну ладно, тебе это безразлично… Но у меня есть еще одна хорошая новость.
Алеа пожала плечами. Актриса разговаривала с ней как с ребенком. Но ведь у нее совсем не детское горе. Глубокое горе, которое не стереть никакими словами.
— Эрнан, Архидруид, решил посвятить Мьолльна в барды.
Алеа не ответила. Ей хотелось бы услышать эту новость в другое время. Да, она бы хотела этому порадоваться. Наконец-то сбылась мечта ее старого друга стать бардом. Но горло ее сжималось, мешая говорить. Как же ей было плохо!
— Алеа, ты несправедлива.
Кейтлин подошла и села рядом с Алеей на кровати. Она ласково провела рукой по темным волосам девушки.
— Ты не хочешь ни с кем говорить, а ведь ты сама, когда я потеряла брата, который был для меня всем, ты ведь пришла ко мне и говорила со мной.
Алеа помнила. Но ее это совсем не утешило, а, наоборот, опечалило.
— А помнишь, что ты мне сказала?
Сдерживая подступавшие к горлу рыдания, Алеа кивнула и снова уткнулась в подушку. — Ты сказала слова, которые я никогда не забуду. Вот они: «Я знаю, что это не вернет тебе брата, но хотя я и знала его очень мало, его лицо навсегда останется в моей памяти. А ты всегда будешь моей подругой». Что-то в этом роде…
Алеа протянула актрисе руку.
— А потом ты мне сказала: «Спасибо, старшая сестра». Знаешь, почему ты мне это сказала? Чтобы я поняла, что раз я потеряла старшего брата, то теперь я обрела младшую сестру. Ты предложила стать моей младшей сестрой. И мне это было так приятно, Алеа. В тот день я не могла тебе это сказать, но мне было так приятно. А сегодня с тобой то же самое. Ты потеряла подругу, с которой вы раньше были неразлейвода, но ты обрела дружбу тех, кто тебя окружает. Фингин, Мьолльн, я… Ты нашла брата, Тагора, и любимого — Эрвана. С Аминой тебя связывали воспоминания. Лучшие воспоминания детства. А воспоминания, Алеа, бессмертны. Никто их у тебя не отнимет. Смерть ничего не может отнять. Они будут принадлежать тебе вечно. Мне почему-то кажется, что если бы ты встретилась с Аминой сегодня, эти воспоминания были бы испорчены. Может, это и к лучшему. Храни самые счастливые воспоминания, сестричка.
Кейтлин встала. Наклонилась к Алее, поцеловала ее в макушку и вышла, ни слова не говоря.
Алеа лежала, по-прежнему не шевелясь, в горле стоял тот же ком, но теперь она улыбалась. Правда, с грустью, но это все же была улыбка.
Потому что она знала, что Кейтлин права.
— Мы должны напасть на Провиденцию, пока галатийцы не оправились от потрясения, — твердо заявил Ферен Ал'Роэг. — Король и королева умерли бездетными, у Галатии нет престолонаследника. Лучшей возможности нам и не снилось.
Граф восседал во главе стола. Он оделся по-военному, дабы подчеркнуть, что настало время для битв.
— Но есть эта Алеа Катфад! — озабоченно заметил генерал Рутер. — Ее нельзя недооценивать! Посмотрите, что произошло в Тарнее…
— Не надо преувеличивать! — возразил генерал Аслей. — Мне известно, что эта девчонка творит чудеса, но у нее не хватит времени собрать большую армию, если мы будем действовать быстро.
— Нет, — сказал граф, — Рутер прав. Мы должны быть очень осторожны. Мы с Данкрэ совершили ошибку, недооценив ее, и всем известно, чем это кончилось. Я сегодня же пошлю в Тарнею лазутчиков. Хватит ли нашей армии и армии Темной Земли, если Алеа заключит союз с Галатией?
— Сколько человек мы можем послать на войну? — спросил прево Аламбер, которого граф попросил записывать все, что будет сказано на этом собрании.
