Su.мрак - Награда для Героя
— Кто здесь?
— Я уж думал, ты совсем растерял былые навыки. Полчаса за тобой иду, а ты и в ус не дуешь.
Насмешливый голос шагнувшего в свет фонаря мага заставил Виктора Боуи вздохнуть с облегчением:
— Гарри, так и на «Аваду» нарваться недолго.
— Да я тебя за это время пять раз мог заавадить. Что тебе удалось узнать?
— Пока ничего. Но я действую практически в одиночку, а копание в архивах занимает много времени. Кстати, ты был прав, меня чуть не убили в последней операции. Причём, луч проклятия не был послан ни одним из наших противников.
— Понятно. Отговорить племянницу от брака с этим Шарлем ты, конечно же, не смог?
— Бесполезно. Если этим ведьмам в голову что-то втемяшится, то их даже «Экспелиармусом» с места не сдвинешь!
— Понятно. Значит, сами разберёмся…
— Но-но! Что значит, сами?!
— Успокойся. Мы обойдёмся без жертв. От тебя мне нужна только одна доза «Веритасерума».
— Обалдел?! Это же подотчётное зелье!
— Вот только не надо мне рассказывать, что вы здесь такие законопослушные, что не держите заначек!
— Но использование «Веритасерума» работником Аврората в личных целях — это преступление.
— Именно поэтому я и не буду посвящать тебя в наши планы. Меньше знаешь — крепче спишь. А применение «Веритасерума» частным лицом с целью шутки — это мелкое хулиганство.
— Я не смогу включить тебя в список гостей.
— И не надо, — Блэк заторопился, услышав шаги какого-то прохожего. — Принесёшь зелье сюда завтра в это же время.
— Но…
— Или тебе хочется увидеть племянницу замужем за этой сволочью?
— Хорошо.
Дождавшись необходимого ему ответа, Гарри аппарировал к своим друзьям:
— Завтра у нас будет Зелье Правды. Пора готовить декорации.
***
Рано утром, сразу после открытия банка, в Парижское отделение Гринготса вошли трое магов, с ног до головы закутанных в тёмные мантии со скрывавшими лица капюшонами, и, стараясь не привлекать внимания, обратились к свободному гоблину, что-то тихо прошептав ему на ухо. Их тотчас же проводили к помощнику управляющего, и уже через четверть часа вопрос с выплатой долга был решён, что мгновенно аннулировало судебные иски, предъявленные Люку Веймару и Эрлиху Шеридану. Только вот всё это не могло восстановить загубленную репутацию и вернуть парню веру в людей.
Сопровождавший друзей Блэк не утаил от старого гоблина свои соображения о провёрнутой в банке афере, стараясь изложить подозрения в наиболее нейтральной и вежливой форме. Ему уже приходилось сталкиваться с этой расой вплотную после окончания школы и даже довольно тесно общаться во время отработки долга за нанесение ущерба банку их с друзьями побегом на драконе. Кроме наглости и неумения держать слово, гоблины сильнее всего ненавидели людей, пытавшихся обмануть их ради наживы. Не потому, что им было жалко несчастных волшебников, пострадавших от этих афер, а вообще за сам факт подобного оскорбления. Теперь за расследование дела можно было не беспокоиться. Леруа мог ввести в заблуждение Аврорат, запудрить мозги высшему обществу Магической Франции, но не снять со «своего хвоста» вцеплявшихся в свои жертвы, словно бультерьеры, гоблинов. Филиалы Гринготса располагались по всему свету, им не надо было преодолевать межгосударственную бумажную волокиту, чтобы запросить у своих работников данные о похожих случаях наследования и вымогательства. Теперь, как бы ни повернулись события, преступная карьера «Милашки Шарля» была погублена окончательно.
Оставалось только прилюдно вывести его на чистую воду и, если не вернуть деньги Люка, то хотя бы очистить от грязи его имя. На этот счёт у Блэка тоже были кое-какие соображения. Разумеется, попасть на свадьбу дочери миллионера, которая должна была состояться в самом лучшем ресторане магического Парижа, в качестве гостя нечего было и мечтать. Служба охраны хорошо знала своё дело и даже близко бы не подпустила к свадебному торжеству скомпрометировавшего себя карточными долгами бывшего партнёра жениха. Другое дело — обслуживающий персонал. Кто же обращает внимание на прислугу? Особенно если молодой человек работает в «Парадизе» официантом вот уже… три месяца. Не понадобилось даже прибегать к серьёзной маскировке. Узнать прежнего бледнокожего хрупкого «сказочного принца», богатого мальчика из хорошей семьи, в загорелом, коротко стриженом парне с прекрасно развитой мускулатурой и уверенным взглядом было просто невозможно. Так, всего лишь маггловские линзы, превратившие голубые глаза в карие, и немного краски, неуловимо меняющей рисунок бровей — и вуаля, портрет Франсуа Андреаса, принятого на работу по протекции небезызвестного в высшем обществе любовника посла Магической Италии Брайана Линкса, был готов. Эрлих, правда, долго шипел и плевался ядом, никак не желая смириться с тем, что его «малыш» вынужден будет действовать в одиночку. Но уж больно колоритным был облик и манера поведения бывшего Упиваюшегося, чтобы им удалось скрыть его появление в зале. Другое дело — Блэк, его в местном обществе никто не знал, а начальные знания по этикету и родословным основных магических родов Честер когда-то ухитрился— таки вбить в его голову под предлогом обучения маскировке в среде чистокровных магов. Согласно первоначальному плану, Люк должен был протащить его в анимагической форме в зал, где Гарри принял бы облик метродотеля. В этой разработке был один существенный минус: Блэк, притворяясь одним из работников ресторана, не смог бы задавать вопросы гостям, а уж тем более — жениху, а для того, чтобы правильно «разговорить» человека под «Веритасерумом», именно этим ему и необходимо было заниматься.
Положение, как ни странно, спасли гоблины. Вернее, простой вопрос, заданный Гарри, помощнику управляющего, когда они уже собирались покинуть гостеприимные стены Гринготса:
— Скажите, мистер Грайкхар, а в вашем филиале банка нет хранилищ Британского семейства Блэк? — маг даже не надеялся на какой-то положительный ответ, просто разговор о хранилищах, наследствах и родовых сейфах внезапно напомнил ему о перстне с изумрудом, до поры до времени притаившемся на среднем пальце правой руки. По собственному опыту мужчина уже знал, что это украшение никто, кроме него, не замечал.
— Ответ на этот вопрос зависит от личности спрашивающего, — маленький остроухий гоблин, чей преклонный возраст выдавали только морщины, разбегавшиеся из уголков пронзительно-цепких глаз, бросил заинтересованный взгляд на так и не представившегося ему волшебника. Этот человек привлёк его внимание ещё во время рассказа об афёре, которую провернул Леруа. От гоблина не укрылся ни нейтрально-вежливый тон, которым тот вёл рассказ, ни неприкрытое уважение, с которым относились к этому магу его спутники. Грайкхар обожал загадки… особенно в разгаданном виде.
