Владимир Васильев - Натиск на Закат
Мы не дошли до мрачных зданий казарм. Анюта остановила и поцеловала меня. Страстно. Как желанного мужчину. Не видел, но чувствовал, что она улыбается.
Заработал дизельный агрегат — и зажёгся свет в окнах.
Анюта шёпотом произнесла заветные слова: «Согласна быть твоей княгиней». И мы скорым шагом направились к нашему дому.
***PS Просматривая текст, увидел, что некоторые события никак не отразил, а потому решил внести дополнение в сию главу.
Знаю тебя, друже: не любишь ты заглядывать на последние страницы повествования.
А ведь таких любителей читать по диагонали, как тараканов на помойках Нью-Йорка. Проходил мимо такой.
У нас тараканов извели, но осталось множество прочей дряни: либерасты, дерьмократы… Если приведу весь перечень, то сиё повествование, кроме тебя, никто читать не будет. Но, как говорят в Твери: плевать! Вот уроды! Они в этом слове нашли замену матерщине.
***Итак, на полпути подведу итоги, подобно С. Моэму, написавшему «Summing Up»[11].
Как решил, так и поступил: предложил Анюте руку и сердце.
Никого не обманывал, как оказалось, и Александр. Он лишь недоговаривал некоторые существенные моменты.
Два месяца спустя, после авантюрного пиратства на территориях Евразии и Америки, в коем я участвовал исключительно перечислением двадцати лимонов на счёт, не помню какой фирмы, объявил Александр моим подопечным на собрании, куда и зачем летим. Сухо и без эмоций объявил о переселении в средневековье.
То-то было весело в рядах моего коллектива. Правда, не все шутили и веселились. Наблюдались и хмурые лица…
Да'с, за трое суток до отлёта, Александр дал всем время на размышления. И что ж? Троица парней слиняла ночью. Проплакав ночь, две подруги Анюты наутро заявили о нежелании лететь туда, куда Макар никого не гонял. Равнодушно пожал плечами Александр и отдал распоряжение отвезти тех девиц на ПАЗе до ближайшей автобусной остановки.
Мне он обещал, что организует деактивацию чипов отказников. Якобы, эту операцию возможно произвести дистанционно.
Должен сказать, что отбор подопечных показался мне странным с самого начала. Агроном, учителя, мастер боевых искусств, ещё один Мастер, известный в Питере живописец, со своим чадом, доярки… Странный и длинный тот перечень. Александр особо не вникал в вопросы отбора персонала. В первый же день свалил весь ворох кадровых проблем на меня. Работал я в лихорадочном состоянии и на голом энтузиазме на этого шизофреника, без веры и в каком-то тумане, скрывавшем чётко очерченные цели.
В звании он меня не повысил, но должность дал: назначил удельным князем на общем собрании. Для меня это «назначение» стало единственной новостью. Всё прочее он довёл до моего сведения ещё до собрания. В уделе моём, по словам Александра, построен райский град и поля засеяны. Надлежит нам хлеб выращивать, в училище деток обучать, как своих, так и из местных. Кто-то из сидящих в задних рядах воскликнул: «Однако ж! Длинный сериал затеяли!» Мутант лишь голос повысил: «Любить, учить — и никаких телесных наказаний! И самим учиться. И княжество оборонять от вероятных противников, что могут наезжать с востока из Великой Степи».
«Не обессудьте, — сказал он на собрании, — Мои заводчане из стольного града прозвали вас «колхозниками». До некоторых не доходит ваше значение. Не мастеровые, а вы должны взрастить будущую элиту княжества».
Много он чего наобещал. Почти все уши развесили.
Не ошибся я. Все восприняли байки Александра как прелюдию к реалити-шоу. Ба-альшой отснимут сериал! Аналогичные соображения наверняка были и у сбежавшей троицы. Заграница и какое-то шоу — разные вещи!
Ясно одно: многие и по прибытии в райский град не будут сомневаться в том, что их по-прежнему снимают скрытыми камерами.
С какой стати сомневаться? Усыпят нас всех, никто ничего не ощутит. Психологически всем будет довольно-таки комфортно: доставят невесть куда, но место, и, особенно, хоромы всем понравятся. По словам Александра, все работы завершены, как по строительству новых домов, так и реновация существующих объектов.
Да'с, накопил Александр опыт вхождения в доверие.
Если бы не мой кратковременный полёт в чреве неведомого и загадочного летательного аппарата! То я уверял себя, что мой друг страдает паранойей, то ловил себя на мысли о том, что верю Александру. Таким было прокрустово ложе моих умонастроений. Лихорадило меня!
За короткое время пребывания в лагере привык-таки к новой службе, несмотря на постоянно ощущаемое лихорадочное состояние. Мы все существа адаптивные. Ко всему привыкаем.
Свадьбы не все играли. Что за свадьба без спиртного?! Ни в лагере, ни в округе не достать. До Ладоги и баз отдыха далековато. Медвежий угол. Кроме того, многие не воспринимали всерьёз свои партнёрские отношения.
Времена такие. Что в городе, что в деревне, у парней и девок легкомыслие в головах: сегодня распишемся — завтра разойдёмся!
Уговорил меня Мутант перечислить миллионы в его пользу. Произошло это ещё во время его второго визита ко мне в лагерь. Легко уговорил. Думаю, не без гипноза. И вся денежная сумма ушла с моего счёта на счёт его поставщика по контракту, якобы на нужды нового города. «Ради тебя стараюсь» — так дословно прозвучало его заявление. Кратким было его второе пришествие. Пробыл он недолго, поболтал со мной, потравил байки и убыл.
До его убытия напомнил ему о Маше. Ответил, что помнит и что вначале весь мой коллектив заберёт, а потом меня и Машу. Не забудет и её жениха!
Пообещал мне отпуск перед отбытием. Всего-навсего одни сутки.
Маша, по его словам, вновь в Петербурге, в моей квартире. Помогла Мутанту найти нужных специалистов и двух классных переводчиков. Так что мои услуги в качестве переводчика не понадобятся.
Спросил, прощаясь, есть ли на примете у меня человек, способный прочитать его каракули. И показал образец — коряво исписанный лист пергамента. Заверил его, что есть.
«Вот и хорошо,» — сказал он и, как старший командир младшему, отдал приказ: навестить того спеца перед отбытием и передать из рук в руки две его рукописи. Для расшифровки и распечатки.
Что ещё добавить? Может быть, прав был мой гость, шведский писатель, сравнивший русских с обезьянами? Искусны мы в повторении и подражании.
Когда чокнулись да выпили, полюбовался я гранями и сиянием хрустальной рюмки, да и выдал фразу Мутанту о том, что соблазнил Анюту без обмана. Подражая моим движениям, полюбовался и он на хрустальную рюмку и, почти слово в слово повторил мою мысль:
— И я тебя без обмана привлёк к своему проекту.
