Элизабет Норрис - Неуязвимый (ЛП)
– Элайджа и я можем просто переместиться прямо в кабинет, - говорит Бен. - Мы можем пойти даже сегодня вечером.
Барклай качает головой. - Мы говорим о главном офисе АИ. Вы никогда не пройдете через щиты гидрохлораднеума.
– Я пойду, - говорит Сесиль. Я качаю головой, но она не позволяет мне поговорить с ней. - Вы, ребята, все разыскиваетесь правительством или кем угодно, но никто не знает ничего обо мне. Я просто пойду офис Барклая и использую его компьютер.
Неожиданно Барклай улыбается. - Мы все пойдем. - затем он смотрит на Элайджу. - Не ты, ты останешься здесь.
– Какого черта ты думаешь, что я останусь здесь?
– Если мы не сделаем этого, нам нужен будет кто-то, кто сможет переместить Непристроенных обратно в их миры, - говорит Барклай. Он не говорит, что у Элайджи повреждена нога или что в него стреляли, но он в этом не нуждается. Мы все это знаем.
– Мы пойдем в двух командах. Джаннель и я зайдем в АИ с главного входа, - говорит Барклай. - Бен и Сесиль - с черного. Каждый получит по маршруту, и каждому придется запоминать несколько паролей, но это даст нам два надежных шанса. Я могу даже создать связь между нами.
Сесиль должно быть видит выражение моего лица и знает о чем я думаю. - Даже не думай, Джаннель. Если ты думаешь, что я буду просто сидеть здесь и ждать как вы либо осуществите это, либо в конечном итоге умрете, то ты не в своем долбанном уме.
– Си...
Она качает головой. - Даже не пытайся задобрить меня. Я занималась своими делами, и какой-то мудак с ужасным дыханием схватил меня, сунул мне иголку, и протащил меня через черную дыру. Через. Черную. Дыру. И тогда они посадили меня в клетку. Существуют порталы и другие миры, и Агенство Интерверс, и все, что я хочу сделать, это пойти домой.
– Но я не собираюсь чувствовать себя в безопасности там, если я всегда волнуюсь по поводу кого-то еще хватающего меня и похищающего в рабство! - она делает глубокий и судорожный вдох, сдувает вверх пряди волос, которые падают ей на лицо. - Я часть этого, думаешь ли ты, что это безопасно или нет.
Я смотрю на Барклая, потому что он тот, кого все будут слушать - по крайней мере обычно.
Наши глаза кратко встречаются, тогда он смотрит на Си. - Я говорю, что она в деле. Она права, но больше, чем это, нам нужны две команды. Это отбросит безопасность и даст по крайней мере одному из нас шанс борьбы. И Элайджа должен остаться здесь.
– Она никогда не использовала пистолет, - говорю я.
– Ни Бен или Элайджа до недавнего времени, - говорит он. Я открываю рот, чтобы сказать еще - что она никогда не бегала от закона или делала что-то опасное - но Барклай меня прерывает. - Слушай, я предпочел бы иметь троих агентов с тактической подготовкой и опытом за спиной, но у меня их нет. У меня есть три человека, у которых есть что терять, и это может быть не идеальным, но это будет работать.
Теперь, когда у него есть курс действий и цели, его решимость вернулась.
Я смотрю на Сесиль и мои лаза щиплет. Этого не должно было случиться с ней. Она должна была планировать больше киновечеров, заботиться о людях в Квалькомме, командовать пехотинцами вокруг, заставляя их влюбиться в нее.
Но теперь она здесь, и я не имею права отнять у ее выбор. Она умная и знает, как опасно это будет. Лучшее, что я могу сделать, это убедиться, что она готова.
– Ладно, - говорю я, и я не уверена, кому я это говорю или о чем я говорю. Но это то, что каждый должен услышать.
Барклай делает глубокий вдох. - Так вот как мы собираемся сделать это.
Он знает изнанку штаба АИ. Теперь он просто обязан рассказать о ней нам.
Прежде чем время закончится.
01:02:38:27
Остаток ночи мы проходим по специфике плана, размышляя как будем справляться с различными вещами, которые могут пойти не так, и запоминая расположение штаб-квартиры АИ.
Когда мы делаем перерыв на несколько часов сна, солнечный свет пробивается из-за горизонта. Я бесцельно брожу по комнатам. Время утекает, у нас осталось только около суток, и если дела пойдут плохо, когда мы ворвемся в АИ, я не останусь живой.
Может быть, никто из нас не останется.
Я сделала только около десяти шагов, когда, поворачивая по коридору, оказываюсь лицом к лицу с девочкой-подростком примерно того же возраста, что и Джаред, с длинными, волнистыми светлыми волосами и большими зелеными глазами.
Сначала она вздрагивает и отступает от меня подальше.
Ее вид - вздрагивающий, с глазами как у лани - заставляет меня чувствовать, будто я только что ударила ее.
– Прости, - говорю я, и хочу добавить что-то еще, но не знаю точно, за что я извиняюсь. За то, что напугала ее, что не смогла вернуть ее домой, за то, что с ней происходит в первую очередь - это все расплывчато.
Я сдаюсь и двигаюсь вокруг нее, все еще запутана в собственных мыслях, и когда она находится на безопасном расстоянии позади меня, я слышу как она говорит мягким, робким голосом, - Спасибо.
Я смотрю через плечо, чтобы увидеть, не ослышались ли я или сказать "конечно" или спросить "за что" или что-то еще - я не уверена что - и понимаю, что ее глаза остекленели, и она улыбается.
Ее лицо покраснело, и она обнимает себя руками. - Я думала, что умру в том месте.
Она нет, но она может погибнуть здесь, если мы не выясним как вернуть ее домой.
Как будто она знает, о чем я думаю, добавляет, - Что бы ни случилось, это лучше, чем то место. Я рада, что ты вытащила нас оттуда.
– Я тоже, - говорю я и имею это ввиду.
Глядя ей в лицо, я поражена тем, как много здесь людей вроде ее. Это то, что мне нужно. Энергия проявляется в моем животе с осознанием этого и начинает распространяться по всему телу. Я встаю немного прямее, я, кажется, теряю часть веса, что давит на меня.
Мы должны добиться успеха завтра. У нас нет выбора.
Если мы не разоблачим Меридиана, еще тысячи людей станут Непристроенными.
01:02:30:27
Я поднимаюсь на крышу и наблюдаю восход солнца. Небо представляет собой смесь оранжевого, серого, синего и черного. Мир неподвижен и тих, и хотя это совершенно другое, это напоминает мне о чувстве, когда я хотела пойти на пляж и смотреть на океан.
Я наклоню лицо к небу и закрываю глаза, чувствуя как ветер задевает мое лицо и смахивает мои волосы. Я думаю о своем двойнике и как она предпочла сбежать, а не помочь нам, и моем отце и Алексе, которые умерли.
Интересно, что Джаред делает прямо сейчас - спит ли он все еще допоздна и жалуется ли на то, что у нас нет молока для хлопьев, все еще идущих детей в школу, все еще читает и играет в настольные игры каждую ночь. Я стараюсь не думать о том, как он зол, что я ушла, и надеюсь, он не дуется и не играет со Стразом в молчанку.
