Ольга Громыко - Сборник "Профессия: ведьма"
Он хмыкнул и начал карабкаться вверх, шурша листвой. Кора и червивые яблочки хлынули на меня градом.
– Куда ты дела тот первый паданец?
– Выбросила!
– Зря! Эти не то что есть – надкусить невозможно! – Судя по сдавленному возгласу, Лён попытался-таки надкусить вожделенный плод, но не преуспел.
Я коснулась ствола, вдумчиво огладила его ладонью. Яблоня отозвалась теплой пульсацией. Во рту у меня появился привкус сладковатой воды, поднимающейся по сосудам, и на мгновение я сама стала этой водой, вбирающими ее корнями, мохнатыми листьями, тянущимися к свету; я даже почувствовала, как оттягивает ветку прислонившийся к стволу вампир.
– Ух ты! – донеслось сверху.
– Выросли?
– Да, две штуки.
– Срывай и слазь!
Вскоре Лён уже сидел на нижней ветке, и я приняла у него из рук два теплых, полупрозрачных желтых яблока. Вампир примерился и спрыгнул.
– Боюсь, я перестаралась. Они созрели, – печально отметила я, разглядывая яблоко на свет.
– А что в этом плохого?
– Ты же хотел кисленьких.
– За неимением лучших. Они съедобные?
– Конечно. Почему ты спрашиваешь?
– Я слышал, что сотворенная пища ядовита.
– Смотря из чего творить. Например, по желанию можно придать вид яблока конскому навозу. Или создать иллюзию, осязаемую, сочную, но, к сожалению, совершенно бесполезную для желудка. Можно слевитировать яблоко из чужой вазы, если таковая имеется в поле зрения. Я же всего-навсего ускорила их созревание.
– Так, значит, можно убирать урожай ежедневно?
– Размечтался! Если я заставлю созреть, скажем, пять яблок, остальные сморщатся и опадут. От двадцати облетят листья. А после сорока дерево годится только на растопку.
– Почему?
– Потому что просто так ничего не делается. Посчитай – до уборки не меньше месяца, а я заставила яблоко вызреть за одну минуту. Оно потребовало от дерева тысячекратную порцию воды и пищи! Два прожорливых яблочка дерево еще прокормит, но ради двадцати ему придется убить все остальные.
– А если, скажем, медленно? В течение недели?
– Что, неделю обниматься с яблоней? Так и корни недолго пустить.
– Неужели все так сложно? А я-то думал, что магия – отдушина для лентяев.
– Магия – одна из отраслей науки. Пока что самая перспективная.
На стыке неба и земли появилась темная фигура в плаще с капюшоном. Она приветственно отсалютовала нам длинной косой и скрылась за холмом. Спустя какое-то время оттуда донесся мелодичный посвист, пахнуло свежескошенной травой.
– Он ведь знает? – спросила я, вытирая яблоко о штаны.
– Кто?
– Садовник. Что мы грабим его сад.
– Конечно.
– Тогда какой смысл?
– Я хотел тебя немного развлечь, – признался вампир без малейшего раскаяния. – Ты с утра бродишь вокруг фонтана, как призрак по развалинам старого замка.
– Причем безрезультатно.
– Ничего не обнаружила?
– Аб-со-лют-но. Только малышню позабавила. Знаешь, что самое странное? Я от и до прочесала кусочек, на котором мы сражались. Ничего. Пусто. Причем отпечатки лап – есть, а энергетических следов – нет.
– Энергетические следы?
– Да, кроме энергетических жил существует энергетическая оболочка земли. Она окружает каждый предмет и запоминает его очертания. Если предмет передвинуть или на его место поставить новый, возникают энергетические возмущения. Ну, что-то вроде кругов на воде. Потом оболочка приспосабливается, успокаивается.
– Может, она успела успокоиться?
– Зададим вопрос по-другому: может, кто-то помог ей успокоиться? – Я с хрустом укусила яблоко, пристально изучила влажную темнеющую ямку. Крупитчатая мякоть оказалась с кислинкой. – Лён, было хоть одно ложное нападение?
– Не понял? – Лён так бережно держал яблоко в ладонях, словно оно было шариком из винесского хрусталя.
– Ну хоть раз она выскочила перед вампиром, буркнула: «Извиняй, обозналась», – и удрала?
– Нет.
– Значит, чует издалека. Вот еще что меня удивляет: я, конечно, не специалист, но, кажется, вампиры и люди не слишком отличаются по вкусовым качествам. Почему же она выбирает именно людей?
– Почему волк выбирает больного быка из тысячного стада? – Лён прислонился к стволу, продолжая согревать яблоко в ладонях.
– Потому что исход боя со здоровым быком волку неизвестен. – Я резко выхватила руку из кармана и ткнула Лёну в лоб зажатой в кулаке шпилькой. Серебряное острие пронзило кору до самой древесины. Быстрое уклончивое движение вампира не сумел опередить даже взгляд, не говоря уж о руке. – Впечатляет. Кажется, наша незваная гостья боится хозяина Догевы.
– И все же я не рискнул бы встретиться с ней в открытом бою. – Лён покосился на шпильку, осторожно выдернул ее и положил в мою протянутую ладонь.
– Она с вампиром – тоже. На сколько, говоришь, она тебя подпустила?
– Локтей на шестьсот.
– На какое расстояние простирается твоя телепатия?
– Ну, я чувствую ее присутствие в…
– Нет, с какого расстояния ты можешь прочитать мысли?
– Триста … Ну, двести локтей, – заколебался он.
– Думаю, у нее есть что скрывать. И тем более уверена, что ты ее знаешь. И не один ты.
Лён поднес яблоко ко рту, но так и не надкусил, скользя поверх него невидящим взглядом.
– Ты будешь есть это несчастное яблоко? – не выдержала я. От моего яблока давно остался хвостик с лохмотьями жестких пленочек. – Сомневаюсь, что кому-нибудь из вампиров удастся потолковать с ней по душам, для этого она слишком осторожна. А загнанная в угол – опасна вдвойне. Остается одно.
– Нет, – отрезал он.
– Да. Ты прикажешь всем жителям оставаться дома этой ночью.
– Я не могу этого сделать.
– Не послушаются?
– Наоборот.
– Тогда в чем проблема?
– Она ведь появится!
– Несомненно.
– И сожрет тебя!
– Это еще под вопросом. К тому же я подстрахуюсь – положу в карман пакетик крысиной отравы. Если тебе очень повезет, избавишься и от меня, и от оборотня.
Раздавленное яблоко брызнуло у него между пальцев.
– Не смей так говорить!
– Не смей меня отговаривать!
