На пути к цели (СИ) - Иванов Тимофей
Но вот, спустя ещё два ожога сам Свет улыбнулся своему паладину, ему удалось подцепить своеобразную перекладину-клыки вражеской рогатины, не дав оружию противника вернуться, а ему самому сделать новый шаг в сторону. Тирин ринулся вперёд, наконец выходя на удобную для себя дистанцию, нанося удары по щиту, в которые вкладывался целиком, понимая что нового шанса скорее всего не будет, а затем пнул цельнометаллический блин противника что было мочи, заставив тот ударить северянина по шлему. Мгновения замешательства ему хватало для удара по голове врага шестопёром, но памятуя о словах брата Люкара и том, что его самого не добили, воин церкви удержал свою руку. Если переборщить, то действительно можно нанести врагу излишнюю обиду, а это как не печально означает, что верные сыны и дщери Света так и останутся в рабстве бесчестных ублюдков, потому как запас денег у них троих ограничен.
Северный дикарь в свою очередь не подвёл и всё таки успел поднырнуть под взмах, а затем толкнуть его щит своим и исчезнуть. Через мгновение обе ноги Тирина подсекли ударом сзади, да таким сильным, что его сабатоны едва не взлетели выше головы. Если бы не сила Света, наверняка были бы переломы, а так лишь инерция заставила его упасть плашмя на спину. Встать же в этот раз не получилась, прямо перед щелью забрала остановилось объятое синим пламенем копьё, источая жар, который заставил закрыть глаза, а голос сверху всё так же насмешливо произнёс:
— Если ты думал, когда начать извиняться, то сейчас самое время.
Собрав свою волю в кулак, паладин ровным голосом ответил дикарю:
— Вынужден признать, что я был не прав.
— Ну в принципе пойдёт — отозвался его оппонент и продолжил, вызывая смех и одобрительные возгласы своих дружков — Да и раз неправ, бери своего приятеля с вашей девкой и шагайте отсюда налево.
Последнее к сожалению пришлось проглотить, не то сейчас было у верных сынов церкви положение, чтобы артачится. Так что вскоре они рассчитались за комнату и вынуждены были идти ночевать к часовне Света. В Даримо их не жаловали, как не жаловали и их религию, так что поставит нормальный храм увы не удалось, даже имеющееся здание терпели с трудом и не давали держать в городе ни одного воина Света или сколько-нибудь сильного клирика на постоянной основе. Ситуация наверняка была бы ещё хуже, но местные торгаши любили звонкую монету, которую сюда регулярно привозили «паломники» вроде них, для выкупа единоверцев.
Хотя Тирин при этом не мог сказать, что данная миссия его радовала. На границе с орками он был куда более к месту! Но церковные иерархи решили, что наиболее твёрдой в вере молодёжи будет полезно закалить свой дух подобным испытанием, посмотрев на низость человеческую. А потому он и Каила, что в отличии от него была весьма родовитой особой, но однако тоже пришла к Свету, приняв его всем сердцем, отправились в путь под присмотром куда более опытного брата Люкара.
Как не трудно догадаться убеждения юноши и девушки раз за разом проверялись миром на прочность. Сначала путешествие по Гране наглядно показало им отношение северных соседей к Браривару и Сирту, которые являются их щитом от степи. Впрочем Тирин и прежде знал, что помощи с той стороны никогда толком не будет, а пользуясь тем, что их войска заняты на юге роквоские и бригоские бароны с удовольствием прирежут себе ещё кусочек другой земли. Бесчестные люди, что о них ещё сказать.
Затем был славный Френалион, пышущий роскошью, достатком и спесью, которая как будто передалась многим местным жителям от эльфов. Но там по крайней мере были и нормальные, верующие люди, позиции Церкви Света являлись весьма прочными, а от вида одного из самых прекрасных храмов в мире захватывало дух. Правда из-за подобных контрастов город казался паладину двуличным. Впрочем с другой стороны там хотя бы велась работа, а одна из самых верующих жриц храма, как выяснилось, прежде продавала себя за деньги. Это конечно было странно, но раскаяние грешницы вселяло в сердце молодого воина церкви надежду на перемены к лучшему во всём полуденном мире.
Дальше же было путешествие на юг на сяньской джонке, которая привезла их сюда и являлась куда более надёжным кораблём, чем их речное судёнышко, оставшееся во Френалионе. Узкоглазые уроженцы запада не порадовали паладина со спутницей да и в общем-то не могли порадовать. В конце концов они плыли в Даримо покупать рабов, в том числе и его соотечественников, чтобы в итоге уморить их непосильным трудом. И это заставляло Тирина пылать праведной яростью, которую он с трудом сдерживал! Его самого могла ждать подобная судьба, если бы мать не укрыла его в подполе во время набега орков. А участь рабов или скелетов в степи, обглоданных орками и подельщиками не миновала большую часть членов его семьи с соседями.
Однако брат Люкар не раз повторял, что для успеха им придётся идти на компромиссы. Одним из них было то, что работорговцы везут их в город работорговцев, давая возможность выкупать невольников. Другим сама необходимость отдавать местным воротилам деньги, которые можно было потратить на оружие, броню и укрепления для защитников границы. Однако из бывших юных невольников и невольниц, которые были выкуплены братьями по вере, когда казалось Свет уже оставил их и никакой надежды нет, получались воистину выдающиеся священнослужители. Как не верить в благодать, когда она совершенно очевидно коснулась тебя самого, вытащив из настоящего филиала Инферно на земле. Ради них Тирин и сдерживал себя, ради них проходил мимо молитв более зрелых рабов. Каждый будущий клирик, это излеченные раны воинов и работать новый жрец, пышущий верой и Светом должен как можно дольше. К тому же детей ему было куда более жалко, чем взрослых, такова уж была его природа, да и не только его. Даже животным свойственно оберегать потомство. Но все эти компромиссы и сделки с собственной совестью заставляли его раз за разом молится Свету вечерами и ночами, чтобы он выжег этого мерзкое место дотла.
Воззванием с символу своей веры паломники и занялись, прибыв в часовню и потеснив кюре Андаля. Жрец одного из низших рангов был стар и выживать его с единственной кровати в пристройке к храму никто не стал, но у седовласого священника нашлись циновки, позволяющие не спать на голом полу и не искать поздним вечером другую гостиницу, где можно остановиться. Цену тем, кому вероятно особо некуда идти прямо сейчас, здесь заломят несусветную, иных вариантов в Даримо не бывает. Впрочем мысли паладина о пожаре на весь город со временем растворились в молитве, а когда вечернее бдение оказалось закончено и «паломники» сели разделить хлеб перед сном, он поинтересовался у Люкара:
— Что думаешь о северных варварах, брат?
— Они выполнят уговор, если ты об этом — слегка улыбнулся монах — Просто надо будет взять с них клятву именем Форсети, бога справедливости, а не Локи, его антипода. Такую сдержит даже этот Альвгейр.
— Опасаетесь что этот дикарь коварнее других? — поинтересовалась Каила.
— Без сомнения, у него на шее как раз болтается символ их бога обмана — кивнул монах — Ему, так сказать, положено.
— Не удивлена — проговорила выдающаяся целительница — Тем более что он учит чему-то того, кто отмечен демонической скверной.
— Думаешь…
Вопрос монаха прервал тихий, но замысловатый стук в окно часовни. Поднявшись со скамьи, Люкар открыл его и из ночной темноты раздался негромкий голос:
