Негодяй (СИ) - "Sedrik&
— Мне не нравится то, как на тебя повлияла эта книга! — предупредительно поднимаю палец в защитном жесте. — Попытки воткнуть зонтик туда же, куда ты только что приложила линейку, не должны становиться частью наших семейных отношений! Я серьёзно, Нео! Это плохая, вредная и совершенно не заводящая меня мысль! Так что раздумай её немедленно!
— (—_-)…
— Не делай такое лицо, а то я начну верить, что ты и впрямь нечто такое планировала, а я не хочу пачкать твой прекрасный образ в своём сознании.
— (~_^)!
— Уф, аж от сердца отлегло, — для наглядности кладу руку на грудь в районе того самого сердца. В ответ девушка ещё раз крутанула зонтиком и гордо вздёрнула носик, всем видом выражая «Я справилась, где моя награда?» — Ладно-ладно, бери своё лакомство, — достаю из пространственного кармана вафельный стаканчик.
Довольная Неополитан тут же зашуршала упаковкой и пристроилась в стареньком кресле в уголке, между делом вернув линейку на законный гвоздик в стене. Однако вернуться к работе мне опять не дали — зазвонил Свиток, высвечивая не самый приятный мне номер.
— Роман, — голос Синдер как обычно сочился бархатным очарованием. Пришлось делать глубокий вдох и настраиваться на отвязно-вызывающий лад, притом, что как раз с этим абонентом я совсем не хотел разговаривать в таком тоне.
— Чем обязан удовольствию тебя слышать?
— До меня дошли слухи, что у твоих работников возникли некоторые затруднения с проживанием, — деликатно намекнула женщина.
— И не говори, иногда мне кажется, что в Белом Клыке карьерный рост достигается исключительно через постель, иначе я не могу объяснить, как Таурус со своим вторым номером умудрились занять такой высокий пост. Представляешь, они даже собственных солдат пайком обеспечить не могут, и о том, что пополнение надо ставить на довольствие, там, похоже, вообще никто не слышал!
— … — я опять смог заставить её сбиться с мысли, можно себя поздравить! — Роман, — справившись с собой, вновь бархатно промурлыкала Синдер, — у Адама сейчас есть важные дела, которые не позволяют ему контролировать обстановку в Вейле. Будь другом, разберись с пропитанием предоставленных тебе работников сам, всё-таки сейчас именно ты их командир.
Да вы, бл*ть, издеваетесь! Если такое было и в каноне, но за кадром, я начинаю понимать, почему настоящий Роман ОЧЕНЬ хотел прибить всех вокруг, а когда его "сажали в тюрьму", едва ли не плакал от счастья!
— Слушай, может, мне ещё и город захватить? — знаю, что борзею сверх меры, но она первая начала! — Ну так, между делом, чтоб два раза не вставать?
— Не всё сразу, Роман, — улыбнулись на том конце связи. Ладно, попробуем иначе.
— Синдер, дорогая, ты знаешь, как я невыносимо ценю и уважаю нашего друга Адама и его пушистое семейство, но позволь спросить, где на моём теле ты видела оленьи рога или хотя бы ишачьи уши?
— Так у тебя были в предках фавны? — нагло сыграла в дурочку полу-Дева. — Теперь понятно, как тебе так хорошо удаётся с ними ладить.
— Ты поняла, о чём я.
— Конечно, Роман. Буду ждать от тебя хороших вестей, — и эта самодовольная сучка сбросила звонок.
— Нео… — как мне удалось удержаться и не раздавить собственный Свиток на волне прилива эмоций, ума не приложу.
— (о_U)???
— Если вдруг… гипотетически, тебе когда-нибудь придёт в голову мысль устроить мне сюрприз и надеть в постели иллюзию какой-то иной девушки… Я тебя прошу… Никогда не принимай облик этой женщины. Никогда.
— (О_О)…
— Я рад, что ты меня понимаешь, — скашиваю взгляд на Свиток. — Ладно, — из горла вырывается тяжёлый вздох, — поехали…
Найдя нужный номер, жму вызов и терпеливо пережидаю серию долгих гудков.
— Да?
— Так, Цветочек, у нас новая политика Партии, собирай своих остолопов, буду учить их, как заботиться о семье, женщинах и детях.
— …
— Пропитание вас добывать буду учить, — поясняю для возникшей тишины. — Ваше начальство вас бросило, а меня запрягло. Так что всё, я теперь ваш папочка по гроб жизни, и от кофе ты теперь не отвертишься, ибо кто кормит, тот и заказывает напитки! Жду всех в транзитном складе номер три через два часа, не опаздывать. И форму захватите.
Глава 10. Забота о детях и её проявления
Родители понемногу учатся у своих детей тому, как справляться с жизнью.
Мюриэл Спарк
Да ладно?! Эти олухи даже консервы нормальные добыть не в состоянии, всему приходится учить!
Роман Торчвик
Одно из пустующих складских помещений в промзоне Вейла.
— Поздравляю вас, дети мои! — позитивно начал я своё выступление, показываясь на глаза собравшейся и уже начавшей нервничать толпе фавнов. — Ваше начальство решило, что теперь я Крёстный Отец, мать и любимая бабушка всего Белого Клыка! Вот такой нежданчик, — останавливаюсь перед центром строя и опираюсь обеими руками на трость. — Специально проверил, но нет, рыжий хвост у меня отсутствует и следов хирургического вмешательства не видно. Я знаю, вы тоже рады! А кто не рад, тот скоро обрадуется, потому как в вашей жизни ещё не случалось ничего более прекрасного, и сегодня вы это поймёте! Конфет по праздникам, правда, не обещаю, но семью любить научу! А теперь офицеры и сержанты ко мне, рядовые — надеть форму!
— … — народ безмолвствовал.
— Да, вы не ослышались, сегодня мы будем работать не только качественно, но ещё и стильно. Расходимся, переодеваемся. Девочки радуются брутальности мальчиков, мальчики делают вид, что не подглядывают за девочками! Живо-живо! Романтику и цветы устроите себе сами, но уже вечером — в свободное от работы время!
Сбитые с толку фавны начали переглядываться, на многих лицах, особенно из молодого пополнения, крупными буквами читалось что угодно, кроме готовности к свершениям и подвигам, но это уже были проблемы их командиров. В конце концов, не маленькие, а метод «один переодевается, три других закрывают его своими спинами» никто не отменял аж с первобытных времён. Заодно и чувство локтя подтянут, а то, сдаётся мне, про приём «скамеечка дружбы»*(1) тут вообще никто не слышал.
— Значит так, товарищи первые умы грядущей революции, — дождавшись, пока все зайдут в «штабное помещение», начал я, — задача номер раз: подберите мне пять, а лучше семь девочек самого невинного и заклёванного вида, ну или тех, кто может эту заклёванность сыграть — мне без разницы. Дальше, Илия, оденешь их в рвань вон из того ящика, — киваю на угол комнаты. — Смотри, чтобы выглядело достоверно и с претензией на опрятность. Вы, женщины, это умеете, так что я в тебя верю. Остальные делятся на три группы. В первую, поменьше, пойдут самые громкие, опыт проведения митингов и протестов обязателен. Только обрадуйте их, что надо будет переодеваться назад, попозже — пусть прочувствуют свою уникальность, мне нужны их злость и искренняя ненависть к людям. Вторая группа — водители и грузчики, будут сидеть в засаде здесь, здесь и вот здесь, — указываю на разложенной на столе карте нужные точки. — В третью отберёте самых колоритных ребят, чтоб руки как ноги, пресс — хоть сейчас на плакат, а лица с печатью радушия столь милой, чтоб офисные клерки от одной улыбки в обморок падали. Пример — вот, — невежливо тыкаю пальцем в лейтенанта.
— Но-о… на нём же маска? — кстати да, нафига он носит её и тут, да ещё совершенно глухую — большой вопрос. Впрочем, мне как-то пофиг.
— И что? Хотите сказать, что если наш бравый лейтенант подойдёт к офисному клерку и мило улыбнётся, запуская свою прахопилу, тот не грохнется в обморок? — изобразив на лице черпак иронии в масштабе, смотрю на Майка. — Я вас умоляю, вы плохо знаете офисных клерков! Но хватит об эстетике мужской красоты, все всё поняли?
— Э-э-э-э…
— Зачем это всё? — первой нашлась с вопросом Илия.
— Мы идём провоцировать расистов! Для красивого ограбления нет ничего лучше хорошей провокации! Как заслуженный расист Вейла говорю.
