Stashe - Кайорат
— Городу, из которого мы идем, не сильно это помогло, — мрачно заметил я.
— Ты предлагаешь подохнуть прямо здесь, заливаясь слезами? — рявкнула Тильда. Шерсть на ее загривке встала дыбом, а усы яростно топорщились.
— Тише, Тильда, тише, — примиряющее произнес Осирис, — не стоит кидаться на малыша. Мы все нервничаем. Он в чем-то прав, но другого выхода нет. Придется рискнуть. На самом деле, все довольно просто. Наткнемся на дракона, придется с ним драться. Нет, постараемся ускользнуть. Нас четверо против одного. Не такой плохой расклад.
— Пятеро. Я участвую в драке, если так сложится, — проворчал нахохлившийся Ишутхэ. В свете колеблющегося пламени, по волосатым рукам-лапам скользили тени и оживляли его татуировки. Красные символы скручивались в спирали, плясали по гладким мышцам, вились и раскручивались странными узорами. Почесав лохматую голову, волкодлак добавил, — Тут будьте уверены, на вашей стороне. Я потерял многих родичей из-за него.
Осирис хмыкнул:
— Пятеро. Попытаться можно.
— Четверо, — осадил Пилон, — Кайорат не участвует, слишком мал, да и толку в драке по большому счету от него никакого. Так что цель — заварушки избежать. Хотя случись что, четверо озлобленных драчунов против одного дракона…
— Он не один, — раздался тихий голос Бу-чо. Великан грустил не меньше остальных. Полагаю, ему сильно не хватало луны, петь.
— Как не один? — переспросил Пилон, поднимаясь на ноги. По его шкуре прошла нервная дрожь. Конь помотал головой, всхрапнул, это новость для всех оказалась полной неожиданностью, и обратился к волкодлаку:
— Ты говорил только о драконе.
— Да. Я видел только дракона, — подтвердил Ишутхэ.
— Я тоже, — добавила Тильда.
— Нет, — мягко повторил перпедль, — не один. Второй старается не показываться. Он пропадает, а потом снова появляется. Похож на фека или икуба, или дандо. Не барбус, не настолько яркий. Да.
— Но как такое возможно? — Пилон возбужденно топтался на месте. В полутьме его копыта высекали искры, так сильно он стучал по плитам. Уши коня нервно подергивались, а верхняя губа то и дело приподнималась, обнажая зубы, — куда же он пропадает?
— Не знаю. Видел дважды. Очень опасный. Да. Почувствовал силу, гнев, но не жадность. Его следует бояться куда больше дракона. Бу-чо думает так.
— Дивол! — Выкрикнул Осирис, вскакивая на ноги. Он присоединился к коню в его метаниях, бегая неровными кругами, — совсем непонятно.
— Нам нужна фата, — твердо сказала Тильда.
— Какая такая фата? — спросил я, наблюдая за возникшим безумием.
— Фата. Фея-предсказательница, колдунья. В городе живут не только та Чуи, хотя их большинство. Есть иммигранты из других миров…
— Чего?
— Помолчи минутку, — огрызнулась кошка и добавила чуть мягче, — это неважно, малыш. Важно другое. В городе Чуи живут разные существа. Например, фаты. Они умеют видеть суть вещей и предсказывать будущее. Видят судьбы и события. У меня знакомая в городе. Фата Альента. Она поможет.
Осирис прекратил бегать, сел на корточки и потер руками лицо:
— Не поверите, как устал.
— Поверю, — тихо ответил Пилон, постепенно успокаиваясь, — веревка затягивается туже, но нужно выбраться из петли, во что бы то ни стало. И во всем разобраться.
— Их называют енванами, — сказал я, обращаясь к Осирису. Икуб убрал руки от лица и улыбнулся:
— О чем ты?
— Енваны — кураторы, живущие в воде. Их так называют. А как выглядят та Чуи?
Осирис сел удобнее.
— Та Чуи? Расскажу. Когда-то вроде начинали похожий разговор. Гхм. Что я там рассказывал?
— Ты ничего, — влез Пилон, — рассказывал я, о малышке Оуи.
— Знаешь Оуи? — внезапно встрепенулась Тильда. Оставив в покое хвост, она довольно потянулась и села.
— Ну да, — осторожно ответил Пилон, — если говорим об одной и той же Оуи. Моя работала в радуге, до недавнего времени.
— А моя недавно переехала из радуги в Кендельтан, в Фамелькад.
— Она что, твой осведомитель? — напрягся конь. Тильда вытянула вперед лапу и демонстративно лизнула ее.
— Провокация? — поинтересовалась она, — может мы о разных Оуи говорим.
— Сомневаюсь, — сухо произнес Пилон, — не такое частое имя в среде та Чуи. Чего ее потянуло в места предков?
— Откуда мне знать? Говорю же, слухи о радуге ходят нехорошие. Ты давно там был?
— Давно видимо. Значит, Оуи здесь. Тем лучше.
— Теперь и мы сможем узнать, о чем вы? — спросил я. Пилон наградил очередным неласковым взглядом, и нехотя ответил:
— Оуи работала в радуге. Я ее знал. Если она здесь, то точно поможет. Так, о чем ты говорил, Ося?
Осирис пожал плечами и продолжил:
— Та Чуи библиотекари, хранители знаний. Они плохо знакомы с практической стороной магии. Зато та Чуи знают ответы почти на все вопросы, у них абсолютная память. Такой странный вид магии, пожалуй. Поэтому всегда находятся желающие и их защищать. Есть даже поговорка — если та Чуи не знает, то никто не знает. По природе своей, как и многие магические существа, они оборотни. Подобно волкодлаку в одной ипостаси напоминают феков, в другой перекидываются в птиц. Во многих мирах, кроме основной популяции одного вида обитают и другие существа, для которых этот мир также является родным. Есть те, кто переселился по каким-то другим соображениям, ради работы или исследований. У та Чуи потеряны связи с родным миром. Основная их часть веками живет в одном месте, но некоторые кочуют до сих пор. Мир барбусов лишь одна из остановок, хоть самая первая. По причине редкого и полезного дара, та Чуи везде рады. Но, я отвлекся. В общем, та Чуи внешне немножко напоминают феков, но в куда большей степени они птицы. Кроме того, подводные. Летать не умеют, но плавают отлично. Живут под водой. На поверхности могут жить, но предпочитают строить города на дне глубоких озер или морей. Вот так.
— Ого, — я удивился, — а как же они плавают с перьями?
— Не позорься, — снова влез Пилон, — а как енваны плавают?
— Та Чуи странно должно быть выглядят?
— А кто не странный? Думаю, пора спать, — философски закончил разговор Осирис.
Я согласился, но заснуть не смог и долго ворочался. Наконец поднялся и тихо протопал к противоположной стене, чтобы не разбудить остальных своим ворчанием. Тускло светящийся коридор из лампочек уходил далеко вперед. Нескончаемый. Скоро я буду думать, что кроме подземной трубы ничего не существует. Ни ветра, ни травы, ни солнца.
Первым дежурил Пилон. Он ходил вперед назад, клацая копытами по плитам. Останавливался, прислушивался и снова брел от стены к стене. Наконец, подошел и ко мне:
