Алина Гралева - Радужная Сфера
Дзинь! Как порванная струна, разом лопнули все нити. Музыка оборвалась и я, сделав по инерции еще несколько шагов, остановилась. Чувство обиды подкатилось к глазам невольными слезами. Будто в самый разгар праздника друзья неожиданно засобирались домой. Или за минуту до Нового года вырубили электричество.
Влажный холодный нос сфинкса ткнулся в мою ладонь, в мгновение ока развеяв внезапное чувство одиночества, охватившее меня. Я с благодарностью потрепала лохматую гриву. Сейчас присутствие друга было как никогда кстати — внезапный приступ депрессии, накативший на меня, был не лучшим опытом в моей жизни.
— Ты только посмотри, — с благоговейной дрожью в голосе прошептал Айлери.
Я подняла глаза и увидела лица. Немного растерянные, но абсолютно живые лица тех самых статуй, которые недавно вызывали во мне лишь нервную дрожь. Одно из них мне показалось знакомым.
— Мия! — я не смогла удержаться от радостного восклицания.
Девушка молча бросилась передо мной на колени. Остальные девушки и парни, к счастью, не последовали ее примеру. Я и так от смущения не знала, куда себя деть.
— Ты долго собираешься ощупывать ее ноги? — ехидный вопрос сфинкса, неожиданно пришедшего мне на помощь, разрядила обстановку.
— Госпожа освободила нас! — возмутилось бывшее приведение, но под моим укоризненным взглядом девушка поднялась на ноги.
— Я сама не знаю, как это получилось, — странно, но я будто оправдывалась.
— Я знала, что ты нам поможешь! С первой минуты твоего появления — знала! — я понимаю ее неподдельный энтузиазм. Неизвестно, сколько времени она провела в призрачном виде, но понравиться такое существование точно не могло.
— Теперь вы свободны и можете идти, куда хотите, — обратилась я к бывшим статуям. — А нам придется возвратиться.
Мы будем играть в привидения и пугать людей.
Вы даже не представляете себе, что я могу сделать
при помощи одной небольшой простыни!
Я только слегка попугаю всех до смерти, никто этого даже не заметит.
А. Линдгрен
При мысли о том, что надо возвращаться в холодный пустой дом, наполненный ненавистью бывшей хозяйки, становилось зябко. Лев ободряюще лизнул мою руку. Пора отучать его от кошачьих замашек. Кивнув на прощание, я представила огромный холл и сейчас же оказалась на той самой ступеньке, куда перенеслась в первый раз. Надо же, а здесь значительно потеплело! Видимо, холод шел от тех глыб льда, что благополучно растаяли на неизвестной поляне.
— Что, справилась? Не думала, что так быстро, — хриплый, прокуренный голос старухи, было невозможно спутать ни с каким другим.
— А ты, почему осталась? — я не видела ее среди остальных статуй, но предполагала, что она оживет, так же как и Мия.
— Я давно мертва, девочка, — неожиданно по-доброму усмехнулось привидение, — я служила проклятой колдунье только из-за внучки.
— Мия, — догадалась я. — Но теперь, ты совершенно свободна. Можешь идти.
— Ну, уж нет. Прости глупую старуху, но я хочу посмотреть, чем все закончится. Тем более, с ними ты сама не управишься. Да и должен же кто-то кормить тебя и твоих гостей.
— С кем не управлюсь? — ну, что за манера говорить загадками?
— Потом, девочка. Это подождет. Кто-то поважней требует твоего внимания.
Не успела я высказать, что думаю о странной манере выжившего из ума привидения изъясняться и объяснить, что великолепно и сама справляюсь с продовольственной проблемой, как увидела замершую возле лестницы фигуру.
— Ты даже Спутником обзавестись успела, — холодный, как отточенная сталь голос весьма доходчиво объяснял его отношение к собеседнику, но мне стало неожиданно тепло.
Да, что это со мной? Мне откровенно хамят, а я, замерев не хуже давешних статуй, с глупой улыбкой слушаю все это. Так и не дождавшись ответа, он продолжил:
— Ты не взяла мою жизнь, чего же ты в таком случае хочешь?
— А? — не знаю, чего они не поделили с леди Мейтель, что он решил проклясть ее ценой жизни и что у него потом пошло не так. И, боюсь, что он не слишком-то будет помогать найти ответы на мои вопросы. Может, признаться, что я самозванка? Не думаю, что это улучшит наши отношения. Он, конечно, ненавидит леди Мейтэль, но отпечаток на его груди оставлен моею, а не ее рукой. Так что предсказать, как он поведет себя после столь феноменального известия, будет нелегко. Но, и дальше стоять молча, с задумчивым видом изучая потускневшие узоры на полу — глупо. Остается отвечать вопросом на вопрос. Не слишком вежливо, и совсем неоригинально, но что еще в такой ситуации делать бедной девушке? Да еще под пристальным взглядом таких прекрасных глаз? — А ты сам, как думаешь? — невероятно, какой стервозной дурой можно себя почувствовать, сказав всего несколько слов!
— Даже так? — даже предполагать не хочу, какие выводы сделал мой собеседник, так закаменело его лицо.
Не знаю, как при этом выглядела я сама, но в глазах уже закипали слезы. Черт! Ну почему я не знаю, как себя вести?
— Обед через час. Прошу никого не опаздывать, — видимо, поняв мои мучения, старуха решила взять инициативу в свои руки.
Брови моего гостя удивленно взметнулись. Наверняка, привидение, командным тоном раздающее указания хозяйке и ее гостям, было для него внове. Мрачно кивнув в ответ, я схватила сфинкса за шкирку и переместилась в свою комнату.
Вредные зеркала со всех сторон окружили меня изображением раздосадованной Мальвины, судорожно сжимающей съежившегося льва. Я уже ненавижу этот проклятый облик. Будь под рукой что-то тяжелое, точно начала бы крушить зеркала, словно в насмешку, множившие это чудовище в голубом.
— Ненавижу, — прорычала я уже вслух.
— Ты чего так распсиховалась? — Айлери жалобно поднял голову. — Такой, я тебя никогда не видел. Что с тобой?
— Вот и я спрашиваю — что со мной? — пробурчала я, понемногу успокаиваясь. Вроде бы все идет нормально. Если то, что происходит со мной можно вообще так назвать. Почему же словесная пикировка с неудавшимся убийцей настолько вывела меня из равновесия? Я с первой же минуты знакомства не испытывала иллюзий насчет его чувств ко мне. Наверное, раньше я твердо знала, что эти эмоции направлены на леди Мейтэль, а сейчас впервые поняла, что его отношение ко мне вряд ли будет отличаться в лучшую сторону.
— Он тебе нравиться, да? — понимающе вздохнул фей.
Я нервно пожала плечами. Понимаю, что веду себя глупо, но после слов Айлери снова почувствовала во рту соленый вкус слез. Вот идиотка! Не хватало только разреветься! С преувеличенным вниманием уткнувшись носом в зеркало, в котором сквозь мое опостылевшее отображение виднелся холл, я с нарастающим удивлением следила, как появляется накрытый на три персоны стол. Не знала, что привидения на такое способны! Вот только почему скатерть опять голубая? Я уже видеть этот цвет не могу! Может, это специально, чтобы хозяйка не слишком выделялась? Как там говорила старуха Шапокляк? "Гена, это хорошо, что ты такой зеленый — ляжешь на траву, и тебя никто не заметит!" За кого они меня принимают? Кто такие неведомые "они", на которых я сейчас направила свое раздражение, не знала и я сама. Главное — у меня появилась цель. Можно, конечно, сделать шаг вперед и устроить привидению скандал по поводу цвета скатерки. Но, во-первых, мне вовсе не хотелось ссориться со старухой, а во-вторых, меня нервировал собственный вид, которым и следовало заняться. Прекратив напрягать зрение, вглядываясь в глубину зеркальной поверхности, я критически уставилась на собственное отражение. Впервые за то время, что оно считало себя моим, оно не выглядело столь самоуверенно-надменно, как обычно.
