Екатерина Хайрулина - Три жизни бога
— Уходи, — последний раз предложил энлиль.
Отвечать Эмеш не стал, что толку. У него не так много времени, чтобы тратить его на пустые слова. Выжить он не надеялся, но сдаваться так просто не станет. Сражаться до последнего.
Демон неподвижно стоял перед ним, ожидая, оставляя человеку право первого удара. Что ж, этим нельзя не воспользоваться.
Что может повредить энлиль? Огонь? Молнии? Что может его удержать?
Ничего.
Мысли неслись стремительно проносились в голове, пробуя все возможные варианты, доставая из глубин памяти все, что только может помочь.
Ничего. Энлиль неуязвимы.
Энлиль, демоны дня и савалар, демоны ночи. Свет и тьма.
Он просто обязан что-то придумать. Но время стремительно осыпалось мелкими песчинками, скоро его совсем не останется. И тогда хоть с голыми руками кидайся на демона, все равно результат будет один.
Дневные демоны. Эти слова вертелись у него в мозгу не давая покоя. Дневные демоны.
Придет ночь и они растворятся незаметно, словно и не было, а с рассветом придут вновь. Если дожить до ночи, демоны уйдут…
Если дожить до ночи придут савалар.
И только в неясные минуты сумерек демоны бессильны. Но до сумерек еще целый день… да и что дадут ему эти несколько минут передышки.
Энлиль ждал, но кто знает когда его терпению придет конец. Он пришел убивать и не уйдет пока они живы.
Сбежать в сумерки. Сбежать туда, где день уже подошел к концу, а ночь еще не настала. Бежать вслед за солнцем, сколько хватит сил.
А что потом?
Нет. Эмеш тряхнул головой. Он не побежит.
Он позовет сумерки сюда.
Он пока не знал как, но он должен попробовать. Он же бог, а боги всемогущи. Нужно лишь поверить, как поверил тогда, в самый первый раз, в лабиринте. Нужно только захотеть и тогда он сможет все. Даже призвать сумерки на голову белокрылого энлиля.
Он может, пока сам не знает как, но он может.
Эмеш шумно дышал, и сердце бешено колотилось о ребра. Он должен это сделать! Хотя бы попробовать.
Пальцы начинало покалывать — такое знакомое ощущение, когда сила уже готова сорваться с его рук, ударить, сокрушить врага.
Энлиль ждал.
Призвать сумерки. Пусть это невозможно, но он просто обязан это сделать. И он может! У него есть только одна попытка, если не удастся, демон тут же убьет его на месте. Нужно собрать всю силу и…
Напряжение трещало на кончиках пальцев. Сейчас или никогда!
Эмеш сделал глубокий вдох.
Давай!
И сила сорвалась с его рук, и что-то произошло. Воздух между ним и демоном задрожал и вдруг потемнел. Энлиль отшатнулся, на его бесстрастном лице промелькнуло что-то похожее на растерянность, или просто Эмешу показалось. Свет померк, солнце все так же плыло по своду небес, но лучи его не могли добраться сюда. Трава словно посерела.
Тиль испуганно вскрикнула у него за спиной.
Все произошло так быстро, Эмеш успел сделать лишь три коротких вдоха и все исчезло. Да и было ли что-то вообще, или просто наваждение, просто он слишком этого хотел.
Смог ли он?
И снова сияло солнце.
Энлиль не заставил себя ждать, теперь был его черед.
Из последних сил Эмеш вскинул руки, пытаясь защититься, выставить перед собой щит. Он еще успел почувствовать как Тиль судорожно вцепилась в его одежду, ей было страшно… Он еще видел, как с пальцев демона сорвался огромный клубок огня…
А больше он не помнил ничего.
Память. Лабиринт
Эмеш остался один.
Кажется, даже свет немного ослаб… впрочем, он не вполне был в этом уверен…
Лабиринт, больше похожий на храм, на вершине какой-то горы. Их всех привели сюда, но внутрь пускали только по одному. Если сможешь пройти его до конца и найти выход, значит сможешь все.
Экзамен на бога.
Тишина. Ни один звук снаружи не в силах был пробраться сюда, сквозь толщу стен и пустоту сотен комнат. Даже звуки шагов и дребезжанье разноцветных бубенчиков его недавних провожатых стихло, как только они скрылись за дверью. Словно они просто растворились там. Может быть, они знают какой-то тайный ход, надо будет попытаться его найти — вдруг повезет.
В то, что эти существа не люди, и они могут много больше его самого верилось пока с трудом. Люди как люди…
На прощание Эмешу дали небольшой кусочек мягкого, крошащегося мела — отмечать двери, которые он будет проходить. Какая забота. Он-то думал они сделают все, что бы не нельзя было найти дороги назад. А они даже не потрудились завязать глаза, когда вели сюда. Эмеш знал, что у него неплохая память, он запомнил каждый поворот. Конечно, никто не утверждает, что будет легко, но вроде и ничего невозможного. Если все пойдет хорошо, то уже сегодня вечером он будет ужинать под открытым небом, а не в этих кротовых норах.
Но только ведь не спроста их послали в этот лабиринт, Уршанаби знал что делает. Слишком ценный приз ждал в конце.
Должен быть какой-то подвох, какая-то уловка. За свою жизнь Эмеш усвоил одно полезное правило — если получить что-то кажется слишком просто, то скорее всего не видать тебе его, как своих ушей. Очень может быть, что очередной дверью его ожидает какая-нибудь дыра в бездну… впрочем какая разница, пока не посмотрит своими глазами, все равно не узнает.
Что ж, он сам на это согласился. Да и выбора, пожалуй не было.
Итак, Эмеш остался один.
Пора было начинать, а не торчать столбом.
Эта комната, в отличие от других, имела четыре двери — по одной в каждую сторону. Ну разве не глупо? Неужели они думают, что кто-то может выбрать не то направление? Ну, разве можно было забыть, через какую дверь они вошли сюда, и в какую ушла позвякивающая процессия недавних провожатых. Пока это больше всего походило на дешевый аттракцион.
Эмеш подошел к двери и старательно нарисовал на ней жирный крестик. Это, конечно, совершенно бессмысленное действие, даже если он вконец заблудится, то вряд ли попадет сюда. Но раз уж у этой игры есть правила — будем по ним играть. Подумав немного, он нарисовал вокруг крестика аккуратный кружек — это все-таки его первая дверь, можно и постараться.
Проделав все это, Эмеш торжественно открыл дверь. Там было то, что он и ожидал — другая комната, та самая, через которую они прошли, и где бесследно растворились смотрители лабиринта. Надо было поискать потайной ход, ведь это кажется не запрещалось. Нужно выйти из лабиринта, а уж как он это сделает — не обсуждалось.
Эмеш огляделся.
Голые, ровные, желтовато-серые стены. Тонкая коричневая полоска орнамента идущая по всем стенам где-то на высоте пояса. Эта комната ничем не отличалась от всех остальных. Здесь было три двери — та, через которую он вошел и по одной в боковых стенах.
