Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст
Он пискнул:
— Но они не хотят… Только тот Мымр согласился рискнуть свободой.
— Тогда я снова сглупил, — сказал я озадаченно. — Все думаю над тем, как вообще ускорить перемещение, чтоб в любое место и без всяких подручных средств в виде демонов, подземных вихрей и прочих зеркал, а тут придется ножками, словно какой-то, даже и слова такого не подберу.
Он подумал, затем нерешительно пискнул:
— Повелитель, а почему вы сами… не летаете?
Я вздрогнул.
— Ты чего? Люди не летают.
— Но вы можете, — пропищал он. — Я же чувствую в вас нечто от нас. Только еще страшнее!..
— Ого, — выдавил я дрогнувшим голосом. — Даже страшнее?
— Намного, мой повелитель!
Я вздрогнул, зябко повел плечами.
— Не знаю, не знаю. Может быть, потому и не летаю, что пришлось бы выпустить это страшное. Я и так не подарок, люди вообще-то жуткие свиньи… Нас желудями надо, а не пирожными! Вот и борюсь с собой, а если перестану… во что превращусь? Даже представить страшно.
— Мой повелитель! Разве можно бояться самого себя?
Я удивился:
— А кого же еще?
— Но…
— Человек, — сказал я убежденно, — самое страшное Зло и демонее всех демонов!.. Говорят же, силен тот, кто победил себя. Я вот силен, если могу протерпеть лишний час до обеда.
Он пискнул в восторге:
— Значит, люди страшнее демонов?
— Намного, — ответил я серьезно. — Это вы — цельные натуры, а в людях, увы, чаще такого намешано… Кто знает, что умел делать Змей, поимевший Еву?.. И чье семя теперь в каждом из нас?
Он пропищал:
— Тогда пешком. Как все.
Я постарался вспомнить тот путь, который проделал тогда на багере. От королевства Гессен на багере немалый путь, миновали несколько королевств, из них Рефершельд назвал только Вандом и Клаутенгейм. Причем Вандом, по его словам, миль пятьсот в длину и триста пятьдесят в самом узком месте, я тогда еще сказал, что это целая империя… И что, все это мне пройти где пешком, где на лошади? А еще королевство Висконтия по пути, тихое и спокойное, сверху выглядит вообще праздничным, но все равно даже на быстром коне… гм…
— А если не летающего, — сказал я с досадой, — а быстро скачущего?.. Неужели из той массы демонов, что взялись служить… сотрудничать, нет передвигающихся быстро?
— Есть, — заверил Серфик, — и много!
— Так почему же…
Он пискнул:
— Там есть даже мельче меня!
— Понятно, — пробурчал я. — А тогда раздувались, чтоб выглядеть крупными и могучими? Эх… Или в самом деле рискнуть?.. С другой стороны, я рискую не только собой, но и всеми проектами… Но с третьей стороны, проблема коммуникаций становится настолько узким местом, что надо ставить ее во главе угла… Хозяйство разрастается, связи никакой, везде сам, да и то не успеваю… Надо будет всех алхимиков озадачить, магам подкинуть этот орешек. А сейчас вот рискнуть? Или не рисковать?.. А вдруг?.. А что, если…
Серфик то исчезал, то появлялся, наконец пропал надолго, то ли я так пугаю, то ли этот игрушечный демонишка носится в свой мир что-то выпрашивать, всякий раз корректируя запросы с каждым поворотом моего to be, or not to be.
Я смотрел, как он то порхает, как багровый светлячок, то начинает с такой скоростью нарезать круги, что получается сплошной пурпурный обруч, а если еще и меняет высоту, то обруч вытягивается в цилиндр, похожий на широкую трубу из раскаленного металла.
— Хорошо, — сказал я, не дождавшись результата, — а как насчет вон тех штук, что летают высоко-высоко?.. Да-да, не летают, не смотри так, я знаю, что крыльями не машут… и вообще бескрылые, но раз висят там высоко и не падают, значит — летают, вот такая у людей прямая честная и непонятная логика!
Он помолчал обалдело, я подумал хвастливо, что даже демонам непросто следить за моей уникальной причудливой мыслью, богатой в оттенках и оборотах.
— Мы не знаем, — пискнул он, — что там. Никто из демонов туда не поднимался.
— Просто не поднимался, — спросил я настойчиво, — или не мог?..
Он пропищал озадаченно:
— Не знаю…
— Это тоже ответ, — подбодрил я. — Ничего, до всего доберемся.
Он что-то пропищал, я не услышал и велел повторить чуть ниже на октаву-две, а то совсем уж забрался даже за ультразвуки. Демоны вообще говорят как на очень высоких частотах, так и на сверхнизких, люди их не слышат, но у меня слух расширен, а еще и зрительный диапазон, хоть и самую чуть-чуть, то есть за красным цветом вижу инфракрасный, а за фиолетовым — ультрафиолет, что создает и некоторые неудобства, потому что для других в любом случае сплошная чернота, и я иногда попадаю впросак или выгляжу несколько… странным.
С другой стороны, бывают и некоторые преимущества, которые я по своей неорганизованности все еще не успеваю использовать.
— Хорошо, — сказал я, — лети, существо. А я буду думать.
Глава 10
Гитард постоянно ищет случая, чтобы пообщаться со мной, поймать крохи знания, что щедро падают с моего интеллектуального стола, чувствует, скоро снова исчезну.
Когда я в раздумье, чего бы покушать, чтобы все проблемы решить с помощью обеда, возвращался к дому, он догнал, спросил, запыхавшись, тревожно-приподнятым тоном:
— Ваше высочество, а вы всерьез считаете, что нам когда-то позволят бывать за пределами маркизата?
— Ну, — ответил я в удивлении, — конечно!
— И не потащат на виселицу? — допытывался он.
— С какой это радости?
— Мы же пираты, — напомнил он. — Заочно приговорены все, а некоторые и лично. Я вот даже дважды!
— Гордитесь? — спросил я понимающе. — Ничего, пирата Моргана восемь раз приговаривали к повешению. А знаете, чем кончилась его карьера?
Он мотнул головой:
— Нет…
— Сама королева, — сказал я значительно, — величайшего на то время королевства, или одного из величайших, дала ему титул графа!
Он охнул:
— Господи!
— И поручила, — сказал я, — губернаторство на крупнейшем острове Ямайка. А еще назначила главнокомандующим ее военно-морскими силами! Когда он умер от старости в собственной постели, то был похоронен со всеми почестями. Сама королева стояла у его гроба. Так что у нас есть прецеденты!
Он воскликнул:
— Неужели такое могло быть? Ваше высочество!
Я взглянул на солнце.
— Та-а-ак, время еще есть… Я сейчас хочу заехать к одному приятелю, даже другу, и если есть желание сопровождать меня, то расскажу еще много забавного.
— Ваше высочество! Это для меня небывалая честь…
Через десять минут мы уже мчались вдоль побережья. Гитард взял с собой двоих на быстрых конях, в случае чего можно послать с сообщениями, они скачут на расстоянии сзади, а мы с Гитардом впереди, и я с удовольствием, рисуясь познаниями, рассказывал о политике королевства Гессен, королевском дворе и его причудливых для нормального человека обычаях.
