Вадим Панов - Запах страха
– Отпусти сэндвич.
– Между прочим, голос подала та машина, что следит за телефоном Кина. Надо доложить комиссару.
– Займись этим.
– Почему я?
– Вы, навы, легко находите общий язык, – язвительно объяснил Тамир.
– Ах да, ты же мой вассал! – вспомнил Доминга.
– Что угодно доброму сеньору?
– Мой сэндвич.
– Сначала его нужно внести в список податей.
Доминга тяжело вздохнул и предложил:
– Пойдем вместе.
– Пойдем, – согласился шас.
Не выпуская сэндвич раздора из рук, аналитики подошли к компьютеру и уставились на монитор.
– А разговор-то уже закончился.
– Мы его записали.
– Но не проследили, – угрюмо буркнул Тамир, проглядывая выданный программой слежения отчет. – Абонент слишком быстро положил трубку.
«С вами говорит Мститель».
«Я слушаю».
«Вы помните, что контракт не закончен?»
«Пора продолжать?»
«Просто подтверждаю нашу договоренность».
«Мне бы хотелось, чтобы вы уточнили сроки. У меня много заказов».
«Сегодня или завтра».
И тут же послышались короткие гудки.
Неизвестный говорил обычным, спокойным тоном. Не прозвучало никаких посторонних звуков, из которых можно было бы сделать вывод, что ему помешали или отвлекли. Тем не менее диалог резко оборвался.
Сантьяга остановил запись и поднес к уху телефон:
– Скажите, Кин, заказчик всегда так неожиданно заканчивает разговор?
– В первый раз, – без раздумий ответил хван.
– То есть он вел себя не как обычно?
– В начале разговора мне так не показалось, но потом его поведение резко изменилось.
– Благодарю. – Комиссар помолчал. – Если заказчик позвонит еще раз, пожалуйста, сообщите нам.
Киллер понял, что Сантьяга не верит в повторный звонок, и мысленно согласился с выводом нава: похоже, заказчик почуял неладное.
– Разумеется, комиссар.
– И позвольте еще раз поблагодарить за то, что вы согласились на временное прослушивание телефона. Больше в этом нет необходимости.
– Всегда к вашим услугам, комиссар.
Довольный хван положил трубку.
Сантьяга повертел в руке телефон и оглядел «ласвегасов».
– Значит, местонахождение заказчика засечь не удалось…
– Местный звонок, – повторил Тамир. – Из Москвы.
Но комиссар его не слушал. Задумчиво улыбнулся и пробормотал:
– А он осторожен…
Марина так и не поняла, что заставило ее оборвать разговор.
Потратив почти сорок минут на самый тщательный осмотр квартиры, девушка так обрадовалась, обнаружив зацепившийся за диванную ткань волос, что едва не подпрыгнула. Маленькая победа показалась невероятно большой, эмоции переполнили, и Марина сразу же бросилась звонить хвану. Просто чтобы сообщить, что контракт не окончен.
А вот дальше что-то произошло.
Внутренний голос? Запоздалое понимание бессмысленности поступка? Инстинкт?
Ответа у Марины не было. Она знала одно: желание положить трубку было столь сильным, что она не могла ему сопротивляться.
«Нервы шалят?»
Возможно. Но с той же вероятностью возможно и то, что обостренные чувства предупредили о реальной опасности. В мире магии важен каждый нюанс.
Девушка превратила телефон в кучку серой пыли, спустила ее в унитаз, вернулась в комнату, надела туфли, куртку, взяла сумочку и в последний раз огляделась:
– Странный ты парень, Мурза. Никак не ожидала, что ты окажешься таким аккуратистом.
* * *Москва, Волгоградский проспект,
26 сентября, вторник, 13:40
– Чо делать будем, уйбуй? – мрачно поинтересовался Иголка. – Не помог Кувалде князь, мля. Хоть и папа.
Вчера придуманная история спасла Копыто от неминуемой расправы. Сегодня она играла против него, ибо обескураженные бойцы совершенно не понимали, почему владыка Темного Двора не спешит на помощь отпрыску? Где, маму их четыре раза, гарки, которые окружат фюрера любовной заботой и триумфально вернут в Южный Форт? Где?
– А может, князь и не знает ничего, – не согласился с паникером лояльный к начальству Контейнер. – Кувалда вон в багажнике валяется и пожаловаться не может.
– Во-во! От такого козла валяющегося любой родитель откажется! Кому он нужен?
– Великий фюрер всем нужен!
– Ты новости видел, дубина? Люды теперь у нас королеву станут делать. Блямбу.
– Передерутся они с Булыжником, – подумав, сообщил Контейнер. – В смысле, кому королевой быть.
– Ну, ты тупой! Какая же из Булыжника королева, а?
Смущенный Контейнер быстренько воспроизвел в памяти облик Дурича и был вынужден признать:
– Не получится из Булыжника королевы. Он, когда накрашенный, еще больше страшный.
– Ты его видел накрашенным? – удивился Копыто.
– Я ему как бы нарисовал на лице, – туманно пояснил боец.
– А он при этом пьяный был?
Контейнер сконфузился, не понимая, как донести до уйбуя свою мысль, но его выручил Иголка.
– Королевой станет Блямба. Хоть накрашенная, хоть нет. В телевизоре врать не будут.
– Какая же она королева, если я с ней спал? – осведомился Контейнер.
– Ну и зря.
– Почему? – удивился боец. – Мне даже лечиться потом не пришлось, все само рассосалось.
– Повесят тебя за то, что спал с королевой, – выдал вредный Иголка.
– Тогда ей придется половину семьи перевешать.
– И перевешает! Ей-то что? – Иголка посмотрел на начальство: – Ведь так?
Но Копыто не ответил. Промолчал, размышляя над тем, почему жизнь похожа на тельняшку и белая полоса обязательно сменяется черной.
Счастливое избавление от разъяренных чудов повергло дикарей в состояние эйфории. Красные Шапки, надо сказать, без особого труда перепрыгивали из одного эмоционального состояния в другое, а потому переход от панического страха к безудержному веселью занял у них не более нескольких секунд. Улепетывая из «Кружки», копытовцы весело ржали, похвалялись друг перед другом смелостью и отпускали в адрес молодых рыцарей похабные шутки, явно намекающие на их нетрадиционные пристрастия.
Однако утренние новости повергли дикарей в шок.
Сообщение о том, что их ищут – и не кто-нибудь, а маги Великого Дома Чудь, и не просто так, а обвиняя в избиении будущих гвардейцев, – стало для Красных Шапок громом среди ясного неба. Перепуганный Иголка предложил сдаваться: мол, чуды – не родные уйбуи, сразу не повесят. Сдержанный Контейнер проголосовал за то, чтобы исчезнуть из города.
«Поболтаемся в провинции недельку-другую, а там, глядишь, чуды успокоятся, мля. Или Кувалда оклемается и натравит на рыжих навов».
