Анна Ичитовкина - Коробка конфет
Стопка, стопка, становилось все хуже и хуже. Отец обращался к брату Ирины, как к «телу» и через слово вставлял мат. Он учил двенадцатилетнего ребенка жизни, а у мальчика и так не было детства. Маты, маты, одни маты. К ребенку было отношение хуже, чем к какому-либо животному или предмету. Ирина разозлилась и стала кричать на отца, она сама не понимала, для чего ей это. Ведь он пьяный и на следующий день все равно ничего не вспомнит. Но сейчас девушка думала лишь о том, чтобы защитить брата. Ирина кричала, сколько было сил, из глаз градом лились слезы, уже несколько раз она повторилась, что они дети, и отец не должен так говорить о них.
Нервы больше не выдерживали. Ирина вскочила из-за стола и побежала в свою комнату. Дверь громко хлопнула, задрожали стекла, очень медленно со скрипом повернулся ключ в замочной скважине. Белую тонкую деревяшку с шестью окошками можно было выбить с одного раза, но это хоть какая-то преграда. Девушка вжалась в диван, она плакала, ничего не могла с собой поделать, были слышны тяжёлые шаги, ступни отца прилипали к линолеуму, он был все ближе.
Ручка двери повернулась, но лишь стекла жалобно затрепетали. Отец что-то кричал, пытался открыть дверь. Ире было больно, она лишь всхлипывала время от времени. Иногда девушка пыталась задержать дыхание, надеясь, что отец оставит ее в покое. Она лишь думала, почему сегодня такой день, чем она заслужила его. Почему отец превратился в настоящего монстра, ведь раньше он был таким замечательным. Все началось с того, как он стал директором алкогольно компании, и пьянка вслед за пьянкой. Вот уже много-много лет, но с каждым разом все хуже и хуже.
Нежный голос телеведущей прервал сон Иры, после вчерашних событий ей предстояло сдавать экзамен, а значит снова встретиться с Александром. Отец ничего не помнил и как обычно завтракал, улыбаясь.
Коробка конфет неподвижно стояла на краю стола, хотя Ирина явно хотела придвинуть ее силой мысли, уж больно сильно она сверлила взглядом. Но ничего не выходило, как и многие, Ира была просто человеком. Девушка была погружена в раздумья о мистических вкладышах. Ей хотелось верить, что это всего лишь совпадения. А если и нет, больше она не хотела знать, что ей принесет новый день, она боялась ухудшить ситуацию. Но выкинуть коробку тоже не решалась.
На экзамен Ира чуть плелась, мысли ее находились где-то на Луне, а то еще дальше. В ушах звучала громкая музыка. Девушка была полностью изолирована от смертного мира. Ноги двигались сами по себе и вели знакомой дорогой, вот уже два года они так ходили.
Легкий толчок в правое плечо, заставил Ирину вернуться назад в тело. Маленькие каблучки не выдержали, и девушка рухнула в белоснежный сугроб, который оказался не таким мягким и пушистым, все из-за резких перемен в погоде (было три дня весны, три дня суровой зимы).
Ирина заметила, что на той стороне дорожки, как же в сугробе сидела красивая девушка, а вокруг нее разбросаны книги. Она что-то говорила, но из-за затычек в ушах Ирина не услышала ни единого слова. А когда она вынула их, то услышала лишь окончание фразы:
- … ну, да и ладно… - незнакомка протянула руку, чтобы помочь Ирине подняться.
Озадаченная Ирина пять секунд не могла оторвать взгляда от серых глаз незнакомки, они казались загадочными, мистическими. А мозг отчаянно пытался вспомнить лицо, которое казалось таким знакомым. Она точно её где-то видела, в памяти всплыли воспоминания о школе и соседях по двору. Опомнившись, Ирина протянула руку, она была немного смущена своим поведением. В голове тут же всплыли опоздавшие идеи, которые так пригодились бы пару секунд назад.
- И как зовут девушку с кошкой на голове? – поинтересовалась девушка, разглядывая пушистую шапку Ирины, которая была естественно не из кошки.
- Ирина. А я тебя знаю, ты живешь по соседству! – выпалила Ирина и вновь поругала себя, за подобное поведение.
- Да, да, да… - девушка закатила глаза и глубоко вздохнула. - Я та, которую кличут Ведьмой. Это я. И, кстати, мы еще в школе учились, только ты на год младше. Так что помоги мне собрать книги, а то оживлю живность, что надета на тебе.
Ирина принялась собирать книги, за некоторыми пришлось залезть в сугроб. Девушка пыталась вспомнить, что она знает о своей соседке по двору. Анастасия Арена, больше известная двору и местной школе, как Ведьма, хотя таковой она и не была. Но поддерживала репутацию, ей хотелось быть необычной, не такой как все, пусть порой это и было обидно. Почему ее считали ведьмой? Многие ответили ли бы просто: «Все так называют!» На самом же деле причин было несколько. Ее мать – женщина невероятной красоты, ее красота была светлой, доброй, беззаботной и природной, настоящая принцесса. А вот Анастасия была с черной отталкивающей энергетикой, черные волосы, как крылья ворона, чуть касались плеча и глаза, наводящие страх. Они были настоящими противоположностями и многие удивлялись, узнавая, что они родственники. Она не знала своего отца, но почему-то догадывалась, что внешностью пошла в него (с чего бы это?). Анастасия или Анка, все называли ее именно так, за Настю можно было получить в глаз, она красива, удачлива и многие ей завидовали. Наверное, именно поэтому среди девушек у нее была лишь одна подруга Лина. Обычно она проводила время с парнями-друзьями, из-за чего все девушки грызли ногти, чуть ли не доходя до локтей. Но завистницы обычно останавливались, задумавшись о том, что сумочку без рук держать неудобно.
Книги были собраны и девушки распрощались, дороги у них были такие разные. По крайне мере сейчас, время еще не пришло. Но для начала они встретились, порой необходимо удариться лбами, чтобы осознать: этот человек еще не раз вернется в жизнь и сыграет в ней значимую роль.
Ирина, не могла не забыть странную встречу и решилась на шаг, который требовал мужества. Девушка развернула одну конфетку, которую все-таки прихватила с собой на экзамен.
Друг души задумчивой моей...
Наша жизнь сегодня в нашей воле,
Дорожишь ты жизнию своей?
Если нет, мы этот день погубим,
Этот день мы вычеркнем шутя.
Тургенев Иван
Глава 3. Под присмотром Патрика
В центре Милана трамваи скрипели ужасно громко, особенно, когда поворачивал с улицы Галилео Галилея, но жители ближайших домов уже привыкли или поставили толстые окна. От мерзкого звука страдали только прохожие и жители гостиницы в доме номер три, где стёкла были жутко тонкими.
А в доме напротив, на полу, в позе лотоса сидела девушка, которой можно было дать лет тринадцать-четырнадцать. Её веки были закрыты, но под ними угадывалось быстрое движение глаз вправо-влево. Лицо полностью расслаблено. Глубокое дыхание, плечи слегка понимались и опускались. Кисти рук лежали на коленях, ладонью вверх. Девушка полностью сосредоточилась на себе. Энергия медленно циркулировала по всему телу, задерживаясь лишь на кончиках пальцев. Девушка чувствовала, как будто к ней легонько прикасаются миниатюрные иголочки. Маленькие синенькие огоньки появились из ногтей на руках и принялись кружить вокруг своей хозяйки. От них исходил звук, напоминающий журчание воды, такой чудесный, успокаивающий.
