Константин Бояндин - Ступени из пепла
— Слушаюсь, — отозвался нежданный гость. Медленно поднялся с колен и замер, прикрывая лицо ладонями, сложенными лодочкой.
Майтенаринн побледнела.
Дядя Хельт.
- -Следующие несколько реплик были столь же ритуальны.
— Прошу соизволения взглянуть на край одеяния вашего, Светлая.
— Встань и говори со мной, как равный.
— Не смею подняться с колен, повелительница.
— Встань и говори, и ничто не повредит тебе.
Он отнял ладони от лица, всё ещё склоняясь. А я была настолько потрясена происходящим, что никак не могла поверить в то, что вижу, слышу и говорю.
— Дядя Хельт?
— Да, Светлая, — он наконец-то взглянул мне в глаза. Только глаза оставались теми же. Прочее… одежда под стать ночному вору — такую в магазине не купишь, у портного не закажешь: сливается с окружением, маскирует владельца. Не стало запаха дешёвого вина, речь стала ровной, выговор — правильным.
— Я пришёл попрощаться, — он вновь опустил взгляд. — И вернуть то, что должен.
Я уселась на край постели; дядя немедленно опустился на колено. Да что же это!
— Прошу сесть в кресло, — проговорила я настолько ровно, насколько можно.
Он повиновался. Неудобно разговаривать с человеком, от которого тебя отделяет не менее десяти шагов, но я, признаться, стала побаиваться.
Я молчала, глядя в его сторону. И терпение моё было вознаграждено.
- -— Ты сможешь уплыть, куда захочешь, — произнёс он, не поднимая головы.
— Я помогу тебе, Светлая, — выговорила Майтенаринн одними губами. Дядя кивнул.
— Помнишь шторм пятого Вассео? — голос его оставался бесстрастным.
Майтенаринн встала. О чём он? О каком… И память словно взорвалась — рухнула, как перегруженная плотина. Образы, яркие и живые. Много образов. Девушка сглотнула, стараясь держаться на ногах.
— Я так тогда испугалась, — голос стал не её, звучал теперь, словно бы с той стороны планеты.
— Ты сделала мне подарок, — подтвердил дядя.
— Да, — новый шквал воспоминаний. В голове звенело, но ясность и острота чувств, последовавшие после приёма таблеток, сохранялись.
— Прошу, Светлая, — дядя протянул ладони вперёд, — забери его.
Майтенаринн медленно подняла голову. На ладонях его лежали три камушка. Те, которые можно подобрать на морском берегу. Камушки, которыми забавляется Владычица Морей, придаёт им формы, позволяющие избранным судить о прошлом и будущем.
Медленно подошла на расстояние вытянутой руки. Подняла в замешательстве взгляд. «Забери его». Их же три! Который? Замерла, вглядываясь…
Три почти неотличимых камушка, каждый походил на морского конька.
Крайний слева был с отломанным кончиком хвостика. Девушка моргнула несколько раз. Морской конёк… оберег от смерча, шторма, обитателей пучины. Она протянула ставшую ужасно тяжёлой руку и подняла крайний слева камушек.
- -— Пароль, — глухо произнёс дядя, не поднимая головы.
— Ч-что? — я взглянула ему в глаза. В правой руке его появился… пистолет. Зрачок ствола смотрел мне в лицо.
Мне стало страшно.
— Пароль, — повторил он. Взгляд его оказался ледяным. Что-то звонко щёлкнуло. Дядя Хельт всего лишь развёл локти в стороны и… Что там у него, под курткой?
Я ощутила, что призрак, тот самый, стоит сейчас за спиной. Из круговерти памяти постепенно проступили горящие кровью буквы.
— Ma es matafann ka, — проговорила я бессмысленно звучащие слова. Нараспев, со странными интонациями. Что это за язык?
— Es foar tan es mare, — отозвался дядя и улыбнулся. Лоб его мгновенно покрылся капельками пота. — Пожалуйста, Май, с этого момента делай только то, что я скажу. Ради жизни нас обоих.
Он разжал пальцы, и пистолет упал на ковёр.
- -«Май!»
Я готова была броситься ему на шею, как тогда, в автобусе. Зачем он играл этот дикий спектакль?
Но только кивнула. Дядя был испуган. Но боялся не за себя, я читала это в глазах. И… в запахе. О, как меня выучили разбираться в запахах…
— Оставайся на месте, — продолжал он. — У нас мало времени. Что бы ты ни делала, не пытайся отойти от меня. Выполняй всё в точности так, как я говорю.
Я вновь кивнула.
— Спрячь талисман.
Я медленно опустила конька в кармашек ночного платья.
— Сними перчатки. Брось их на кровать.
Вот так дела! Когда я успела надеть их?
Сделала.
— Подойди ко мне на шаг. Мне нельзя шевелиться. Старайся не толкнуть меня, девочка.
Сделала.
— Расстегни куртку. Снизу вверх.
Если бы мне сказали утром, что будет происходить у меня в спальне ночью…
Под курткой обнаружился толстый чёрный пояс. Что-то странное… запах пластика, кожезаменителя. Что-то попискивает, словно полицейская рация.
— Справа на поясе висит телефон. Осторожно сними. Мне нельзя шевелиться.
Я потянулась к поясу.
— Справа, Май, не слева.
Я поджала губы. Вот так всегда, стоит разволноваться…
— Не торопись, прошу тебя. Аккуратно.
Вот это да! Такие телефоны я только в выпусках рекламы видела. Видеосвязь, полная объёмная развёртка, управление голосом и М-датчиками… Мне не дали вспомнить все перечисленные в проспекте возможности.
Как он открывается? А, вот так.
— Набери: Яттан сто пять. Последнее цифрами.
«Абонент ожидает», сообщил телефон повисшими в воздухе перед ним зелёными светящимися буквами.
— Абонент ожидает, — повторила я.
— Не нажимай кнопку вызова. Загляни мне за спину. Не толкни. На поясе должны мигать огоньки.
Да, действительно. Красный, два раза синий, красный и зелёный. Пауза. Всё то же. Пауза. Те же огоньки.
— Запомнила?
— Да.
— Нажми кнопку вызова. Если отзовутся, назови наш с тобой пароль и то, какие огоньки видишь.
Сигнал. Ещё один. Дядя закрыл глаза. Третий сигнал.
На восьмом с той стороны взяли трубку. Ни «слушаю вас», ничего. Просто тишина.
Май, ты сошла с ума!
— Ma es matafann ka, — сообщила я тишине. — Красный, синий, синий, красный, зелёный.
Молчание. Затем, чётко и спокойно.
— Два один восемь два три пять шесть. Повторите.
— Два один восемь два три пять шесть, — отозвалась я глухо.
Связь оборвалась.
— Два один…
— Я слышал, девочка. Набери этот номер дважды, подряд. Цифрами.
Я повиновалась.
— Нажми вызов.
Телефон пискнул. «Абонент недоступен».
— Абонент недоступен, — повторила я, ощущая себя ужасно глупо.
— Спина устала, сил нет, — сообщил дядя шёпотом и… медленно поднялся. Медленно, сжав зубы, откинулся назад. Запустил руки за спину и чем-то щёлкнул. — Ну, всё. У нас есть ещё немного времени, Май. Ты хотела поговорить? Я тоже. Правда, обо всём мы поговорить не успеем.
