Филлип Бругелитт - Девять ворот
Аудитория ворчала, раздраженная задержкой.
Неуклюже выпихиваемые от одних рук к другим, Гопал и Нимаи вскоре обнаружили, что стоят уже снаружи скалящей зубы группы.
— Нам будет семнадцать этой осенью, — закричал Гопал, наклоняясь, чтобы схватить с земли камень.
Вьясе понравился боевой дух мальчишки. Он был похож на дикую лошадь, которую нужно было взнуздать.
— Это только воображение голодного старика, — сказал Нимаи, схватив Гопала за руку, останавливая камень. — Таких мест нет!
Гопал и слушать ничего не хотел.
— Есть такие места!
Они должны были быть.
Но голос позади него заставил его опустить руки:
— Вот они!
Это был торговец фруктами, размахивающий длинной палкой. Он стоял рядом с солдатом, нанятым для защиты каравана и вооруженным копьем.
— Это те самые! — кричал купец, размахивая палкой. — Арестуйте этих двоих.
Гопал бросил камень и врезался в гущу покупателей. Нимаи без раздумий последовал за ним по проходу, оставляемому Гопалом.
— Назад, воришки! — завопил торговец. — Будь прокляты ваши ничтожные жизни!
К счастью, толпа, подобно воде, быстро закрылась за ними, позволив им ускользнуть. Можно было видеть, как торговец, колотя толпу палкой, пытался следовать за ними, а солдат стоял не двигаясь, раздосадованный тем, что впустую потерял время.
Гопал и Нимаи очутились на узкой улочке в еще большей опасности. Прямо впереди них, за головами покупателей и навесами лавок, была Киттахари.
— Моя сестра! — крикнул Гопал, не зная, видит ли ее Нимаи.
— Китти? Здесь? — спросил Нимаи.
Гопал отчаянно искал, где бы спрятаться.
— Быстро за мной! — крикнул он, как будто Повелитель Мертвых пришел по его душу. Схватив Нимаи за руку, он увлек его вверх по деревянной лестнице. — Мы можем спрятаться… на крыше.
— Гопал?! — Китти помахала рукой над головами толпы, другой рукой, пытаясь удержать чадру.
Закон не позволял незамужним девушкам появляться на людях с непокрытой головой, но было общеизвестно, как не любила сестра Гопала подчиняться этим законам.
Может быть, она не видела, куда они побежали, с надеждой думал Гопал, взлетев на самый верх и присев в углу. Он опять услышал ее зов, всплывающий с улицы, как тростник, не способный оставаться под водой.
Она настаивала:
— Тебе лучше выйти, и прямо сейчас!
Он услышал крики своей младшей сестры и нахмурился. Он не хотел идти. Не сейчас!
— У отца уже все готово для огненного жертвоприношения. Ты ему нужен!
Гопал осторожно выглянул через край крыши. Китти, прищурившись, осмотрела улицу сверху донизу, затем бортики на крышах, проверяя каждую.
— Я знаю, что ты меня слышишь, Гопал! — снова крикнула она, сложив ладони воронкой вокруг рта и перекрикивая добродушное подшучивание людей на улице.
Сидя возле него на крыше и касаясь локтей, Нимаи прошептал:
— Ты собираешься отвечать?
— Нет! — ответил Гопал. — Я знаю чего она хочет. Наступило время йагны. Я не хочу идти!
Его друг знал, что Гопалу надоели эти обряды. Быть сыном симхи не столь уж приятно, как думали многие.
Его не волновали его королевские обязанности. Он хотел побывать в тех местах, о которых рассказывал трета-мистик. Он желал путешествовать по Бху-мандале, найти океан Гарбходака на самом дне Круга Бху и увидеть своими глазами гигантскую рыбу тимангала. Он даже слышал об огромном Молочном океане, взбитом дэвами войн в Бху-мандале (в битве с асурами), когда Била-свагра, Круг Третий, была запечатана… навсегда.
Гопал даже отваживался представить себя входящим в то место, где никогда не появлялись смертные — Света-Двипу, Круг дэв. Вот что хотел Гопал, а не какую-нибудь церемонию умиротворения божества феошеров.
Китти вновь позвала, и Гопал с Нимаи выглянули.
— Теперь она говорит с двумя сыновьями Аремы, — сказал Гопал.
Нимаи посмотрел на переполненную улицу под ними, но не разглядел Киттахари.
— Вон там, — показал Гопал — прямо перед входом в магазин отца.
Нимаи наконец увидел ее, державшую в руке новый меч. Один из братьев вырвал его обратно.
— Возможно, это единственное место, где она могла бы отвлечься, — сказал Гопал. — Я знаю, как сильно она хочет иметь этот меч.
— Такое желание запрещено Законами Ману, — перебил его Нимаи, потрясенный этой мыслью.
Гопал проигнорировал взрыв негодования его друга. Много ночей они провели в спорах об этих законах.
— Она, должно быть, спрашивает, не видели ли они нас.
Гопал знал, что они не сказали бы, даже если бы действительно знали. Они были его друзьями. Он отвернулся от улицы весь в испарине и с пересохшим горлом и посмотрел на пыльную крышу. Он всегда думал, что карма принадлежности к первому классу вары — рождение в королевской семье — должна была давать нечто большее, чем все это. Для него его королевское происхождение было не более чем просто слово и бесполезные обязанности.
Сестра вновь позвала его по имени, теперь уже совсем рядом, прямо под ним. Он не мог прятаться здесь вечно, но и выходить тоже не хотел. Исполнять обряды, чтобы коровы давали больше молока? Это обязанность скотовода, а не сына симхи! Никто, даже Нимаи, не мог понять, что он чувствовал. Даже его отец лишь смеялся, услышав это, но это было правдой.
— Это твоя обязанность, — услышал он напоминание Нимаи.
Не обращая внимания на друга, он встал и перегнулся через бортик, чтобы посмотреть, не ушла ли его сестра. Ее нигде не было. Возможно, та спряталась, выжидая, когда он высунет голову слишком далеко.
— Как сын симхи Голоки… — начал было Нимаи, присоединяясь к своему другу.
— Назад, — предостерег его Гопал, отталкивая Нимаи от бортика. — Она может тебя увидеть!
Гопал опять присел.
— Я знаю свои обязанности. Традиции важны для моего отца, но не для меня.
— Смотри, чтобы еще кто-нибудь не услышал, что ты шутишь с Законами Ману, — предостерег его друг.
Отвернувшись, Гопал перегнулся через стенку, окружавшую крышу. Он снова поискал сестру. Она была здесь! Он нырнул обратно, увидев, что ее глаза пробегают по соседним крышам.
— Я не знаю, почему ты так думаешь, — сказал Нимаи. — Мне нравится здесь. Ты только посмотри вокруг.
За деревней, насколько хватает глаз, раскинулись фермы.
— А там, — сказал он, указывая на склоны холмов, переходящие через горы, — пасутся коровы. У нас есть свой собственный рынок, и это все для нас. Здесь мы в безопасности. У нас есть все, что мы могли бы пожелать. Нам нет нужды уходить.
Гопал видел это совсем в ином свете, хотя смотрели они на одно и то же. Горы были для него тем пределом, через который предстояло переступить, а вовсе не тем, что скрывало и охраняло его.
