Дмитрий Колотилин - Шахматы Богов
Северос вошел к взымателю. Небольшое пространство отделялось от остального тонкой стеной из досок, стол, шкаф и сундук. Взыматель, уже не молодой хмурый мужчина, сидел в своем кресле за столом, делая важный вид. В углу сидел охранник – в кольчуге, рядом с ним стоял полуторный меч. За стеной слышались голоса двоих. Взыматель взглянул на вошедшего сверлящим взглядом, – Наемник, – пренебрежительно пробормотал он себе под нос. Рука его начала писать что-то на куске пергамента.
– Откуда, куда, кто такой, для чего в Халлане, – хрипло произнес взыматель, он не переставал царапать пером по пергаменту, при этом, даже не поднимая взгляда, тем самым, показывая свое безразличие.
– Из Селека в Осхольдград, наемник-северос, иду по созыву вашего короля, – металлическим, лишенным эмоций, голосом ответил тот.
– Наемник, – повторил взыматель, как бы переспрашивая, – Осхольдград, десять серебряников.
Монеты со звоном упали на стол, взыматель, не обращая на них внимания, нагрел печать на огне от свечи и поставил восковую печать на пергаменте.
Выйдя на улицу, он оседлал свою лошадь и дернул за поводья, кобыла послушалась. К этому времени движение на тракте заметно оживилось: длинные обозы, одинокие телеги, одинокие всадники, люди шли нескончаемым потоком в обе стороны. Никто почти не обращал внимания на встречных, лишь только нищие попрошайки и всякий «темный» люд. А это уже интересно! Навстречу верхом ехали двенадцать Служителей Истинной Веры в полном сборе: доспехи не последней пробы, восьмизвездная палица и полуторный меч из драконьей стали. Все они были не из последних рангов Церкви, следом пешим маршем шла сотня Серых.
Когда северос поравнялся с ними, то не избежал пристальных испепеляющих взглядов. Для Служителей наемники были почти ересиархами, хотя не раз нанимали их, предпочитая беречь свои сотни и бросать в мясорубку «не угодных Творцу чад своих, отступившихся от Пути Истинного и не имеющих шанса вернуться на Него никогда». В другой ситуации они с удовольствием схватили бы чужеземца и безбожника и вздернули на первом разъезде, «придав Суду Всевышнего». Наемник облегченно вздохнул, на этот раз пронесло. За поворотом тракт выходил на плато, где столица Халлана раскинулась и процветала. Показался кордон, перекрывающий выезд из пролеска. Всадник приготовил пергамент, ему навстречу уже шел копейщик в кирасе королевской армии и с гербом Халлана – корона на фоне щита с крестом.
Всадник молча протянул пергамент – его пропустили без лишних вопросов.
Величественные белоснежные стены Осхольдграда возвышались над черными домами бедного пригорода, раскинувшегося на подступах. Необычно высокие башни пытались достать облака, и еще более высокие башни и шпили Королевского Дворца и Церкви Истинной Веры, точнее целого ансамбля. Сами стены и внешние башни из белоснежных монолитных блоков размером в десять быков каждый. Поистине, красота города очаровывала, ему равных не было по величию. К главным воротам города вела широкая мощенная серым гранитом дорога. В лиге от ворот сходились все тракты. На отдалении в широком поле стоял огромный лагерь, сотни палаток и шатров разных размеров, регулярные войска Халлана и соседних королевств и баронств, дружины наемнических Братств, орды наемников со всех земель. Знамена Церкви, Короля, Гербы Орденов, баронов и военных сюзеренов Халлана.
Халлан готовился к войне!
Война! Нет слова желаннее для наемника. Это смысл жизни родившегося при звоне металла. Каждый мечтает умереть на поле брани, а не немощным стариком в своей постели. Наемнику все равно: почему он воюет и за кого. Главное, что он может заниматься своим ремеслом и получать за это плату.
Северос радовался как мальчишка, получивший от отца в подарок деревянный меч. Сейчас, в этот момент он позабыл обо всем, что произошло накануне. Все его мысли вмиг улетучились. Сейчас его заполняло только одно кроваво-алое слово, несущее одним радость, другим горе – ВОЙНА!
Наемники стекались со всех сторон, сбиваясь в Вольные Легионы, лишенные каких-либо амбиций и не принявшие ни одной присяги, способные встать под любые знамена, разве что под Знамена Смерти не встанут, хотя зарекаться никто не будет. Сила этой армии страшна, безумна и хаотична, тем самым несокрушима, потому что, если кто-то дрогнет и отступит, его сметут свои же.
Для североса оставался неясным только один вопрос, с кем эта армия собиралась воевать? Всадник подъехал к палаткам вербовщиков, слез с лошади и подошел к ближайшему походному столу. За столом седовласый тысячник из отборного легиона; на его накидке, под которой была тонко-сплетенная кольчуга, красовался герб легиона – красный меч, пронзающий черного дракона. Тысячник оценивающе взглянул своим опытным в этих делах взглядом. Ему не требовалось расспрашивать впервые увиденного воина, на то он и тысячник.
– Какое твое имя, северос? – лишь только это промолвил он своим тяжелым басом.
– Русберг.
– Пойдешь в сотню Кригора, он из ваших, тебе туда, – рукой тысячник махнул по направлению, – Лошадь оставь, вот компенсация, – казначей, сидевший рядом, бросил пять монет.
Русберг снял свои вещи с лошади, и ее тут же увели, удел ее был прост: запрягут в какую-нибудь телегу, нагруженную провиантом или чем-то еще.
Он шел мимо телег и палаток, где расположились такие же, как он наемники. Рядом сидели зверобои Далеких Степей и вольные Черных Долин. Огромный детина из Закатных Земель разрубал своим здоровенным топором бревно толщиной с теленка одним ударом на потеху окружающим. Народ отдыхал, как умел.
Искать палатку сотника Кригора долго не пришлось, вокруг разместились около шести десятков наемников и все из Холодных Земель. Что сказать, настоящая шайка головорезов, про которых не складывают сказки в теплых землях, но это и понятно, славные герои и рыцари в сияющих доспехах не могли быть наемниками без рода и племени, не моющимися иногда месяцами. Наемники – настоящие мастера своего ремесла, ну или хотя бы выжившие в паре сражений, нападений и грабежей поселений, разница невелика. Среди этого сброда нашлись и свои: Халон, самый старший и сильный, Григор, в меткости уступавший только стрелкам из Дождливых Лесов, и Арен – три брата, друзья детства. Завидев Русберга, они набросились с дружескими объятиями, Арен сильно обнял, а после заехал всем своим кулаком в подбородок Русбергу, тот пошатнулся от удара, но устоял. Мужчины ссорятся только из-за золота и женщин. В данном случае был второй вариант. Русберг потер подбородок, удар был знатный, после Арен снова обнял друга. У северосов был обычай забывать прежние обиды после того, как обиженный ударит обидчика. После этого они мирятся и выпивают вместе весь вечер. Тем более, какие могли быть долгие обиды у таких друзей, даже больше, все они могли называться Братьями Крови. На то было много обстоятельств, сплотивших их нерушимыми цепями, которые не разрушит ничто в этом мире, даже Воля Богов Горы Гроз, которым поклонялись северосы.
