Лилия Касмасова - Инферняня
За этим нервным разговором я и следить забыла за Петером. Оборачиваюсь - а на кресле один кувшин и никого рядом. И в зале тоже никого. Мило. Ладно, за пределы квартиры он не уползет. А вдруг он пожелает, чтобы открылось окно? То есть все окна - их всего три. А значит, одно или два обязательно откроются!
Пробудив таким образом в себе дикую панику, я побежала по квартире. Окна, слава богу, закрыты. Но ребенка-то нигде нет! Я и в шкаф сунулась, и в ванную, и даже в комод. Пусто! Я упала на кресло в полном отчаянии.
Ой! Селия-то открывала дверь, когда выходила! Вдруг он успел выскользнуть следом! Я бросилась было в подъезд. И вдруг слышу - в зале кто-то радостно смеется, аж заливается.
Влетаю: нате вам - под потолком, махая ручками и ножками, совершенно неуклюже кругами парит Петер и хохочет. Вспоминаю, что на потолок-то я в своих поисках и не глядела. Машу ему:
- Петер, спускайся вниз.
А впрочем, зачем? Пусть себе резвится, лишь бы не плакал. О, как раз два часа, через пять минут мой любимый сериал "Поп-звезда": он об одном парне, который был как бы слабаком и ботаником (как бы, потому что там такой милый актер снимается, ни на какого ботаника он не похож, и мышцы даже под рубашкой видно!), и вот, он тайно мечтал стать звездой сцены...
Ох, Петеру же нельзя смотреть телевизор! А мне нельзя отлучаться от Петера, то есть усадить его с игрушками в спальне, например, и пойти смотреть сериал. М-да... И у меня всего пять минут, чтобы решить эту дилемму. Надо просто из двух зол выбрать меньшее.
Не имею я права оставлять беспомощного, вернее, слишком большой мощи ребенка без присмотра! И потом, ничего неприличного, чего детям нельзя, я смотреть не собираюсь (не знаю, что за няни там попадались Олимпусу до меня), так что я с чистой совестью включила телевизор и уютно устроилась в кресле. Пока мелькала реклама, я вспомнила, что я так и не решила, как потратить 24 тысячи долларов. Начать с одежды или с обуви? Давненько я не покупала новые туфли, да и двух джинсов для гардероба явно маловато. Если я полностью поменяю гардероб, останется еще на дом? Ну, на маленький уютный домик с клетчатыми занавесками и соломенной крышей, где-нибудь в Мексике или Бразилии, на берегу океана?
- Ням-ням, - раздается лепет малыша - он уже приземлился на пол, смотрит в экран и тянет к нему ручки.
Там шла реклама - моя любимая актриса Вивиан Джемисон втирала в подбородок и щеки какой-то новый увлажняющий крем.
- Это не молоко, - сказала я.
Ой, он же амброзией питается.
- И не амброзия, - добавляю. - Это крем, глупышка, его не едят, а мажут на кожу, чтобы она была молодая... И ты ведь только что поел.
Реклама закончилась, и зазвучала знакомая музыка моего сериала.
- Мя-а, - сказал малыш плаксиво.
Я спустилась на пол, притянула поближе игрушки, разбросанные по всей комнате, и давай вертеть их перед ним и то басить то пищать несуразным голосом всякую чепуху вроде: "Я косолапый мишка, я по лесу брожу..." Или "Здравствуй, Петер, я лягушонок, я припрыгал к тебе из болота..." Все зависело от того, какая игрушка попадалась мне в руки.
Малыш отвлекся, успокоился и мы оба снова уставились в телевизор.
- Видишь, - говорю, - это Зак. Он сидит на берегу пруда и ждет Кэри. Это типа первая красавица в колледже, и она его водит за нос. Только скажу тебе, никакая эта Кэри не красавица. Плоская, как доска, и нос кривой.
Петер весело захлопал в ладоши. Пожалуйста, сидит себе прилично, ничего не вытворяет, вид радостный. Вот и выполняй все родительские инструкции. Мне-то виднее. У меня, как никак, опыт. Я вернулась в кресло, устроилась поудобнее, забравшись на него с ногами.
М-да. И что же теперь - вдруг Селия откажется от моих услуг? Я вздохнула. Ладно, денег у меня пока что навалом. И есть еще двое работодателей. А если Олимпус будет время от времени завозить Петера, так я вообще буду жить припеваючи. Вот по Мосику буду скучать.
Вдруг прямо передо мной захлопали большие белые крылья и меня обдало лавиной брызг. Лебеди! У меня, в гостиной, две большие белые птицы плывут по глади... пруда?! Настоящего, водяного пруда со всеми полагающимися деталями: кувшинки, ряска, лягушки... Лягушки?! А Петер сидит на большом плавучем листе королевской виктории.
Мне в нос стукнулась пролетающая мимо стрекоза.
- Петер, прекрати это сейчас же!
Да меня же соседи четвертуют! Я представила, как на голову миссис Дабкин выливается целый пруд и мне стало плохо. А Петер попытался поймать проплывавшую мимо коробку с моими туфлями и плюхнулся в воду, его макушка скрылась под поверхностью, но через миг он уже стоял на ногах и воды было ему по плечи. Расталкивая лебедей, я кинулась к нему, подняла на руки и сказала:
- Петер, милый, убери пруд! Пусть он исчезнет!
Чертов телевизор! Не зря мама говорит, что от него один вред! Я выключила его с пульта.
Я побежала в ванную и укутала Петера махровым полотенцем. Вытирая его, я все просила:
- Петер, захоти, чтобы пруд исчез, скорее!
Он, как и раньше, кивал. Но воды было столько же и лебеди щипали обивку у стула.
Ну я и дура! Как же малыш уберет пруд, когда он может исполнить только половину желаний! А перед этим исполнилось желание получить пруд.
В дверь забарабанили со страшной силой. А почему культурно не позвонить? Они и позвонили. Но не культурно, а в стиле матери Мосика. А потом еще и закричали басом:
- Эй, открывайте! Что у вас там, вселенский потоп?
Этот голос не принадлежал миссис Дабкин с пятого этажа. О, вода наверное, дошла до второго или даже до первого! А может, до подземной станции метрополитена. Пассажиры стоят, ожидая метро, и тут на них начинает капать вода и прям на голову прыгают лягушки. Нет, лягушки ведь сквозь стены не просачиваются!
Нет, дверь я не открою. И даже к ней не подойду! Пока они ее ломают, я успею скрыться. По пожарной лестнице на крышу. Ой, у меня же деньги в прихожей!
Вода плескалась в дюйме от драгоценного свертка, я взяла его и переложила в коляску.
В дверь снова заколотили, потом я услышала, как тихо сказали:
- Надо звать управляющего.
Ну нет! Никто не визжит так громко, как мистер Ватс, когда ему что-то не по душе. Разумеется, потоп в вверенном доме никому не пришелся бы по душе. Но устраивать каждый раз такой визг, когда я чуть-чуть задержусь с оплатой, нехорошо, прямо слово. А сейчас как раз такая ситуация, и я испугалась, что визг может достичь двойной силы. Мистер Ватс погибнет от перенатуги, как та лягушка, что хотела размером сравниться с волом. Окружающие же разобьются вдребезги, как стеклянные бокалы от ультразвуков, которые могут издавать знаменитые оперные дивы и мистер Ватс. И ведь не объяснишь, что я только что получила некую сумму и первым делом подумала о том, чтобы побежать к нему и рассчитаться полностью с долгом.
