Норман Сеймон - Предтеча
"Ты бы ее и так не увидел," - не применул заметить Чважи. - "Мертвые обычно лежат на земле, под лапами, оттуда ничего не видно."
- При чем же здесь… - начал было Альхейм, но осекся.
Конечно, Чважи гораздо умнее и опытнее его, куда тут спорить. Хотя по мнению Альхейма, при любом упоминании о сражениях его соратники начинали вести себя, мягко говоря, странно. Разве не затем идут в Гвардию, чтобы воевать по настоящему?
"В Гвардию не идут, туда берут, и берут самых лучших," - опять заспорил Чважи. - "А задача у нас у всех одна: быть полезными Повелителю."
- Чважи, ты не мог бы перестать читать все мои мысли? - вслух, но очень тихо, стараясь быть вежливым, попросил Альхейм. - По-крайней мере, не говори мне об этом, а то я чувствую себя немного…
"Глупо себя чувствуешь. Между тем почти все в Гвардии умеют скрывать свои мысли от восьмилапых. Учись. Не думай, что я в восторге от происходящего в твоей голове."
Альхейм только покашлял, стараясь ничего не отвечать даже мысленно. Чважи пристроился последним в небольшой караван, следующий сбоку от двинувшейся вперед громады Гвардии. Это позволяло избежать огромных клубов пыли, поднимаемых почти сотней тысяч лап пауков.
- А мы неплохо устроились, - осмелился заметить Альхейм, когда они с Чважи обгоняли свою сотню.
"Вот теперь я с тобой полностью согласен," - буркнул паук. - "Но не забывай, что битва началась."
- Что ты имеешь в виду?
"Повелитель послал нас в бой, и если сейчас расстояние между нами и врагом только увеличивается, то это ничего не меняет. Если кто-нибудь споткнется, строй не рассыпется. Мы уже сражаемся, и скоро будут первые погибшие."
- Река! - вспомнил Альхейм. - Нам предстоит форсировать один из притоков Ронсы? Много времени уйдет на постройку переправы…
"Какой же ты еще глупый! Мы спешим на выручку Армии, по дороге предстоит дважды пересечь реку. Кто станет тратить время на постройку моста или плотов?"
Вот теперь у Альхейма в голове и в самом деле не осталось ни единой мысли. Как же пересечь реку без плотов? Неужели пауки полезут в воду? Да умеют ли они плавать?
"Я уже бывал в таком деле," - Чважи мысленно содрогнулся от отвращения. - "Каждый десяток возьмет дерево, бревно. Держась за него, мы поплывем, и люди тоже не смогут остаться в седлах. Будет сыро, а под водой полно мерзких существ. Но нам повезло: мы пойдем в числе первых, когда все твари еще не успеют сбежаться на поживу. Я хочу умереть в бою за самок, за честь Повелителя, за разрушение Мишеглира, а не быть разорванным на части подводными хищниками."
Альхейм только покрепче вцепился в луку седла. Да уж, подводные чудовища, которыми полнятся реки, будут сегодня сыты. Повелитель угостит их отборным мясом, Гвардией, да еще дважды. Он с ужасом оглянулся на хвост проплывающего мимо строя, на последние сотни. Они войдут в воду, розовую от крови, когда туда стекутся все твари, почуявшие добычу ниже по течению. Наверное, они погибнут все…
"Всегда кто-то выживает. Но у восьмилапых надежда только на людей, мы в воде бессильны. Старайся убивать побольше речных тварей, тогда они начинают рвать друг друга…"
- Надо сказать всем, в Гвардии много новобранцев!
"Сейчас многие об этом говорят, я слышу."
Когда штабной караван догнал голову колонны, первая сотня ускорилась, стала понемногу отрываться от Гвардии. Они шли вперед, чтобы успеть найти лес поближе к берегу, очистить его от крупных хищников, шатровиков да скорпионов, приготовить все к переправе. Потом подойдут основные силы и затрещат деревья… Альхейм с ужасом представил себя, держащегося за бревно посреди потока. Снизу будут прекрасно видные его ноги, беззащитные, глупо болтающиеся. Он почти почувствовал, как острозубые существа смыкают челюсти, как слабо трещат кости…
"Перестань," - попросил Чважи. - "Я слишком хорошо вижу твои мысли. Ты заставляешь меня нервничать."
Гвардеец нервно закивал, потом принялся проверять амуницию, подтягивать ремни перевязи. Меч надо держать в руке, намотав на запястье темлюк… Как хорошо, что они поплывут почти первыми!
"Если получится, то встанешь на ствол. Тогда нужен не меч, а копье, ты должен бить и бить в воду, даже если никого не видишь. Ты должен помочь нам."
- Конечно, Чважи, конечно!
Нечасто случались ситуации, когда люди могли чем-то помочь своим восьмилапым соратникам. Когда-то пауки вообще обходились без них, но потом выяснилось, что смертоносец с сидящим на нем лучником почти всегда побеждает одинокого врага. С тех пор все Повелители поселили в своих городах людей, последних, уцелевших после Эпохи Рабства. Две расы заключили Договор, ознаменовавший новый поворот в истории.
- Я сделаю все, что могу! Послушай, а почему мы здесь, а не со своими?
"Я слышал какие-то отголоски разговора сотников… Похоже, мы выбраны на роль гонцов."
- Но в штабном десятке много опытных, быстрых восьмилапых… Прости, Чважи, я не хотел тебя обидеть.
"Я не обижен. Но больше ничего не могу тебе сказать, командиры не сочли нужным обратиться ко мне."
Караван возглавил колонну. Первая сотня почти скрылась из глаз, все еще ускоряясь. Самые быстрые, длиннолапые пауки с легкостью набирали сумасшедшую скорость. Ни одно существо на земле не могло сравниться с восьмилапыми в беге по пересеченной местности. Люди сидели в седлах прямо, почти не покачиваясь. Альхейм мысленно пожелал им удачи.
Глава вторая
Когда Альхейм немного успокоился, то впал некое подобие подобострастного оцепенения, как с ним случалось всегда на марше. Бегущая через открытое степное пространство Гвардия - зрелище величественное. Колышутся плюмажи, позвякивает оружие, десятники от скуки орут на воинов, требуют держать равнение. Старая шутка, ведь смертоносцами нельзя управлять, как жуками, поэтому все зависит от восьмилапых, а они не подчиняются двуногим десятникам. И главное: дрожащая земля, от этого рождается ощущение страшной мощи, к которой ты причастен отныне навсегда.
В этот раз Альхейм наблюдал всю картину немного со стороны, поэтому вскоре совершенно перестал думать о реке, враге, вообще о войне. Чважи это, похоже, не слишком нравилось, паук уже чувствовал впереди воду и заметно нервничал. Восьмилапые всегда недолюбливали водоемы, полные жизни, которая не обращала на них никакого внимания, не считая, конечно, желания сожрать. На суше любое насекомое кроме уж совсем бестолковых червей выполнит мысленный приказ восьмилапого, даже люди с трудом могут противостоять их страшному оружию, Гневу, а вот водяным тварям это совершенно все равно. А еще в реках и морях много существ с красной кровью, древних, как горы, в которых живут еще их сухопутные собраться. Пауки испытывали к краснокровным непреодолимую ненависть, делая исключение лишь для людей.
