Светлана Зорина - Избранница
— Ты хочешь эти бусы? — спросила юная лиммеринка. — Да они же ничего не стоят! Мне стыдно попросить за них даже шкурку земляной мыши.
— Я отдам за них всё, что угодно! — сказал Астаран. — Но только если они останутся на тебе.
Ну и дела, говорили в Зелёном Уре. Отправился за подарком для невесты, а вернулся с другой невестой. Да ещё с лиммеринкой! Вряд ли Лой и Виана простят ему такую обиду…
Чтобы хоть как-то задобрить оскорблённого аранхита и его дочь, Астаран и Атолл целый год отдавали им почти всю свою добычу. Ладно ещё, Виане быстро подвернулась удачная партия. Она вышла замуж за Сурма, одного из военных вождей, и говорила, что очень с ним счастлива. Дескать, даже хорошо, что не стала женой простого охотника, пусть даже такого красивого и отважного, как Астаран.
Правда ли Виана счастлива — не знал никто. Люди часто хвастают как раз тем, чего у них нет. Астаран и его жена Нэйя никогда не хвастались, но всем было ясно, что ни он, ни она ни разу в своём выборе не раскаялись. У них целых шесть лет не было детей. Виана злорадствовала. Бесплодные браки считались в Див-Аранхе большим несчастьем и обычно распадались, но Астаран и Нэйя вовсе не чувствовали себя обделёнными. Казалось, лиммеринка даже рада, что никакие новые заботы не отвлекают её от любимого дела. Поселившись в Зелёном Уре, она занималась тем же, чем и у себя на родине. Только теперь, делая украшения, она использовала не столько кораллы и жемчуг, сколько полудрагоценные камни, которые покупала на ближайшем рывке, а статуэтки вырезала не из таарола, а из дерева. Когда жена Астарана наконец-то забеременела, Виана уже ждала третьего ребёнка.
Большинство обитателей 3елёного Ура Нэйю не жаловали. Особенно женщины. Красавец Астаран успел разбить тут не одно сердце. С тем, что он остановил свой выбор на дочери Лоя, девушки ещё кое-как смирились, но неожиданная женитьба Астарана на лиммеринке была воспринята ими, как личное оскорбление.
Нэйе до этого не было никакого дела. Что её огорчало, так это то, что она не могла торговать своими изделиями на здешних рынках. Оставалось только обменивать их на лиммеринские товары в Лунной Гавани.
— Странные у вас законы, — говорила Нэйя мужу. — Почему вашим женщинам столько запрещено? Почему они не могут быть ювелирами или гончарами? У нас на Тере есть даже оружейница. Охотники на нера покупают гарпуны только у неё. Жаль, что я не могу показать тебе свой остров.
— Если я покину родной берег на лиммеринском корабле, меня здесь проклянут. И путь обратно будет закрыт для меня.
— По-моему, ваши власти запрещают вам ездить на острова, потому что боятся, как бы большинство ваших граждан не захотели там остаться.
— Может, ты и права, — пожал мечами Астаран. — Может, когда-нибудь я и решусь уплыть с тобой, на запад, но пока… Вряд ли я смогу жить без наших лесов. А ты… Ты ведь, кажется, уже привыкла?
— Кажется, да. В конце концов, на Тере у меня никого не осталось. А тут у меня есть ты. И наша малышка.
Дед Атолл говорил Ариэне, что родители её обожали. Приходилось верить ему на слово, ведь сама она мало что помнила. Родители умерли, когда ей шёл четвёртый год. Ранние детские воспоминания были отрывочные и смутные. Стройная широкоплечая фигура, заслоняющая дверной проём, а потом стремительно входящая в дом вместе с потоком солнечного света. Громкий смех. Большие смуглые руки, которые подхватывали её и поднимали выше резной перекладины над дверью. Это отец. Мать запомнилась лучше. Особенно её светлые волосы, сияющие на солнце, словно клинок охотничьего ножа. Когда она откидывала их назад, становилась видна маленькая родинка на шее — намного ниже уха. Иногда в памяти всплывал тонкий нежный профиль на фоне окна, сосредоточенно склонившийся над очередной фигуркой. Ариэне постоянно казалось, что эта женщина далеко. Даже когда она 6ыла рядом… Лучше всего запомнился её голос — чистый и глубокий, нараспев рассказывающий о дочерях Найяры, одетых туманом, которые танцуют на 6ерегу моря, собирая осколки звёзд. Ариэна не понимала, как из тумана можно сшить одежду, и просила старших взять её с собой на берег, куда все ходят покупать ножи и бусы. Ей хотелось поискать там осколки звёзд, раз уж их собирают на берегу. Ей пообещали, что возьмут её туда, когда она немного подрастёт.
Позже дед объяснил Ариэне, кто такая Найяра. Оказалось, что это морская богиня, которую на островах почитают так же, как здесь, на материке, Великую Аранху. Ещё дед сказал, что у Нэйи была фигурка Найяры из какого-то прозрачного камня, похожего на хрусталь. Иногда она светилась то голу6овато-зелёным, то серебристым светом, а иногда казалась белой, как молоко. Эта статуэтка пропала после смерти Нэйи. И те фигурки, которые она делала из кости и дерева, тоже. Многие в посёлке считали, что лиммеринка использует эти фигурки для какого-то злого колдовства. Её боялись. Наверное, только поэтому и не пытались ей навредить. И не трогали её поделки, пока она была жива.
Долгое время, когда Ариэне говорили, что её родители умерли, она недоумевала. Она же собственными глазами видела, как они уплыли в небесной лодке в прекрасный заоблачный замок. И она верила, что, когда она вырастет, то сможет прийти к ним в гости.
Пожалуй, это было самое яркое из всех впечатлений раннего детства. Ариэна помнила, как, проснувшись однажды утром, выглянула в окно и увидела, что облака спустились на землю. Они так сияли, словно вобрали в себя весь солнечный свет. Повсюду вспыхивали молнии и звёзды — серебряные, золотые, голубовато-зелёные. Маленькая Ариэна вы6ежала на крыльцо, и её со всех сторон окружил мерцающий туман, в котором появлялись и тут же исчезали фигуры людей и зверей… И ещё каких-то странных созданий, похожих на рыб. Самые большие облака превращались в горы и замки, потом таяли и стремительно уносились прочь. Лишь один замок не исчезал. Он поднимался всё выше и выше — прекрасный белый дворец, окружённый сере6ристым мерцанием звёзд и вспышками золотых молний. А потом Ариэна увидела белую лодку, которая плыла среди облаков к этому замку. Она плыла, медленно покачиваясь, и её нос был намного выше кормы, поэтому Ариэна могла разглядеть тех двоих, что спали на её дне крепким сном. Нельзя сказать, чтобы она видела их чётко, но она знала, что это её отец и мать. Облачная лодка уносила их к замку, над которым сияла, разгораясь всё ярче и ярче, звезда. Она пульсировала, становясь то белой, то голубовато-зелёной. От неё тянулись шесть ярких лучей. Звезда стремительно росла, и когда замок растаял в её ослепительном сиянии, она вдруг стала падать. Приближаясь к земле, она превращалась в огромного шестилапого паука. Вернее, паучиху. Она походила на изображение Великой Аранхи, только была не чёрная, а серебристо-белая и отливала то голубым, то зелёным, а то вдруг становилась почти прозрачной — словно фигура из хрусталя, внутри которой поместили светильник. Вскоре гигантская паучиха закрыла собой всё небо. На концах её лап вспыхивали молнии. Они не гасли, а превращались в нити… Или лучи, которые, пронзая туман, тянулись к земле. И разгорались всё ярче и ярче. Ариэне показалось, что ещё немного — и всё вокруг запылает светло-голубым огнём. Ею овладело странное чувство — смесь восторга, страха и чего-то ещё… Она слышала вокруг испуганные голоса. В тумане мелькали фигуры людей, которые в панике метались по посёлку. Потом появился дед. Он взял Ариэну на руки и понёс в дом. Она сердилась и отбивалась. Ей хотелось посмотреть, что будет дальше. Она уже в окно видела, как погасли голу6оватые лучи и рассеялся туман. 3а оградой дома стояли люди… И тут вдруг Ариэне стало действительно страшно. Она сама не знала, почему отскочила от окна, но сделала она это вовремя — мгновение спустя стекло взорвалось множеством сверкающих осколков. Ариэна с дедом потом долго собирали их, ползая по тёмному мохнатому ковру. Дед несколько дней не выпускал её на улицу.
