Трое из Иудеи (СИ) - Леженда Валентин
Ноги у будущего пророка слегка подкосились и он попытался срочно перевести разговор на другую тему. Вернее, вернуть в прежнее безопасное русло.
– И всё же негоже обижать ближнего своего, особенно из-за такой пустяшной проблемы.
Иудей с короткой бородой нехорошо сощурился:
– Кто поставил тебя начальником и судьей над нами? Не думаешь ли ты убить нас, как убил того египтянина?
Тут уж будущему пророку сделалось совсем плохо, внезапная злость, затмив отчаяние, поднялась из тёмных глубин его мятущейся души. Моисей побагровел, выхватывая из-под длинных одежд огромный церемониальный нож одновременно отмечая, что верный меч на поясе странным образом отсутствует.
Насмехающиеся над будущим пророком наглецы дружно побледнели, ибо их маленькие ножики напоминали безобидные зубочистки по сравнению с тем оружием, которое извлёк на свет явно психически неуравновешенный жрец.
– Сейчас я снесу вам на фиг ваши модебейцелы! – зловеще пообещал Моисей и дерущиеся несколько минут назад иудеи дружно побежали, не забыв нагло крикнуть побагровевшему жрецу: «Купи себе петуха и крути ему яйца!»
Будущий пророк не стал преследовать оборзевших хуцпанов пешком, вместо этого он вскочил в колесницу и с комфортом погнался за злодеями в огромном клубе жёлтой пыли.
Но соплеменники оказались не робкого десятка, видно, что уже не один раз приходилось им улепётывать от боевой египетской повозки. Мгновенно разделившись, нахалы зигзагами разбежались по разным переулкам. Моисей громко выругался, но погоню всё же прекратил.
В очень скверном расположении духа возвращался он в дом родной, напоминающий своей роскошью какой-нибудь храм египетского бога. Конечно, ему не следовало ехать сюда, но будущий пророк до последнего цеплялся за прошлую жизнь, понимая, что она уже безвозвратно разрушена. Если уж два нищих оборванца прознали об убийстве, то что уже говорить о представителях карательных органов сурового к нарушителям порядка Египта. Именно такой представитель и поджидал знатного жреца у мраморной лестницы в окружении молчаливых смуглолицых солдат.
– Если не ошибаюсь, вы владелец сего шикарного строения? – так вместо приветствия спросил маленький чернявый коротышка со странными завитыми к верху чёрными усами.
– Почему нет, когда да? – не очень дружелюбно промычал в ответ Моисей, понимая, что его песенка практически уже спета.
Рабы помогли хозяину выбраться из колесницы. Заиграли клезмер музыканты, прелестные девушки принялись исполнять танец фрейлехс в честь возвращения хозяина. Дышали огнём факиры, играли тупыми ножами жонглёры, два огромных опахала прикрывали будущего пророка от жаркого солнца.
– С кем имею разговаривать? – немного смягчившись, поинтересовался Моисей.
– Назир Абд аль-Хаммам по прозвищу Неутомимый, придворный сыщик покойного фараона Сети Первого!
– А… слыхал-слыхал… Я готов послушать за вашу просьбу.
Сыщик прошёл во дворец следом за хозяином, оставив солдат скучать на улице. Из рабов за ними увязались лишь два факира и несколько молодых танцовщиц.
– М-да… – с завистью констатировал Абд аль-Хаммам, восхищенно рассматривая внутреннее убранство дома. – Красиво жить не запретишь…
– Таки да, – подтвердил Моисей, слегка догадываясь, что у сыщика на него ничего серьёзного нет, иначе следом за собой он бы позвал во дворец и солдат.
На сердце у будущего пророка чуть отлегло. Вдалеке забрезжил лучик надежды, хотя его репутация отныне не стоила и ломаной ячменной лепёшки. С должностью знатного жреца Моисей уже мысленно распрощался.
– Приглашаю вас немножечко откушать вместе со мной.
– Знаете, не откажусь.
Они расположились в одном из самых живописных залов, стены которого были украшены мозаикой изображавшей сцены египетской охоты. Вокруг изящных фонтанов разгуливали павлины, а у дальней стены на золотой цепи дремал взрослый гепард, время от времени облизываясь во сне.
Заметив хищника, знаменитый сыщик заметно напрягся.
«У тебя на меня таки ничего нет!» – говорил насмешливый взгляд Моисея.
«А может кое-что и найдётся!» – безмолвно отвечали умные глаза представителя египетского правосудия.
Пока слуги расставляли на огромном покрывале кошерную еду (тушеная баранина, жареные перепела, голубиный паштет и красная икра), Назир решил преступить к делу и, выудив из складок одежды короткий меч, бережно передал его Моисею.
– Скажите, вам знакомо это холодное оружие?
Отвертеться было невозможно, так как на рукояти выполненной из слоновой кости значилось имя владельца и дарственная надпись от самого фараона.
– Таки знакомо… – Моисей внимательно рассматривал меч. – Вейз мир, как он оказался у вас?
– Очень просто, – улыбнулся знаменитый сыщик, – я вытащил его из живота одного мёртвого египтянина.
– А-хах! Он поимел кадухис на живот! – не сдержавшись, расхохотался Моисей, но быстро взял себя в руки, тут же сделавшись серьёзным. – Надеюсь, презренный поц, совершивший столь дерзкое злодеяние уже схвачен и покаран?
– Почти, – усмехнулся Абд аль-Хаммам.
«Хрена лысого ты меня поймаешь!» – говорил дерзкий взгляд будущего пророка.
«Во всяком случае кровь я тебе, зажравшаяся знатная скотина, как следует попорчу!» – тут же приходил немой ответ.
– Значит, вы признаете, что это именно ваше оружие?
– Угу.
– В таком случае соизвольте объяснить, как оно могло оказаться в животе покойного?
– Ну таки не знаю… может он его слегка проглотил, – невинно улыбаясь предположил Моисей. – Вы ведь не сказали, кто он был по профессии. Может он был глотателем ножей. Вот как мои факиры – укротители огня. Видите вон того худого, это знаменитый Бенцион Пихман, у него на лице даже бровей нет.
Бенцион Пихман в этот самый момент демонстрировал огненную отрыжку, опалив хвосты двум зазевавшимся павлинам.
– За птичек вычту десять золотых египетских утенов из твоего жалования, – тут же гневно прокричал хозяин дома. – Или сто сорок шекелей серебром…
– Нет, он не был глотателем ножей, – усмехнулся сыщик, невольно поглядывая в сторону соблазнительно выгибающихся в танце девушек.
Девушки сильно сбивали с толку, будоражили плоть, путали мысли, мешали как следует сосредоточиться.
– Убитый египтянин был надсмотрщиком в каменоломнях при строящихся пирамидах!
– Та не может такого быть?
– Ага! И ваш меч торчал у него из живота как проросший тростник, ибо им кто-то подло проткнул бедолагу.
– Что ж и такое временами бывает. Пьяная драка двух шикеров, поножовщина. Выпил, убил, попал на цугундер. Обычные шахеры-махеры в нашем Египте.
– Всё это так… – невольно следя за красавицами, согласился сыщик. – Но вас не удивляет тот факт, что ваше оружие стало орудием убийства?
– Нет, не удивляет, – твёрдо ответил будущий пророк.
– Да? И можно поинтересоваться почему?
– Потому что пару дней назад я потерял свой меч, гуляя по городу. Ну представьте себе такое?
– Гм… – Назир нервно заёрзал задницей на мягкой подушке. – А кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
– Об чём речь, – радостно воскликнул Моисей и, щёлкнув пальцами подозвал одну из танцовщиц. – Захава, шейн мейдалэ, подойди-ка сюда, будь так добра.
Девушка покорно подбежала к хозяину, смущённо потупив глаза.
– Помнишь, мы гуляли с тобой по городу пару дней назад и я купил тебе прекрасное жемчужное ожерелье?
Красавица быстро кивнула.
– А помнишь, я тогда ещё сокрушался по поводу того, что потерял свой любимый меч?
Повторный кивок.
– Ну что, Абд аль-Хаммам, вы таки довольны?
– Простите что? – переспросил представитель египетского закона, поедая глазами молодую гибкую как камыш брюнетку.
– Перед вами же свидетель. Вы же только что за это спрашивали, кто может подтвердить мои слова?
– Ваши слова?
– Ну да!
– Гм…
Взмахом руки Моисей отпустил смекалистую девушку, незаметно сунув той в руку несколько золотых монет. Сообразительные слуги – вот залог благополучия любого богатого иудейского дома. Разумеется, будущий пророк не разгуливал по городу два дня назад в компании прекрасной танцовщицы, тем не менее маленькая ложь сработала, что было видно по окончательно скисшей физиономии прославленного сыщика.
