Дневники экзорцистки. Злыдни (СИ) - Тезий Фэн
Но идиллия продолжалась недолго. Через полгода всё начало возвращаться в наезженную колею. Стало ещё хуже, чем раньше.
— Юля курит! И это в четырнадцать лет! — Ирина нервно заламывала руки и уже не обращала внимания на слёзы, стекающие по щекам. — Красится, как… неприличная женщина! И спиртным от неё иногда пахнет! Я её ругаю, а эта мерзавка открывает окно и грозится выпрыгнуть с девятого этажа, если не отстану! Не знаю, как с этой малолетней мразью разговаривать. Всё время злит меня нарочно, обманывает, стала деньги воровать. А Паша за неё заступается, говорит, что я шизофреничка. Кобель! Знаю, что любовницу завёл и даже не отрицает. Надоело мне всё это, жить не хочу! Ещё и мать считает меня теперь ненормальной, одержимой демонами. Вчера сказала, что если от церкви меня воротит, то нужно сходить к тёте Кларе. А я уже не знаю, кого о помощи просить, если вы откажете. Сил у меня больше нет бороться.
Ирина замолчала и уставилась на нас потухшим взглядом.
— Дашенька, — ласково обратилась ко мне бабушка, — ты заметила что-то странное у нашей гостьи?
Я понимала, что она имеет ввиду. Хоть Клара и запрещала при чужих людях упоминать про существ из призрачного мира, но сама охотно рассказывала мне о них. В детстве вместо сказок бабуля потчевала меня историями о том, как в Древней Руси христианство вытесняло язычество, а вместе с ним и домовых, русалок, призраков и леших. Чтобы нечисть не проникала в наш мир, порталы опечатывали. Но до сих пор эти создания иногда находят где-то лазейки, чтобы пробраться к людям. Вот хоть та же болезнь под названием «свинка», которую упоминала Ирина — это не что иное, как маленький призрачный паразит. Многие думают, такое смешное название паротит получил от того, что у человека опухают слюнные железы и лицо становится одутловатым. Вовсе нет. Те, кто видит это существо, подтвердит — он чем-то напоминает слизня с мордочкой поросёнка.
— Бабушка, а ты сама не заметила зелёную слизь на тёте Ире? — спросила я. — На одежде следы и на волосах. На коже тоже зелёные пятна проступают.
— У меня уже зрение не то, — прищурилась Клара. — Думала, может, ошибаюсь. Но если уж даже и на коже проявляться стало… значит, давно они этими токсичными выделениями дышат.
— О чём вы говорите? — запаниковала Ирина.
Она трогала себя за волосы, разглядывала руки, но, разумеется, ничего не могла увидеть.
— Ты ж всё равно не поверишь, — отмахнулась Клара.
— Я уже даже в инопланетян готова поверить, лишь бы семью спасти, — затряслась гостья. — Скажите, что происходит! Можно от этого избавиться?
— Да ты и сама догадываешься в чём дело, — не стала томить бабушка. — Ты уже не раз повторяла, что всё дело в съёмной квартире. Самый простой выход — это найти новое жильё и переехать.
Ирина вытаращила глаза и вжалась в спинку стула.
— Это проклятье, да? Кто-то позавидовал нашему семейному счастью? Я так и знала! Отец Михаил освятил квартиру, вот порча и ослабела, но до конца он её, видать, не одолел. А можно избавиться от неё как-то? Паша ни за что не захочет переезжать. Я несколько раз пыталась поговорить с ним об этом, но он беситься начинает.
— Похоже, что злыдни его к квартире привязали и не отпускают, — вздохнула бабушка.
— Злыдни? — гостья с недоумением посмотрела на неё. — Я про злыдней только в детских сказках слышала. Это же такие злобные человечки, живущие за печкой и творящие всякие мелкие гадости?
— Вроде того, — уклончиво ответила Клара. — Только твои злыдни подкинули тебе гадости покрупнее.
— Если они такие сильные, значит уже давно там живут, — влезла я в разговор. — Наверное, расплодились. Их там много должно быть. И квартиру своей слизью, скорее всего, пропитали всю. Надо гнездо злыдней найти.
Бабушка встала, сложила руки на груди и покачала головой.
— Ну, найдём мы гнездо, разорим, так они, мерзавцы, по всему дому разбегутся, в соседних квартирах поселятся. Представляешь, что тогда начнётся?
— Боже, да что же это за твари-то такие?! — ужаснулась Ирина. — Откуда они только берутся? Почему я их не видела никогда?
— А ты их и не увидишь, — ответила Клара. — Для этого нужно особым зрением обладать. Раньше в каждой деревне ведунья была, а то и не одна. Их и называли так потому, что ведали они про потусторонний мир. А злыдни… Ты же про домовых слышала? Они добрые обычно, по дому помогают, очень к главе семейства привыкают, стараются подстроиться под него. А если хозяин злой и буйный, то и домовой постепенно становится злыднем. Судя по всему, прежний хозяин твоей квартиры был ещё тем самодуром. Нужно к тебе идти, жильё посмотреть, а на месте уже определимся, что делать…
(эпизод 6)
Дом, в котором жила семья Рабенко находился в пятнадцати минутах ходьбы. Бабушка основательно подготовилась к нашей миссии: взяла банку со святой водой, икону Божией Матери и пачку крупной соли. Я не знаю точно, какой вред соль или освящённая в церкви вода может нанести существам из потустороннего мира. Да и вряд ли кто-то знает. Никто ведь не изучал домовых и леших.
Бабуля предполагает, что нечисть — это энергетические сущности. А раз они представляют собой энергию, то, значит, на неё можно воздействовать другой энергией. Ну и вроде как, иконы и святая вода заряжены в церкви. Чем они там заряжены, Клара толком объяснить не могла. Возможно, верой в высшие силы, которая является тоже подобием энергии. И если ещё это с большой натяжкой можно принять за объяснение, то при чём тут соль? Наверное, она способна гасить инородные силовые поля или что там испускают «иномирцы».
Всю дорогу до места назначения бабушка меня поучала, чтобы я была осторожна и не лезла вперёд. Она явно нервничала из-за того, что мне пришлось идти с ней, ведь злыдни существа коварные, могут нанести вред человеку. Только я вот почему-то не очень боялась, скорее испытывала любопытство, хоть, конечно, и понимала, что увиденное может не понравиться.
Дом и в самом деле располагался в хорошем месте: в достаточном отдалении от шоссе, чтобы не слушать шум машин и не дышать выхлопными газами; и в непосредственной близости от парка, в который мы сегодня собирались пойти.
«Эх, может успеем ещё на книжную ярмарку. Хорошо бы побыстрее управиться со злыднями».
Когда мы уже подходили к подъезду, Ирину окликнула высокая, полная женщина в льняном сарафане, ярко-жёлтых бусах и соломенной шляпке. Незнакомка вышла из-за кустов, огораживающих детскую площадку. Она двигалась уверенно и чинно, словно королева, а следом за ней семенил невзрачный худой мужичок в вылинявшей рубашке и растянутых на коленях синих брючках.
— Ирина, как вовремя я вас поймала! — зычным голосом оповестила незнакомка, надвигаясь на нас. — Мы собираем денежные средства на ремонт детского устройства для развлечений, именуемое качелями.
— По двести рублей с каждой квартиры! — подтвердил мужичок, вынырнувший из-за спины своей покровительницы. Он указал на лист бумаги, который держал в руке, и снова спрятался за надёжное укрытие.
— Знаете что, Тамара Егоровна, — раздражённо отозвалась Ирина, — я, конечно, очень болею душой за детскую площадку, и тем более за устройство для развлечений, но мы не пользуемся ни тем ни другим. Юленьке уже четырнадцать лет, и она…
— Вот именно она, возможно, и причастна к поломке детского развлекательного инвентаря! — легко перебила её Тамара. — Позавчера ваша Юленька в компании трёх подростков, предположительно мужского пола, и одного подростка, предположительно женского рода, до глубокой ночи находилась на площадке, отведённой для выгула детей. Здесь они громко слушали музыку непристойного содержания, сквернословили нецензурной бранью и распивали напитки из жестяной тары, имеющей вид слабоалкогольной продукции. После них, с утра устройство для сидения и качания оказалось поломанным.
