Брендон Сандерсон - Слова сияния
«Соберись, соберись...»
Она не могла. Не сейчас. Обезумев, принцесса вбежала внутрь, хотя Носитель Осколков мог с легкостью ее убить. Мысли путались. Ей нужно привести помощь. Далинар? Пьян. Тогда Садеас.
Комната выглядела так, будто здесь погулял сверхшторм. Разбитая мебель, повсюду щепки. Балконные двери выломаны наружу. Кто-то шел к ним шатающейся походкой – мужчина в Доспехах Осколков отца. Теарим, телохранитель?
Нет. Шлем был разбит. Это не Теарим, а Гавилар. На балконе кто-то вскрикнул.
– Отец! – воскликнула Джасна.
Шагнув на балкон, Гавилар остановился и оглянулся на нее.
Балкон под ним обвалился.
Закричав, Джасна бросилась через комнату к балконному проему и рухнула на колени у самого края. Ветер трепал выбившиеся из узла пряди волос, а она смотрела, как падали двое мужчин.
Ее отец и одетый в белое шиноварец, которого она видела на пиру.
Шиноварец излучал белый свет. Он упал на стену, ударился о нее, перекатился и остановился. А затем встал, каким-то образом оставаясь на внешней стене дворца и не падая. Подобное не поддавалось объяснению.
Мужчина повернулся и направился к ее отцу.
Похолодев, Джасна беспомощно наблюдала, как убийца подошел к королю и, опустившись на колени, склонился над ним.
Слезы стекали по ее щекам, и ветер уносил их прочь. Она не могла понять, что происходило там, внизу.
Когда убийца отошел, на земле остался труп ее отца, насквозь пронзенный деревянным обломком. Он был действительно мертв – Клинок Осколков появился рядом с телом, как всегда происходило после смерти Носителя.
– Я столько трудилась... – прошептала Джасна в оцепенении. – Я делала все, чтобы защитить семью...
Как? Лисс. Виновата Лисс!
Нет. Джасна с трудом соображала. Тот шиноварец... тогда бы она не призналась, что владела им. Она его продала.
– Мы сожалеем о вашей утрате.
Джасна обернулась, моргая затуманенными глазами. Трое паршенди, включая Клэйда, стояли в дверях, одетые в свои причудливые наряды: аккуратно сшитые накидки, одинаковые для женщин и мужчин, пояса на талии, свободные рубашки без рукавов и свисающие, сотканные из яркой разноцветной ткани жилеты, открытые по бокам. Они не разделяли одежду по полу. Джасна думала, что есть отличия по кастам, однако...
«Прекрати, – одернула она себя. – Перестань думать как ученый, хотя бы на один штормовой день!»
– Мы берем на себя ответственность за смерть короля, – сказала стоявшая впереди паршенди.
Гангна была женщиной, хотя у паршенди половые различия, похоже, сводились к минимуму. Одежда скрывала грудь и бедра, хотя ни то, ни другое не было явно выражено. К счастью, отсутствие бороды являлось четким признаком. Все мужчины паршенди, которых когда-либо видела Джасна, носили бороды, в которые они вплетали кусочки драгоценных камней, и...
«ПРЕКРАТИ!»
– Что ты сказала? – требовательно спросила Джасна, вставая на ноги. – Почему вы берете вину на себя, Гангна?
– Потому что мы наняли убийцу, – нараспев ответила женщина паршенди с сильным акцентом. – Мы убили твоего отца, Джасна Холин.
– Вы...
Внезапно эмоции охладели подобно реке, замерзающей в горах. Джасна перевела взгляд с Гангны на Клэйда, на Варнали. Старейшины, все трое. Члены управляющего совета паршенди.
– Почему? – прошептала Джасна.
– Потому что так нужно, – ответила Гангна.
– Почему? – снова спросила Джасна, подавшись вперед. – Он сражался за вас! Он держал хищников на расстоянии! Мой отец хотел мира, вы, монстры! Почему вы предали нас именно сейчас?
Гангна сжала губы в линию. Ритм ее голоса изменился. Она очень напоминала мать, объясняющую что-то очень сложное маленькому ребенку.
– Потому что твой отец собирался совершить кое-что очень опасное.
– Пошлите за кронпринцем Далинаром! – раздался голос снаружи. – Шторма! Мои приказы дошли до Элокара? Наследник должен быть отправлен в безопасное место!
Кронпринц Садеас ввалился в комнату вместе с отрядом солдат. Его напоминающее луковицу красное лицо блестело от пота, он был одет в королевскую мантию Гавилара.
– Что здесь делают дикари? Шторма! Защитите принцессу Джасну. Тот, кто это сделал, – он находился в их свите!
Солдаты бросились вперед, чтобы окружить паршенди. Не обращая на них внимания, Джасна развернулась, шагнула обратно к сломанным дверям, держась рукой за стену, и посмотрела вниз, на своего отца, распластавшегося на камнях рядом с Клинком.
– Будет война, – прошептала она. – И я не буду мешать.
– Это понятно, – сказала Гангна сзади.
– Убийца, – сказала Джасна. – Он ходил по стене.
Гангна промолчала.
В рассыпающемся мире Джасна ухватилась за этот факт. Сегодня ночью она кое-что увидела. Что-то, чего быть не могло. Имело ли это отношение к странному спрену? К произошедшему с ней в том месте со стеклянными бусинами и темным небом?
Эти вопросы стали ее спасательным кругом стабильности в океане хаоса. Садеас требовал ответы от лидеров паршенди, но не получил их. Когда он приблизился к ней и увидел обломки внизу, то со всех ног бросился к упавшему королю, призывая солдат.
Много часов спустя выяснилось, что убийство короля и сдача трех лидеров паршенди скрыли бегство их большей части. Они быстро исчезли из города, и кавалерия, посланная Далинаром вдогонку, была уничтожена. Сотня лошадей, каждая из которых являлась практически бесценной, оказалась потеряна вместе со всадниками.
Лидеры паршенди больше ничего не сказали и не дали никаких подсказок к случившемуся, даже когда их связывали и вешали за совершенное преступление.
Джасна все это проигнорировала. Она допрашивала выживших стражников о том, что они видели. Она пыталась раскрутить зацепку о ставшей теперь известной природе наемного убийцы, выведывая информацию у Лисс. Практически ничего не вышло. Лисс владела им недолго и заявила, что ничего не знала о необычных способностях шиноварца. Прежнего владельца Джасне найти не удалось.
Затем настал черед книг. Самозабвенная, яростная попытка отвлечься от утраты.
Той ночью Джасна увидела невозможное.
Ей нужно было понять, что это означало.
Часть 1. В пламени
Глава 1. Сантид
Если быть предельно откровенной, то, что случилось за последние два месяца, — моя вина. Смерть, разрушения, потери и боль — вот моя ноша. Я должна была это предвидеть. И остановить.
Из дневника Навани Холин, джесесес[1], 1174 г.Шаллан зажала в пальцах тонкий угольный карандаш и нарисовала несколько прямых линий, расходящихся от сферы на горизонте. Эту сферу нельзя было назвать солнцем, но ни на одну из лун она тоже не походила. Облака, обведенные углем, казалось, стремились к ней. И море под ними... Рисунок не мог передать странной природы океана, наполненного не водой, а маленькими бусинами из полупрозрачного стекла.
Девушка задрожала, вспомнив то место. Джасне было известно о нем гораздо больше, чем она рассказывала своей подопечной, и Шаллан не знала, как лучше спросить. Разве можно требовать ответы после ее предательства? Прошло всего несколько дней, и она до сих пор понятия не имела, как будут строиться дальше ее отношения с Джасной.
Палуба покачнулась, когда корабль изменил курс, огромные паруса захлопали над головой. Чтобы не потерять равновесие, Шаллан пришлось схватиться за поручень закрытой безопасной рукой. Капитан Тозбек говорил, что до сих пор море вело себя не так уж плохо для этой части Долгобрового пролива. Однако ей, возможно, придется спуститься в каюту, если волны и качка усилятся.
Шаллан выдохнула и постаралась расслабиться, пока корабль успокаивался. По палубе гулял холодный ветер, и спрены ветра проносились мимо в невидимых воздушных потоках. Каждый раз, когда море волновалось, Шаллан вспоминала тот чужеродный океан из стеклянных бусин.
Она опустила глаза на свой рисунок. Ей удалось только мельком увидеть то место, и набросок не идеален. Он...
Шаллан нахмурилась. На бумаге появился узор, похожий на тиснение. Как это получилось? Узор занимал почти весь лист – последовательность сложных линий с острыми углами и повторяющимися стрелообразными формами. Был ли это эффект от рисования того странного места, которое Джасна называла Шейдсмар? Шаллан нерешительно прикоснулась свободной рукой к рисунку и почувствовала на бумаге неестественные выпуклости.
Узор сдвинулся, скользнув по листку, как щенок громгончей под простыней.
Шаллан вскрикнула и подпрыгнула на сиденье, уронив папку с набросками на палубу. Свободные листки посыпались на доски, дрожа и разлетаясь на ветру. Стоящие поблизости моряки – тайленцы с длинными белыми бровями, зачесанными за уши, – бросились на помощь, хватая рисунки, пока те не сдуло за борт.
