Александр Дорошенко - Стрелы и пули
— Привет, Какашка, — бросил я старое, обидное детское прозвище. — Как делишки?
— Ты… что ты здесь делаешь? — выдавил он из себя.
— Иду в гости. Не бойся, не к тебе. Эй, ты чего так напрягся?
— Но ты не имеешь права, здесь находится! Убирайся вон!
— Спокойно, малыш. С каких пор, ты начал исполнять обязанности привратника? Матеуш меня пропустил, так что заткнись и дай пройти.
— Этот старый дурак…
— Что? Ты забываешься. Слабо будет повторить последнюю фразу, глядя ему в глаза? Может, пойдем, проверим? — я протянул руку, словно собираясь схватить его за плечо. Он поспешно отшатнулся.
— То-то же. Вижу, время тебя не изменило, как был сопляком, так им и остался. А теперь брысь, не доводи до греха.
Дик, посторонился и я, двинулся по коридору, не оборачиваясь. Можно было не опасаться удара в спину, для этого Браун слишком труслив.
Пройдя коридор из конца в конец, я остановился около высокой двустворчатой, дубовой двери, ставшей от времени почти чёрной и протянул руку к бронзовому молоточку. Висящая над ним маска сатира, внезапно ожила и нелепо корча рожу проревела: — Никого нет дома! Убирайся!
— Меня зовут Олег Романов. Можно войти?
Маска заткнулась и минуту спустя, уже другой голос громко сказал: — Это ты Олег? Вот уж не думал вновь увидеть тебя. Заходи, буду ждать в кабинете.
Щёлкнул замок, и дверь со скрипом отворилась. Родригес почти не изменился с нашей последней встречи — худой, сморщенный старик с проницательным взглядом. Когда я вошёл в кабинет, он сидел за заваленным бумагами столом, и старательно изображал из себя занятого человека.
— Стряхни макулатуру с любого стула и присаживайся, мальчик, — улыбаясь произнёс он. — Что будешь пить? Чай, кофе, камру, зетур, ликос — заказывай, не стесняйся.
— Спасибо, дядя Хуго, но лучше потом, — пробормотал я, очищая ближайший стул. Чёрт побери, несмотря на свои тридцать лет, я по-прежнему чувствую себя рядом с ним десятилетним мальчишкой.
— Ты опять за своё! Ну, сколько можно повторять, что магистры обращаются друг к другу только на "ты" и без всяких "дядей"!
— Хочу напомнить, что я уже не магистр.
— Ерунда, бывших магистров не бывает.
Я улыбнулся. Этому спору было уже много лет.
— Итак, внимательно слушаю. Что заставило тебя потревожить старого затворника? Или просто зашёл в гости?
— Увы, нет. Так получилось, что мне срочно понадобилась твоя консультация…
Мой рассказ не занял много времени. Родригес слушал внимательно, временами хмурясь. Когда я закончил, он ещё некоторое время ничего не говорил, потом шумно выдохнул и протер лицо ладонями.
— Грустная история…
— И это всё, что ты можешь сказать?
— Прости, Олег, но это не смешно. Дело гораздо хуже, чем ты думаешь. Гораздо хуже.
Я замер. Хуго никогда не был паникёром, и если он говорит что дело плохо…
— Давай обойдёмся без загадок, ладно? Лучше посоветуй как быть.
— Ищи Эовиля. Он единственный, кто знает всю правду.
— Вообще-то, я надеялся на помощь Ордена…
— Ерунда. Орден окончательно превратился в пустое место. После того, как в Совете окопался Пасюк, со своими прихлебателями, от него не стоит ждать помощи.
— А ведь я предупреждал…
Родригес поморщился. — Прекрати, сейчас не время сводить счёты. Лучше ищи Эовиля.
— Но чем он то может помочь? Ведь мой учитель уже давно не имеет веса в Совете. Конечно, его уважают, но вот слушать…
— Если он захочет, то сможет опрокинуть и растоптать Совет и всю эту богадельню. Ты просто многое не знаешь. Не в обиду будет сказано, но вместо того, чтобы всё время шляться по подозрительным мирам, тебе следовало лучше учить историю. К примеру, известно ли вам мой ветреный друг, что именно Эовиль основал Орден Чистого Сердца? Собственной персоной так сказать.
— Что? — я потрясённо уставился на Хуго. — Ты шутишь?
— Нет, — он поморщился. — Вообще-то это тайна, но ты должен быть в курсе.
— Постой, здесь какая-то ошибка. Орден основали почти восемьсот лет назад. Верно?
— Верно.
— Но ведь Эовилю, если мне не изменяет память, в прошлом году исполнилось пятьсот тридцать два года.
— Просто наш старый пройдоха, как кокетливая барышня, слегка занизил свой возраст. Есть у него такая слабость.
— Занизил? На сколько? На двести? Триста лет?
— Примерно в десять раз.
— Что? Ты хочешь сказать ему сейчас пять тысяч?
— Или около того. Высшие эльфы, знаешь ли, отличаются особым долголетием.
Я потрясённо молчал.
— Понимаю, ты растерян, — Родригес мягко улыбнулся. — Признаться, мне самому становится не по себе, когда я думаю о таких вещах.
— Пять тысяч лет… Срок человеческой цивилизации на Земле. Бред какой-то.
— Привыкай. И завидуй.
— Не знаю, можно ли такому завидовать. Он, наверное, очень устал жить.
— Сам у него спрашивай.
— Хорошо, но тогда… Погоди, как ты сказал? Высший эльф? Я думал, что эти ребята существуют только в книжках.
— Ошибаешься. Впрочем, не буду тебе ничего рассказывать, сам всё от него узнаешь.
— Хуго, прошу, прекрати играть в загадки. У меня, очень мало времени.
— Прости, Олег, но я действительно не могу тебе помочь. Не потому, что чего-то опасаюсь, просто… Просто действительно, очень мало знаю. Эовиль никогда ничего не рассказывал мне о себе, несмотря на годы дружбы.
— Жаль. Но можешь хотя бы подсказать, где его искать?
— Когда он был здесь последний раз, около двух недель назад, то говорил, что нашёл себе нового ученика и собирался отправиться вместе с ним к Серебряной Ложке. Ищи там.
— Хорошо, и на том спасибо… Пасюк тебя не сильно достаёт?
Родригес поморщился и вздохнул.
— Я не кажусь ему опасным, потому он почти не обращает на меня внимания.
— Да уж, вы конечно молодцы, посадили себе на шею, это животное.
Старый маг промолчал, ему нечего было возразить.
Покинув апартаменты старого друга, я вышел в коридор. И совершенно не удивился, увидев Пасюка, стоящего в нескольких шагах от двери.
— Здравствуй, Олег, — добродушно улыбаясь, проговорил он.
— Здравствуй, Мартин, — ровным голосом ответил я.
— Рад тебя видеть. Ты сильно изменился.
— Ты тоже.
— Мне бы очень хотелось узнать, зачем ты нас посетил.
— Можешь выражаться не столь высокопарно. Лучше скажи "Какого чёрта ты сюда припёрся"?
— А ты всё такой же грубиян. Жаль.
— Послушай, давай оставим светский тон. Я пришёл сюда по делу и не собираюсь перед тобой отчитываться.
— Прости, но ты не являешься более членом Ордена, и значит, не можешь здесь находиться.
