Глеб Борисенков - Возвращение Урмана -1
Марий улыбнулся. Он никогда не верил в старые байки.
- Зря, сир, зря, - покачал головой Бузина. - Великие люди просто так не говорят. Азамат проклял или просто предсказал конец света. Тьма захлестнёт мир, чума и война будут пытать землю, пока не исчезнут последние потомки захватчиков. И тогда изгнанные племена вновь вернутся на старые земли.
- А причем здесь Томас? - спросил Марий.
- Он объявил себя полководцев одного из апостолов тьмы. Кольцо собрал лагерь, угрожает помещикам расправой и собирает всех желающих. А ещё он похитил мою единственную дочь Беату, как залог безопасности. Мой супруг, храбрый рыцарь, но слишком стар для таких подвигов. Он пытался отбить дщерь, но потерпел неудачу. Я молю вас о помощи! Вы молоды, вооружены, опытны. Возглавьте моих людей, больше некого просить! Все боятся, а пока мы будем ждать помощи герцога, Беата... одна, юная дева, в плену диких бесчестных мужчин...
Прежде чем Марий собрался со словами, Бузина влез с заверениями:
- Мы сделаем всё возможное! Сир вернёт вашу дочь целой и невредимой.
Ингрид разразилась криками благодарности. Слезы выступили из глаз. Если честно, то Марию было больше противно, чем жалко её.
Уже позднее, когда он остался наедине с оруженосцами, набросился на Бузину. Но тот был совершенно спокоен и легко парировал выпады хозяина:
- Вождь нуждается во флоте и дружбе Рюгена. Нам нужна добрая слава, сир. И вам тем более. Помните о встрече с отцом. Каким к ней придёте.
Марий поежился. Ещё и некстати вспомнилось давнее обещание епископу. Нет, теперь, когда он так приблизился к вершине, нельзя было идти на попятную, только напролом, по чужим головам.
- Тогда приготовьтесь, - оскалился Марий. - Если понадобится, мы утопим Рюген в крови!
Непогода усиливалась. С моря ветер нагнал черных туч, заковавших небо непроницаемым панцирем. Порывы гнули деревья, волочили за собой мусор. Ноги месили непролазную грязь.
Но теперь Марий скорее радовался беде. Да, пришлось спешиться, терпеть лишения, но и противник испытывал трудности. К тому же на руку играл и ещё один фактор - никто не ожидал его появления. Хотя, даже переполненный решимостью, Марий не мог не обращать внимания на холод и ветер. Всё чаще мысли возвращались к соблазнительному образу очага и стола с яствами.
Марий не доверял слугам Ингрид, взял только проводника, назвавшегося Листом. Слуги уже подвели Ульфа, не исключён и сговор. Холоп всегда договорится с чужим холопом, если предчувствует выгоду. А тут ещё и опасные представления о свободе и равенстве. Марий представил, как чернь штурмует Старые Тубы и содрогнулся.
- Свобода - это не просто так, условность. Нет, свобода есть состояние души, возможность выбора, понимания ответственности, постоянное напряжение. Только свободные люди могут быть равны друг перед другом, но и то, не без усилий. Чего же они добиваются? Лишь желания мести, чувственных наслаждений, безнаказанности. Их прельщает видимость власти. Я - другой.
Лист рассказал, что Кольцо захватил дальний хутор. Дескать, спорная территория и Кернау не имеют на него права. Хуже, что его поддержала местная община.
- А ты разве сам не из луцернов? - спросил Бузина. - Почему помогаешь госпоже?
- У меня жена и двое детей, - объяснил Лист. - А госпожа хорошо платит за работу. Лучше быть сытым, чем честным и голодным.
- Значит, Кольцо был прав? - вмешался Марий.
- Для вас, господин, это что-то меняет? - усмехнулся проводник. Рыцарь покачал головой.
- Сколько у них людей? - продолжил расспросы Бузина. Марий давно уже начал догадываться, что Бузина не простой военный слуга, и вполне возможно, что это его не настоящее имя. Максимус вряд ли бы стал отпускать посланца без надежной охраны и... присмотра.
- Не больше десятка, да и то, как личная дружина. Но на встречу с хозяином они подняли всю общину.
- Значит надо действовать быстро, - решил Марий. Возражений не было.
Миа была симпатичной рослой девушкой с длинными светлыми волосами. Если был праздник - то она как никто лучше танцевала, пела и смеялась. Такой сорт людей обычно рождается для одного веселья. Миа никогда не имела сложностей с кавалерами - первая во всём, решительная, смешливая - она словно паук заманивала всё новых и новых жертв в свою паутину. Одной из них был сын вышибалы из трактира, некий Урман. От него у Миа осталось дешёвенькое колечко, бронзовое зеркало и воспоминания о чрезмерной заботливости и безграничной наивности. К счастью для Миа, они довольно быстро расстались, благо в очереди всегда стояли новые кандидаты, а неудавшийся жених не стал никому портить жизнь и покинул родные пенаты.
Новая партия была лучше всех - молод, богат, хорош собой. Антоний - загорелый крепкий парень - часто возвращался из моря с удачей. Мышцы вздувались буграми под тяжестью непосильного улова. На танцах Антоний, как и Миа, неизменно находился в центре внимания. И лишь один человек с неприязнью смотрел на очаровательную девушку из беснующейся толпы. Сирмат так и не простил несостоявшуюся невестку.
Уже был полдень, когда Миа проснулась и привела себя в порядок. Хозяйством она почти не занималась, довольствовались прислугой, денег хватало. Достала зеркало, расчесала длинные волосы. На неё смотрело хорошенькое личико с неизменной улыбкой. Крохотная щербинка между широких зубов, добавляла индивидуальности и даже какого-то очарования. Глаза были широкие, карие, с длинными ресницами. Она зачарованно уставилась на себя и замерла. Даже прослушала возвращение Антония.
- Сколько раз говорил, выбрось этот мусор! - поморщился парень. Красивое, ровное лицо с правильными чертами исказила гримаса презрения, как будто бы на слизня сел. - Я тебе подарил в два раза дороже.
- Ты не понимаешь, - хмыкнула Миа и повисла у него на плечах, чмокнув в щёку.
- Оно мне до сих пор льстит, - шепнула она, почувствовала напряжение мышц мужа и тут же перевела разговор в сторону. - Как продвигаются дела?
- Лучше всех, - отрезал Антоний. - Отец обо всём позаботился. Скоро всё переменится, поверь, всё! У нас теперь есть новые... друзья.
- Только не рискуй понапрасну, не хочу становиться вдовой в двадцать лет.
- Теперь всё иначе, - отмёл возражения Антоний. Он зашагал по комнате. Ковры на полу и стенах, черная, лакированная мебель - это было недостойно его, мелко, примитивно. Обычный, пусть и зажиточный рыбак увидел настоящую жизнь. Пусть Миа об этом пока не знает, он скрыл, где пропадал неделю. Мол, плавание. Нет, судьба севера решалась на материке. Богатство - это только первая ступень к... новым возможностям.
- Кстати, заходил в трактир. Этот полоумный старик, Сирмат, объявил траур по сыну. Люди говорят, что ихним крепко досталось! И нам, лапка, это только на руку.
