А. Котенко - Странник удачи
Господин Тавах предстал передо мной идеальным правителем своего государства. Во мгновение ока он успел придумать хитрый план, как ускорить прибытие убийцы во дворец.
— На воле мы ее поймать не сможем, — закончил он свою речь. — А в стенах дома королевского — труда не составит. Особенно, когда на нашей стороне такой сильный человек, как Красная Бандана и такой проворный юноша, как мой Сунна.
Я заметила, что воришку король всегда называл «своим», на что его супруга и молоденькая Захра всегда отвечали недобрыми полными зависти взглядами. И я, кажется, кое-что поняла. Возможно, Сунна не понимал этого или не хотел видеть. Но, по-моему, оно было настолько очевидно, что принцесса с маликой просто насмехались над наивным юным дипломатом Таваха.
К вечеру «Огненная стрела» покинула город. Судно провожали громко, с песнями, обращенными к танри. По городу пустили слух, будто на бригантине с севера приплыли демоны, которые вознамерились уничтожить сложившиеся веками обычаи южных земель. Две девушки: рыжая и златовласая, Красная Бандана и несколько наемников, стояли на носу, с достоинством выслушивая все обидные слова в свой адрес и ничего не предпринимая.
Песни орали настолько громко, что все, находящиеся на «Стреле», слышали их до самого выхода из южной бухты. И только, когда судно завернуло за горный западный берег, можно было вздохнуть спокойно. Тишина и благодать!
За окном уже стемнело, и на небе загорались первые звезды.
Тавах сидел на кровати. Жена уже давно уснула, а к малеку сон не приходил. Две золотые кошки в изголовье его ложа бездушными истуканами смотрели на висевшее на стене зеркало. Он прочитал не одну молитву высшим защитникам: котоголовому мужчине и шакалоголовой женщине, хранителям рода. Эти две фигуры изображались на всех дверях и воротах в Шамсмадене. Как рассказал мне Тавах, когда двоих высших свергнут, настанет конец южным землям.
Малек прошелся по комнате и встал напротив окна.
— Я знаю, что ты там, выходи.
Он смотрел на налившееся алым, словно кровью, закатное солнце, а приятный теплый ветер дул ему прямо в лицо. Тавах чувствовал, что убийца где-то рядом, но он давал ему шанс сделать первый шаг, попытаться нанести смертельный удар. Он на пару шагов отступил от окна, как раздался свист. Через мгновение, рядом с Тавахом на коленях стоял Сорро. Его катана упиралась в пол, а под ногами у малека валялся железный предмет, называемый в Централи пистолетом.
Еще свист. Теперь уже парень-защитник не выскочил из-под кровати, а просто взмахнул мечом. Еще один такой же.
Стрелок не успевал прицелиться, как странник, не уступавший ему в скорости, подхватывал оружие ветром Хикари.
Пистолеты из Централи. Подобными штуками пользовались и прислужники раджи, когда гнались за мной и Сорро по джунглям. Стоп! А откуда у моих бывших подданных иноземные игрушки? Еще одна загадка, надо будет рассказать об этом разбойнику. Мои негарские слуги всегда пользовались катанами или краби, а тут вдруг металлическими шариками стрелять начали.
Сорро тяжелым взглядом смотрел на женщину, стоявшую в нескольких шагах от него. Он заслонял плечистой спиной маленького нескладного правителя, так что, прежде, чем убить его, женщине пришлось бы уничтожить сперва странника.
Хрупкая худенькая женщина боялась встретиться взглядом с невесть откуда взявшимся телохранителем. Она опустила руки и принялась застугивать ремни вокруг узких штанин черных брюк, словно ничего только что не произошло, и явилась она сюда просто так, на чашечку горячего шоколада.
Я сидела за шторой, на кровати короля с длинной железной палкой наготове. А рядом со мной — Сунна.
— Это Кани, как же я ошиблась в этом человеке, — шепнула я, разглядывая красноватую короткую стрижку убийцы.
Но воришка не стал меня корить в такую трудную минуту и, выглянув в ту щелку между занавесками, откуда я наблюдала за происходящим с центральской обманщицей, решил устроить небольшое представление.
Чувства юмора у шамсмаденского воришки было не занимать. Когда он оставлял карманников без штанов и награбленного, с девушкой-убийцей он решил поступить еще более жестоко. Сунна украл у нее черную куртку из тонкой кожи.
Девушка оторопела, когда осталась в одном белом лифе. Этих секунд замешательства хватило для того, чтобы разбойник, толкнул ее в темный угол и приставил острие катаны к горлу убийцы.
— Кани, — стиснув зубы, сказал парень, — ты предала, ты обманула нас.
— Я… — тихо сказала она, — Я не Кани… Я не знаю никакой Кани.
— Охотно верю, — усмехнулся разбойник. — Ты нам представилась как Кани.
Он провел лезвием меча по ее шее. Аккуратно, чтобы не задеть и не ранить.
Со спины к Сорро подошли и король с супругой, довольные успехом спонтанно придуманной операции.
— Не важно, как ее имя, — а он мудр, и это вызывает во мне восхищение правителем южных земель.
На лице убийцы, как мне показалось, не было и тени испуга. Мы с Сунна, как и малика, вышли из своего убежища и стояли рядом с захваченной пленницей.
— Мы не будем делать много шума, — заключил правитель, — никто из жителей этой страны не должен знать о грозящей мне опасности. И я не хочу, чтобы кровь женщины из Централи пролилась в моем дворце. Мне не нужны скандалы.
Даже в темноте я заметила, как преступница расслабилась. Однако она все равно боялась Сорро. И это правильно. Когда мой разбойник полон ярости, к нему лучше не подходить.
— Сунна, — сухо бросил правитель стоявшего рядом со мной мальчишке, — пригласи сюда Нефертари.
Воришка кивнул и мигом покинул комнату. Пока он бегал по поручению правителя, малика успела рассказать нам с Сорро, что Нефертари и есть та самая фаворитка. Королева говорила о ней столько нелестного, что пойманная убийца усмехалась над рассказом властвующей персоны. Сам же Тавах, кажется, смущался, когда узнавал все новые и новые подробности из своей жизни и биографии фаворитки.
О, эта женщина была прекрасна! Я отлично понимаю малека, который променял худощавую не очень симпатичную малику на эту женщину. Судя по возрасту ее сына, было Нефертари не меньше тридцати пяти, но выглядела она как двадцатилетняя невеста: не заворачивалась в платки, как замужняя, носила юбку с полупрозрачной оборкой, а ее шею украшали драгоценные колье из десятков разноцветных камней. Надо будет спросить еще у Сунна, почему его маму, незамужнюю, не скормили шакалам. Хотя… ответ лежал на поверхности — фавориткам даже закон высших не писан.
Больше всего меня поразили огромные янтарные глаза этой женщины. Лицом маленький воришка явно пошел в мать, зато телом — в отца. Я уже догадалась, кто им был. Даже Сорро с нескрываемым восхищением смотрел на фаворитку: на ее густые черные волосы, заплетенные в сотни мелких косичек, на упругую высокую грудь, изящные очертания талии, украшенный жемчужиной пупок, округлые бедра, по которым струился полупрозрачный синий шелк. Пожалуй, только в душе бессердечного такая женщина не способна разжечь огонь желания. Хватка разбойника ослабла, чем и воспользовалась коварная убийца. Она мигом выпрыгнула из угла и достала из-за пазухи еще один пистолет. Но… спешка никогда не была на руку человеку.
