Гарт Никс - Утонувшая Среда
— Навага, — внезапно сказал крыс-рулевой. — Или сардины.
Все посмотрели на хрустальный шар. Он внезапно заполнился мерцающими серебристыми силуэтами, их было так много, что Артур даже не сразу сообразил: "Балаэна" столкнулась с огромным косяком рыбы.
— Мы приближаемся к Утонувшей Среде, — сказал Длиннохвост десять минут спустя, когда стало ясно, что косяк все еще продолжается. — Она собирает рыбу у себя на пути, используя силу Ключа.
Он поднял переговорную трубку.
— Всем постам! Приготовиться к возможному столкновению! Задраить герметичные люки! Наряды к помпам! Там, сзади, все пристегнуты?
— Да, — сказал Артур.
— Верно, — сказал Скамандрос.
— Типа того, — сказала Сьюзи.
Длиннохвост не стал вставать с места, но повернулся, чтобы поговорить с остальными.
— Утонувшая Среда обычно плавает недалеко от поверхности. Согласно нашим данным, ее открытая пасть поднимается на четыреста саженей над поверхностью воды и примерно до шестисот саженей в глубину. Таким образом, по нашим расчетам, опустившись на глубину примерно тридцати саженей, мы с наибольшей вероятностью сможем найти отверстие в верхних барьерных костях, не рискуя попасть между челюстями. Эти кости состоят главным образом из отверстий, если быть честным, но у нас будет очень мало времени, чтобы обнаружить одно из них и как следует прицелиться, если только нас не подхватит слишком сильным течением.
— Течение обнаружено, — доложил рулевой. — Скорость в воде увеличилась до двадцати шести узлов.
Длиннохвост повернулся к приборам и сосредоточился на них.
— А что будет, если мы не попадем в дыру? — спросила Сьюзи.
— Думаю, разобьемся вдребезги, — ответил Артур. — Но Длиннохвост же сказал, что там одни только дыры. И течение должно нести нас прямо к отверстиям, оно же проходит через них. Все будет хорошо.
— А что будет, если мы разобьемся, но не совсем вдребезги? — спросила Сьюзи чуть погодя. — Ну то есть если мы будем еще живы, когда начнем тонуть?
— Сьюзи, пожалуйста, не задавай таких вопросов в такое время, — сказал Артур настолько сдержанно, насколько мог.
Серебристые рыбы в шаре мелькали все быстрее и быстрее. "Балаэна" начала покачиваться из стороны в сторону, увлекаемая мощным потоком внутрь Утонувшей Среды. Внезапно рыбы куда-то делись, и шар потемнел.
— Мы в ее тени!
— Резервное питание! — рявкнул Длиннохвост. — Носовое освещение на максимум!
В хрустальном шаре снова забрезжил свет. Рыбы больше не проплывали навстречу — они неслись назад, вместе с массой водорослей и самых разнообразных предметов — видимо, морской добычи. Как и подлодка, они устремлялись в пасть Среды.
Что-то ударило "Балаэну", и протяжный звон раздался по всему корпусу. За первым ударом последовали все новые и новые, шум был похож на град, стучащий по железной крыше. Лодка качалась во все стороны, Длиннохвост и рулевой отчаянно работали рычагами, чтобы удержать ее в равновесии.
Артур увидел впереди отблеск чего-то белого.
— Барьерная кость!
Длиннохвост тоже ее заметил. Они с рулевым утроили усилия. Подводная лодка наклонилась вперед почти на тридцать градусов, затем ее нос задрался кверху, а еще через несколько мгновений она снова выправилась. Вместо белой кости перед ними была теперь чернота отверстия. "Балаэна" неслась туда, окруженная рыбой и сотнями обломков разного размера.
— Мы вошли! — воскликнул Длиннохвост, переключаясь между различными обзорами. Все они показывали отдаленные белые стены. — Мы прошли сквозь барьерную кость!
Он поторопился. С раскатистым треском "Балаэна" врезалась во что-то, достаточно большое, чтобы замедлить ее ход. Всех швырнуло вперед, натягивая ремни безопасности, а затем назад, когда судно полностью остановилось.
Вода и мелкие обломки неслись вперед, но не особенно быстро, а подводная лодка не двигалась с места, хотя вибрация от работающих двигателей ощущалась во всем корпусе.
— Мы застряли, — прошептал Артур.
Застряли глубоко под водой в костяном туннеле.
Глава 22
— Обеим машинам полный стоп! — приказал Длиннохвост.
Вибрация стихла, но стук предметов по кораблю не прекращался, и поток мелкого мусора все так же мелькал в хрустальном шаре.
— В туннеле какое-то препятствие, — через плечо сказал Длиннохвост. Он снова взял переговорную трубку. — Доложить о повреждениях!
Голоса Крыс затрещали из громкоговорителя. Все подтвердили, что никаких серьезных повреждений нет.
— Что там у нас, носовой? — спросил Длиннохвост.
— Таран вонзился в деревянную стену, — доложил младший офицер, отвечающий за носовую часть корабля. — Похоже, это борт большого торгового судна, засевшего поперек туннеля. Основательная работа.
— Выдерните таран.
Секунд двадцать ответа не было. Артур смотрел в шар. Там было трудно что-либо разглядеть из-за постоянного потока предметов, но впереди виднелось что-то похожее на обросшие ракушками доски.
— Не можем, капитан. Даже лебедкой не получается, хотя мы все вместе ее крутим.
— Тогда даем задний ход. Рулевой, какова скорость потока?
— Девятнадцать узлов.
— Девятнадцать?
— Варьируется от восемнадцати до двадцати.
Хвост капитана выметнулся сзади кресла и в раздражении щелкнул по полу.
— Что происходит? — нервно спросил Артур. Он понял, что ему не нравятся подводные лодки. Все такое замкнутое, а случись что — деваться просто некуда.
— В этом конкретном туннеле застряли останки корабля, и мы в них врезались, — пояснил Длиннохвост. — Наш таран в них воткнулся. В других условиях мы могли бы дать задний ход и вытащить его. Но наша максимальная скорость задним ходом — восемнадцать узлов, а течение быстрее.
— Так что мы действительно застряли?
— Это временно, — заверил Длиннохвост. — У нас, по счастью, есть время, чтобы принять меры. Есть еще несколько возможностей…
— Мы погружаемся, сэр, — прервал его рулевой.
— Что? — удивился Длиннохвост. — В туннеле?
— Нет, сэр. Должно быть, это Левиафан. Она ныряет.
— Но она никогда не ныряет! Доложите глубину.
— Сорок пять саженей. Сорок восемь, Пятьдесят три…
— Всем постам экстренного погружения! — резко скомандовал Длиннохвост в трубку. — Укрепить изолирующие двери!
Из динамиков донесся хор ответов "есть, сэр!". Длиннохвост наклонился к глубиномеру вместе с рулевым, который, впрочем, все равно продолжал докладывать глубину.
— Она выравнивается, — доложил рулевой. — Шестьдесят семь саженей.
