Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
«Ау, родители! Я уже дома и страшно по вас соскучилась!» Я поискала в сумочке мобильник. Поиски оказались нелегкими. Как всегда под руку попадалось всё что угодно кроме телефона.
Рени отозвалась мгновенно, как будто ждала моего звонка.
— Здравствуй, детка! Наконец-то! У тебя всё в порядке?
В мягком голосе моей вампирской матушки прозвучала такая неподдельная забота, что у меня мгновенно потеплело на душе.
— В полном. Привет, Рени! Как я рада тебя слышать! — взвизгнула я от радости, услышав столь долгожданный голос в трубке. — Не беспокойся, родная, мы долетели совершенно нормально! Да и что может приключиться с этаким-то чудом техники?! Зверь, а не машина!
— Думаю, после полета ты голодна как обычно. Давай встретимся в аэропорту, и пообедаем в каком-нибудь приличном ресторанчике.
— В «скате» ни капельки не укачивало, так что поверь, я не умираю от голода.
— Слава богу! Кстати, техника техникой, но я переживала за тебя. Знаешь ли, надежность такой махины не выше надежности самой крошечной детали…
— Так-так! Я-то знаю, нам читали теорию надежности в Академии. Вот только не пойму, откуда у тебя такие глубокие познания в технике? Рени, ты же экономист по специальности! — сказала я со смехом. — Опять какие-нибудь ужасы обсчитывали на работе? Что на сей раз? Количество аварийных ситуаций на воздушном транспорте? И, не ври мне, что это не так.
— Замечательно, что ты у меня теперь такая образованная, дорогая. Но я тоже «не лаптем щи хлебала» и кое-какое иное образование, помимо экономического, у меня имеется. — c наигранной обидой произнесла Рени и тут же созналась: — Ну, да. Мы только что обсчитывали частоту столкновения в воздухе наших самолетов с метеоспутниками и прочей ерундой, внезапно запускаемой в космос чёртовым человечеством. Конечно, трагических случаев мало, но их кривая неуклонно растет год от года, вот я и подумала… в общем, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить… Мари, что за дела? Сколько раз я просила, не называй меня по имени, а зови мамой!
У меня в горле встал комок. «Спасибо, Господи, за такой благословенный подарок, как моя вампирская матушка!» — растроганно подумала я, но усилием воли взяла себя в руки и категорично воскликнула:
— Ты опять за своё? Мой хороший, сама подумай! Как я могу называть тебя «мамой», когда мы выглядим ровесницами?..
— Неслух! — капризно перебила меня Рени и чуть слышно вздохнула. — По возрасту я намного старше. Думаю, это уже сказывается на внешности.
— Ну, хорошо, как старшая сестра. Всё равно народ на улице, заслышав слово «мама» из моих уст по обращению к тебе, шарахается как от прокаженной или думает что у некоторых не все дома.
— Ну, не скажи, детка. Если и шарахаются, то далеко не все. Помнишь ту экстравагантную дамочку с ядовито-красными волосами? Она долго приставала ко мне, уговаривая раскрыть секрет, где делают такую чудодейственную пластику.
— Вот-вот, тебе смешно, а я страдаю!
— А я тортик из мороженного приготовила! Между прочим, ассорти, как ты любишь.
— Не подлизывайся, садистка! — засмеялась я и поинтересовалась: — Приготовила торт, значит, заказала его в Метрополе?
— А вот и не угадала! Он на самом деле домашний, а вот кто его приготовил — большой сюрприз!
— О! Надеюсь, что сюрприз хотя бы съедобный.
— Гарантирую, что некоторых будет за уши не оттащить! Передавай привет Соне с Иваном, и скажи, что я их тоже захвачу. Итак, я еду. Жди меня, детка…
— Не-не! Не вздумай! Сейчас всем скопом нас тащат в штаб Клана на распределение. Вот получу в зубы государственную индульгенцию с отпущением грехов и сразу же домой… ой, забыла! Мика дома?
— Шутишь? Как всегда в разъездах. Занят выше крыши и по-прежнему разрывается между Советом Старейшин и своим институтом генетики. Скоро будет дневать, и ночевать либо в самолетах, либо в лаборатории, — тяжко вздохнув, ответила Рени. — Не бери в голову, Мари. Так-то у нас всё нормально. Позвони мне, когда освободишься, я обязательно заеду за тобой.
— Хорошо, мам, пока.
— Вот видишь, как несложно сказать мне приятное! Заметь, что и язык у некоторых не отвалился, — подозрительно хлюпнув носом, растрогалась Рени, услышав моё подлизочное «мам». — Целую! До встречи, детка.
В трубке раздалось эхо звучного поцелуя, и запищал сигнал отбоя. Я с сожалением посмотрела за замолчавший мобильник и набрала номер отца, но его трубка оказалась вне зоны приема. Без особой надежды на успех, я попробовала ментальный вызов. Пардон, телепатический. Несмотря на то, что нас в Академии неустанно ругали за неправильное использование терминов, народ упорно пользовался словом «ментальный» вместо «телепатический». Как и следовало, ожидать при его занятости, он и не подумал отозваться. Я вздохнула, на нет и суда нет и подмигнула подошедшему Ивану.
— Судя по твоей довольной физиономии у вас дома всё в порядке.
— Да. Рени рвалась приехать в аэропорт, еле отговорила. Ну, а Мика как всегда болтается в разъездах, и матушка жутко киснет по такому поводу. Увы. Он у нас занятой товарищ. Как там говорится у русских? А, вспомнила! Стахановец-многостаночник! А твои-то как? У вас дома всё в порядке? Чего ты такой нерадостный?
— Что им сделается? Цветут и пахнут. И я счастлив, как никогда, — ответил Иван, впрочем, без особой радости в голосе. — Ты не поверишь, наконец-то, удалось сплавить замуж сестрицу Аленушку. Ну что ты ржёшь? Только попробуй сказать дурацкое: «Иванушка, не пей из копытца, а то козленочком станешь!» Сама сейчас в ближайшей луже окажешься!
Всё же я не выдержала и принялась хохотать.
— Вот-вот! Делаете из меня дурака, — сердито произнес мой приятель-умница. — Уже достали по самое некуда! Дома только и слышишь либо «Ванька-дурак, чтоб тебя черти взяли», либо «Ванечка, свет мой солнышко, скажи да всю правду доложи», в зависимости от того кому что нужно. Так бы и прибил кое-кого под горячую руку!
— Солнце моё, никто не виноват, что Иванушка-дурачок главный герой русских народных сказок. Не злись, Ладожский, твой тезка хоть и не очень умный, но красавец и жуткий везунчик по жизни. Дурак-то он дурак, но всё же ему достается: и царство, и царевна и в любовницы — королевна.
— Машка, не придумывай глупости! Мой тезка — парень порядочный и в порочащих связях на стороне не замечен.
— Ну да, не пойман — не вор. Отсюда напрашивается вполне логичный вывод, что русский Иван отнюдь не дурак.
Ладожский снисходительно потрепал меня по голове. Терпеть не могу, когда он так делает. На роже приятеля расплылась довольная ухмылка. Гад! Знает, что я не переношу подобной фамильярности.
