Стивен Браст - Атира
– Я тебе не верю, – упрямо повторил Савн.
– Тогда вряд ли мне удастся тебя убедить. А ты не задумывался над тем, почему барон хочет со мной расправиться?
– Потому что ты убил Рейнса или потому, что он считает тебя убийцей.
– Значит, у вас так устроено правосудие? Если кого-то подозревают в преступлении, ваш барон Смолклиф посылает своих солдат и они убивают подозреваемого? Ты заметил, что они даже не пытались меня арестовать.
– Не знаю, – сказал Савн. – Я никогда не утверждал, что все понимаю. Но я уверен, что его светлость не будет нанимать убийцу.
– Барон Смолклиф не нанял убийцу, – покачав головой, сказал Влад. – Они просто объединили свои усилия.
– Он не станет так поступать.
– В таком случае почему Лораан решил перебраться в свой особняк из крепости как раз в тот момент, когда я оказался в вашем городке? Ты полагаешь, это обычное совпадение?
– Я не знаю.
– И тут умирает Рейнс, чего вполне достаточно, чтобы задержать меня здесь…
– Я тебе не верю…
Влад вздохнул и покачал головой:
– Почему каждый человек видит только то, что хочет видеть?
Савн открыл рот, но сообразил, что у него нет ответа. Он уселся на пол пещеры и опустил голову.
– Что ты собираешься делать? – прервал молчание Влад.
– Насчет чего? – спросил Савн.
– Я бы хотел знать, собираешься ли ты рассказать барону или жителям вашего города, где я нахожусь.
– Ну, ты не посвящаешь меня в свои планы, почему я должен рассказывать тебе о своих?
Влад усмехнулся:
– С этим трудно спорить. В любом случае тебе пора домой.
– Какая разница?
– Полагаю, родители будут о тебе беспокоиться, – ответил Влад.
Савн внимательно на него посмотрел:
– Неужели это так просто?
– Снять чары? Да. Заклинание всегда легко снять. И у них не должно быть прямых последствий.
– Что значит “прямых”?
– Скорее всего они поймут, что находились под воздействием заклинания. Не знаю, как они к этому отнесутся. Возможно, спокойно.
Савн взглянул на Поли, которая, нахмурившись, смотрела в землю.
– Ты хочешь вернуться домой? – спросил у нее Савн. Она подняла голову:
– А ты?
– Не сейчас. Я намерен немного задержаться и…
– И посмотреть, что будет дальше, – насмешливо закончил за него Влад.
Савн пожал плечами и спросил:
– А что намерен делать ты?
– Еще не решил. Все зависит от того, сколько у меня времени. Наверное, я уже смогу телепортироваться – но полной уверенности у меня нет. А проверять не особенно хочется. Будь у меня еще пара дней, чтобы немного прийти в себя, я сумел бы перебраться в более безопасное место. Однако если меня найдут, придется спасаться бегством.
– Значит, ты намерен покинуть наш город?
– О нет. Только в том случае, если у меня не будет другого выбора. Тебе прекрасно известно, что я собираюсь сделать.
– Вы сошли с ума, – вмешалась Поли. – Вы не можете убить его светлость! Никто не может.
Влад покачал головой:
– Почему? Вопрос только в том, когда и как. Если мне не удастся разобраться с ним сейчас, я постараюсь найти подходящий момент в будущем. Но я бы предпочел не откладывать.
– Ха! Вы не будете испытывать таких чувств, когда с этим делом будет покончено, – заявила Поли.
Савн опустился на колени рядом с Владом и пощупал его лоб. Он с облегчением обнаружил, что кожа у человека с Востока прохладная, хотя лицо Влада слегка раскраснелось. Влад внимательно за ним наблюдал.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Савн.
– Устал. Страшная слабость. Но в остальном вполне прилично.
– Тебе нужно отдохнуть.
– Сомневаюсь, что у меня получится, – покачал головой Влад. – Мне нужно подумать.
Савн вдруг вспомнил, как говорил Ма, что не может заснуть перед ярмаркой, и как она улыбнулась и ответила, что нужно только закрыть глаза.
– Ну, тут нет ничего сложного, просто закрой глаза и…
Влад рассмеялся.
– Очень хорошо, Па. Я все понял. Разбуди меня, когда они явятся за моей душой.
Он опустился на одеяло, закрыл глаза рукой и, как показалось Савну, мгновенно заснул.
Около двух часов они наблюдали за спящим Владом, а потом Савн решил, что им следует поговорить. Он шепотом сказал об этом Поли, и она согласилась. Савн взял факел, и они направились к выходу из пещеры, пока не оказались на достаточном расстоянии от Влада.
– Что будем делать? – спросил Савн.
– Я считаю, что следует вернуться домой, – сказала Поли. – Если Ма и Па начали по-настоящему волноваться…
– И что мы им скажем?
– Правду, – ответила Поли.
– Да?
Она нахмурилась:
– Ну, это ведь не наша проблема, не так ли? Савн, ты же его слышал. Теперь мы знаем, что он хочет убить его светлость. Он, конечно, не сможет, а если у него все-таки получится?
– Да, – сказал Савн. – Что, если у него получится?
– Мы обязаны его остановить, вот и все.
– Обязаны?
– Ты же сам слышал, кто он такой. Наемный убийца. Убивает людей за деньги. Он…
– Он был убийцей. А как насчет его светлости?
– Ты веришь в то, что сказал человек с Востока?
– Я не знаю. Зачем ему признаваться в том, что он был наемным убийцей, а потом лгать относительно всего остального? Глупо как-то.
– Он человек с Востока. Может быть, для него это нормально.
– Звучит как-то несерьезно.
– Почему нет? Ты знаешь, как они думают?
Савн промолчал; он не мог забыть слова Влада, эхом повторяющие его собственные мысли: “Почему люди видят только то, что хотят видеть?” Вопрос, на который не существует ответа. Даже если бы мастер Ваг и признал истинность данного утверждения, он все равно сказал бы, что это не имеет значения. Возможно, так и есть; может быть, человеку, который что-то знает, постоянно приходится мириться с мыслью, что большинство людей не хотят ничего знать. Наверное, так устроен мир.
Но если Влад сказал правду, то получается, что в течение одного дня он столкнулся с обеими сторонами проблемы. Очень неприятное открытие. Откуда человеку знать, во что следует верить?
– Пойдем, Поли, – сказал он и направился обратно в пещеру.
– Ты хочешь остаться?
– Не знаю, я хочу поговорить с Владом.
– Честно говоря, – призналась Поли, – я начинаю уставать от этой пещеры.
Савн чуть не напомнил сестре, что она пришла сюда по собственному желанию, но удержался. Он воткнул факел в щель в стене и присел рядом с Владом. Сначала джареги внимательно за ним наблюдали, но потом расслабились и решили отдохнуть. Интересно, как они поняли, что он не собирается причинить Владу вред? Может быть, они чувствуют правду? Может быть, они единственные существа на всем свете, которым известно, что происходит в действительности, и они втайне над всеми смеются?
