Альмор - Алисанда
Квочка в углу недовольно закудахтала.
"Цыплята", — вновь облизнулась лиса внутри меня.
"Деревяшечки!" — требовательным тоном повторил Вермерх.
Но лисий нос учуял нечто получше.
"Сметана!" — возопили мы с Юком в один голос. Мысленно, разумеется.
В чём мы с котом всегда были за одно — так это в любви к сметане. Особенно к свежей и особенно к домашней. И, учуяв где-либо знакомый запах, мчались на него, бросив все дела. Это было нечто вроде мании. Вот и теперь запах, доносившийся из полуприкрытого горшка в углу, подсказывал мне, где вожделённое лакомство.
Общим советом было решено, что цыплятки и деревяшки могут подождать, а сметана — ни в коем случае. После такого категоричного заявления лиса внутри меня замолчала надолго, а Вермерх — на ближайшие полчаса.
— Эй, там есть что-нибудь? — спросил стоявший за окном Джук. А про него-то я и забыла.
Оглядевшись, я запрыгнула на стол и, поднявшись на задние лапы, сорвала зубами висевшую под потолком колбасу. Мясное изделие полетело в окно, где, судя по звукам, было мгновенно поймано ловким в отношении еды Джуком.
— Это всё? — послышалось через пару минут задумчивого молчания.
— Имей совесть, я тоже голодна! — недовольно фыркнула я.
После такого заявления Джук притих.
Я неслышно подкралась к горшку, вздрагивая от нетерпения. Аккуратно поддела лапами крышку и поставила её рядом с лавкой. В нос ударил знакомый и сладостный аромат, желудок раскатисто заурчал, я непроизвольно облизнулась. Сметанка… Хозяйка этого дома очень хорошо готовит и, по-видимому, любит это делать, ибо вкус у сметаны был не просто отличный, а потрясающий. Лучше всяких там сливок. Ни я, ни Юка такого в жизни не пробовали. Вермерх на мои размышления лишь недовольно фыркал. Может вкус, конечно, зависел от молока, из которого делают данный продукт, но тогда здесь либо особенные коровы, либо за ними хорошо ухаживают. В любом случае, оторваться от горшка я смогла только когда он опустел.
Однако, когда сметана кончилась, желание желудка наполниться как-то пропало, хотя запахи в кухне были просто одурманивающие. Я с сожалением схватилась зубами за край крышки, чтобы водрузить её на место. Обожжённая глина оказалась на редкость скользкой, крышка выпала изо рта и со звонким стуком разбилась об пол.
От звука проснулась задремавшая было квочка и принялась громко кудахтать, хлопая крыльями и угрожающе поднимаясь с насиженного гнезда. По кухне разнёсся писк перепуганных цыплят. За дверью послышался топот, и я, не зная, куда податься, малодушно спряталась под стол. Послышался хлопок — Джук закрыл створки окна. Ну, удружил.
"Говорил я тебе — не верь. А ты, деревня, поверила", — вздохнул Вермерх.
Сам, кстати, тоже не город.
"Зато умный".
Дверь отворилась и в кухню влетела растрёпанная со сна женщина лет тридцати, вмеру полная, с очень миловидным лицом. У меня подобралось к ней единственное слово — хозяюшка. И как она могла не дать хлеба даже такому оборванцу, как Джук? Ума не приложу. Ни своего, ни лисьего.
Квочка при появлении хозяйки немного успокоилась и принялась собирать в кучку разбежавшихся по кухне цыплят. Один из них, как назло, прильнул к моему боку и никак не желал отходить. Курица, не досчитавшись этого самого цыплёнка, принялась звать его.
— Иди, иди, — глотая слюни, я подтолкнула желторотого к маме. Но поганец не желал следовать совету тёти лисы и прижался ко мне ещё теснее.
— Если ты сейчас не уйдёшь, я тебя съем! — я клацнула зубами. Звук получился на редкость громким и устрашающим. Цыплёнок испуганно пискнул, чем вызвал интерес к столу со стороны узревшей разбитую крышку и пустой горшок хозяйки кухни. Женщина приподняла скатерть.
— Ааа! Лиса! — разнеслось по всему дому.
Чертыхаясь про себя и поминая не только мать цыплёнка, но и всех его родственников до седьмого колена, я кинулась прочь из-под стола, прямо к закрытому окну. Порезы от разбитого моей мордой стекла я ещё перенесу, а вот четвертование в особо жестокой форме с применением топора — едва ли.
Примерно на середине пути от стола к окну я припала к полу и оттолкнулась от него настолько сильно, насколько было способно лисье тело. Уже в полёте я выставила передние лапы и зажмурилась, чтобы не поранить глаза и нос. Однако удара и звона стекла не последовало. Земля встретила жёстко, я проехалась на животе несколько метров, оставляя глубокие борозды в газоне.
— Бежим отсюда! — меня подхватили, закинули на плечо и куда-то потащили, периодически сетуя, что мне не мешало бы сбросить килограмм десять или хотя бы постричься. На втором плече Джука висела связка колбасы.
Ну вот, Вермерх, а ты говорил, ему верить нельзя.
"Признаюсь, я ошибался".
Со стороны дома донёсся грозный вопль и горестный стон. А ведь пса я так и не распутала…
Через некоторое время Джук остановился передохнуть. С его сапог ручьям стекала мутная вода дорожной колеи. Когда убегаешь от обозлённых селян, нет особого времени на выбор пути. Джук не стал исключением из этого правила. Буквально перелетев через забор и едва не потеряв при этом меня, он кинулся прочь от дома старосты, почти по колено утопая в глубоких лужах. Бежал он долго, я даже успела задремать, стараясь не обращать внимания на тряску и в принципе неудобное положение моего тела на плече Джука.
Уже окончательно оклемавшуюся за время беготни меня скинули на жёсткую землю. Туда же полетела колбаса. Ну и зачем, спрашивается, пачкать ценный продукт? Колбаса была бережно поднята.
— Здесь отсидимся, — выдохнул Джук, плюхаясь рядом и выхватывая у меня из лап мясное изделие. Я не возражала, ибо была сыта. Пусть и мальчик перекусит, нам до столицы долго идти. Наверное.
— Здесь? — я огляделась.
Огромное помещение, вызывающее у меня ассоциации только с амбаром или гаражом для сельскохозяйственной техники, по мнению Джука, прекрасно подходило для прячущихся начинающих воришек. Как бы не так. Приличных размеров дыры в крыше, сквозь которые в амбар проникал лунный свет, в некоторых местах буквально разваливавшиеся стены, покосившиеся входные ворота и прогнившие столбы навели меня на совершенно противоположные мысли. В одном конце помещения была накидана куча гнилой соломы, отовсюду раздавался мышиный писк и топот маленьких лапок по дощатому полу и под ним. А запах… Такого впечатляюще жуткого сочетания гнили, мышиного помёта и запаха свиней я ещё нигде не встречала. И, чтобы не потерять нюх, закрыла нос лапой.
— А ты уверен, что здесь нас не найдут? — поинтересовалась я у активно расправляющегося с колбасой Джука.
