Андрей Легостаев - Канун Армагеддона
— В трапезной. С ним баронет и сэр Уррий. Пригласить его сюда?
— Не надо, — решил Хамрай. — Я спущусь сам. Еще подходя к залу, он услыхал громкий смех баронессы.
Он вошел и наклонил голову в знак приветствия гостю. Тот встал и церемонно поклонился хозяину замка.
— Любимый, — улыбнулась Аннаура, но в ее глазах барон прочел беспокойство, вызванное сообщением о том, что завтра он отправляется в путешествие, — ты знаком с таким блестящим рассказчиком и скрывал его от нас?
Барон сел в свое кресло, баронесса сидела по правую от него руку, гостя усадили по левую от хозяйского места. Перед бароном тут же появились полная тарелка и полный кубок.
— Когда я видел нашего гостя в последний раз, — усмехнулся Ансеис, — он выглядел несколько иначе, — барон бросил многозначительный взгляд на непокрытую голову посетителя. — И я не знал, что он великолепный рассказчик.
Гость склонился к уху хозяина и тихо спросил:
— Ты завтра отправляешься в поход?
— В путешествие, — поправил барон.
— Возьми меня с собой.
— Нет, — твердо ответил Хамрай.
— Почему? — удивленно спросил гость.
— Я не знаю, что произошло, — прошептал ему Ансеис. — Я отметил, что тебя нет в свите Луцифера, но не придал этому значения… Значит, ты изгнан?
— Как видишь…
— Ты знаешь, что сегодня объявлен Армагеддон?
Белиал от удивления поставил кубок с элем на стол.
— На самом деле? Вот, небось, радости Вельзевулу…
— Ты на чьей стороне?
— Ни на чьей. Я теперь — просто рыцарь.
— Ради чего отныне жить, ты знаешь?
— Я для того и приехал к тебе, чтобы узнать, — честно ответил бывший Князь Тьмы.
— К сожалению, не могу тебе помочь.
— Ты отвергаешь меня. Зря. Я потерпел поражение, но это не значит, что если…
— Брось, — устало ответил барон, орудуя острым ножом. — Я сопровождаю графа Маридунского. Хочешь — садись на коня и мчи в Рэдвэлл, до захода солнца успеешь. Пусть он решает. Согласится — поедешь…
Белиал горько усмехнулся:
— Нет уж. Наследник Алвисида уже решил мою судьбу. Переночевать позволишь?
— Будь у меня в гостях, сколько душе угодно. Как я заметил, баронессе ты понравился…
— Ревнуешь?
Барон усмехнулся и вместо ответа вгрызся в поджаренную с корочкой птичью ножку.
— Завтра я отправляюсь дальше. Куда собирается Наследник?
— В Тевтонию.
— Значит, — гость повысил голос, чтобы его слышали сидящие за столом, — я еду в Каледонию. Барон, вы отпустите со мной сэра Уррия или сэра Отлака?
— Нет, князь, — ответил Ансеис, не раздумывая. — Завтра они оба отправляются со мной в путешествие, это уже давно обговорено.
Вот, а он-то мучился: взять с собой Уррия или нет? Все решилось до смешного просто.
Глава шестая
Однако его намерения стали вполне ясными лишь из его дальнейшего поведения.
Плутарх. «Агесилай»Алвисид сидел один, на краешке ложной могилы сэра Гаррета, и в свете факелов его можно было бы принять за мраморное изваяние.
— А где барон Ансеис и верховный координатор? — спросил Радхаур, чтобы хоть что-нибудь спросить.
Алвисид, погруженный в свои мысли, не откликнулся.
— Сэр Алан…
— Что? А, это ты, наследник. Что ж, пора идти… — Он встал.
— А где барон и верховный координатор? — повторил вопрос Радхаур.
— Отравились готовиться к походу. Ты можешь прямо завтра отправиться в путь, наследник?
— Я готов выехать через полчаса, — ответил граф.
Это было правдой. Ему нестерпимо хотелось поскорее покинуть замок, где томилась в магическом плену та, которую он называл своей суженой.
— Но я не знаю, куда ехать, — добавил Радхаур. — Зов смолк во мне… Я не знаю, где спрятано ваше сердце, сэр Алан.
— На этот раз ты поедешь не на поиски моего члена, а с посольской миссией. И не один — с тобой отправятся Хамрай с Мекором. И если ты позовешь с собой каких-либо знакомых рыцарей — хуже не будет. Наоборот. Чем больше, тем лучше… А оттуда, если все будет как мы планируем, уже и за сердцем…
— И к кому мне отправляться? — поинтересовался Радхаур.
— К Моонлав, — ответил Алвисид. — Ты ведь, кажется, уже был у нее? Какое она произвела на тебя впечатление?
Радхаур постарался вспомнить, и перед глазами тут же встала обнаженная женщина на усыпанном цветами ложе, но он выразил свое отношение к дочери Алгола одним словом:
— Странное.
Алвисид кивнул, словно ответ графа подтверждал его собственные мысли, хотел что-то сказать, но лишь вздохнул.
— Пойдем. Отведи меня, наследник, в мое новое жилище. В Рэдвэлле мне больше делать нечего.
Он стал спускаться по лестнице к входу в коридор.
— О чем мне следует говорить с Моонлав? — спросил Радхаур в спину поверженного бога.
— Это мы обсудим завтра, когда вы будете готовы отправиться в путь. Открывай плиту.
Коридор, в котором совсем недавно решались судьбы мира, был пуст и безмолвен, как всегда.
— Сэр Алан, вас отвести в Фёрст… Фёрст… Фёрстстарр, главный каталог алголиан? — на всякий случай спросил Радхаур.
— Нет, я передумал. Я буду жить в своем дворце, на Плутоне, — он кивнул на прозрачные двери в торце коридора. — Так будет проще для всех. А это еще что такое?
Радхаур тоже повернул голову в сторону, где магические двери из непробиваемого, невероятной прозрачности стекла закрывали вход во дворец, некогда построенный Алвисидом на Плутоне.
У прозрачной стены кто-то стоял. На звук голосов незнакомец быстро обернулся, движения его были неуверенными, словно испуганными, широкий плащ с капюшоном скрывал фигуру. И в первый момент Радхаур подумал, что это посланец новых сил остался, всеми позабытый, в Коридоре Алвисида.
Но когда они подошли ближе, он понял, что перед ними — женщина.
И он узнал ее. Сразу.
— Что ты здесь делаешь? — без всякой угрозы в голосе спросил женщину Алвисид.
— Я…
Она переводила взгляд с Алвисида, робкая улыбка на ее лице уступала место страху, но снова возвращалась. Она хотела объяснить, как сюда попала, но вместо этого произнесла:
— Здравствуй, Уррий…
— Здравствуй, Сарлуза…
У него не осталось к ней ни капли ненависти — годы выветрили это чувство из души. Но не осталось и любви, которой, возможно, и не было никогда. Нет, не правда, — первая любовь, это всегда любовь. Кто бы ни был предметом первой любви, как бы потом не относился ко всему происшедшему, она не забывается.
Это сейчас Радхаур понимал, что не любовь у него была к пухленькой смазливой служаночке, которая, как оказалось, служила силам Ть… служила Луциферу. Окажись на ее месте любая другая, — вызвала бы в нем те же самые чувства. И даже не чувства — ощущения и желания…
