Наталия Курсанина - Игра не на жизнь. Проходная пешка
— Значит, где-то у нас еще и ур-хаи. Что ж, может, оно и к лучшему — ур-хаи встретят орду, а мы избавимся от осады. Знать бы, когда точно это будет… но все равно — спасибо, Ника. Будут еще видения — говори сразу!
Я кивнула. Разобраться бы в себе или с магом каким поговорить насчет моих способностей… с магом… а может, с Тауэром? Самый что ни на есть маг! Да еще и Высший! Решено! Закончится собрание — утащу эльфа в сторонку.
— Зачем тебе было фальшивый Знак делать и что вообще это значило?
Ага, допрос продолжается!
— Барон, как я уже говорил, замок бы сдал. Поэтому я написал письмо, которое приняли за его, и подложил его в тубус к советнику.
— Так, значит, это ты!..
— Тихо, Фабис, мы сейчас не судим Рандира. Что он сделал — то он сделал! Сядь на место!
— Я предвидел бунт и поэтому сразу из тюрьмы направился в зал. Ну, а там я воспроизвел копию Знака.
— Копию! Да не смеши! Никто и никогда не может подделать Знак Поручения!
Рандир только усмехнулся на резкое замечание Фабиса.
— Однажды я держал Птицу в течение месяца. Так что мы с ней, можно сказать, приятели. Я могу все ее перья воспроизвести. Конечно, до настоящей ей далеко, но для горожан сойдет и такая. Тем более я не стал сильно кривить душой — Поручение в этом районе у меня было, а то, что оно почти закончено — это уже неважно. А Знак Дворянина — так я не собираюсь тут оправдываться. Король всему командному составу дворянство дал, а Вячеслав Иванович от него отказался. Королевскими Знаками не разбрасываются — вот я ему и вручил при оказии.
— Сволочь ты, Рандир!
— Знаю, Вячеслав Иванович, но поверьте, если бы не осада и не побег барона, я бы не стал так поступать. Я всегда уважал ваше мнение и ваше желание жить отдельно и не быть аристократом. Но так сложились обстоятельства, и чернь надо было сдержать…
— И ты это сделал за счет меня?!
— Да, я использовал вас.
Я понимала, что сейчас между Рандиром и Улетовым пробежала большая черная кошка. Пробежала тихо, но в конце их отношений поставив жирную черную точку. Вячеслав Иванович никогда не простит Рандиру его самоуправства и никогда не пойдет на поклон к королю — не такой Улетов человек.
— Ладно, как я и сказал — что сделано, то сделано. Дальше!
— То, что я скажу дальше, не должно выйти за пределы этой комнаты. Ни за что и никогда.
— Это угроза?
— Фабис, если ты еще не понял, я не угрожаю. Я выполняю Поручение. И если ты станешь у меня на пути, я тебя тоже убью. То, что я сейчас скажу, — один из секретов Двора. Если хоть слух об этом выйдет наружу, у меня будет полное право пресечь его распространение… ценой некоторых жизней.
— Тебе слова достаточно или надо клятву произносить?
— В этой комнате три человека, исключая меня и Тауэра. За Нику я не переживаю — она языком не треплется…
Ну, спасибо, Рандир — буду век помнить твой комплимент!
— …с вас, Вячеслав Иванович, слова будет достаточно, а вот Фабис…
— Значит, мне не веришь?
— А чего бы мне тебе верить?
Фабис не нашел, что возразить, и нахмурился.
— Фабис — мой командир гарнизона, я ему верю. Пусть просто поклянется, что сказанное здесь не выйдет за пределы этой комнаты.
— Клянусь! — нехотя, но твердо произнес мужчина. — Именем своим клянусь! Достаточно?!
— Я бы сказал, что нет, но господин граф за вас поручился!
— Ладно, хватит клятв, что это за такая страшная тайна, за которую ты ползамка готов прирезать?
— Ну, не ползамка… Тишин — не командир наемников!
— Я так и знал!
— Заткнись, Фабис!
— Тишин на самом деле второй сын Его Королевского Высочества. Тот, которого считали пропавшим без вести два года назад.
— Принц-предатель?!
— Не совсем предатель… его очернили, но раньше до этого никому дела не было, а недавно выяснилось, что Право Наследования у него, а не у его старшего брата, как все надеялись. Теперь у всех порученцев Поручение — найти его и доставить к королю. Как вы понимаете, после появления Знака я должен как можно быстрее выполнить Поручение. Или Птица меня сожжет…
— Ничего себе — принц! Целый принц! А я на него, как на обычного солдата… теперь понятно, о чем лорд Бальдар говорил с ним… он ведь его узнал.
— Скорее всего.
— Да, не хватало еще принцев мне на голову! — Улетов откинулся на спинку стула и недовольно забарабанил пальцами по столу. — Как я понял, тебе теперь надо как можно скорее отправиться за ним?
— Да.
— Пока дождь… можно попытаться через нижние врата, если вода не сильно высоко поднялась. Только пойдете ты и скайль-т-тэйль.
— А Ника?
— Останется здесь! Нечего ей по лесам бегать. Это вам надо в самое логово ордынцев — вот вы и пойдете, а девочку не пущу!
Спорить после такого бесполезно. Рандир закаменел, не зная, как разорваться между Поручением и любовью. А еще Дух Изначального, о котором Рандир даже вполслова не упомянул. Не сказал — значит, это еще большая тайна, чем происхождение Тишина.
— Рандир, я останусь! — как можно четче и раздельнее проговорила я. Поймет — не поймет?
— Ника?
Я медленно кивнула, глядя ему в глаза. Ну будь же умничкой! Пойми!
— Если ты так хочешь…
— Так надо, Рандир. Я — знаю!
Он молчит, кажется, целую вечность. Даже Тауэр замер возле окна и боится пошевелиться.
— Если ты так считаешь…
Как же тебе трудно, Рандир, смириться с моим решением! Поверить, что я знаю, что делаю! А я знаю?
— Все будет хорошо, Ран!
Он смотрит, долго-долго. Будто пытается взглядом изменить мое решение. Не получится — я знаю про подземный ход, и я им собираюсь воспользоваться.
— Хорошо, — ему тяжело даже произносить это слово.
Улетов хлопает по столу своей огромной ладонью — совещание закончилось.
— Граф! — перебивает Рандир уже готового сказать свое последнее веское слово Улетова. — Мой второй пункт!
— Что еще?
— Вы связались с королем насчет подмоги?
— Что? Я с королем?
— Вы теперь граф и можете обращаться к королю через ваш Знак!
— Твою мать! А я об этом знал? Тем более это же МАГИЯ!
— Ну, это уже ваше дело, господин граф! А как — это вам даже Фабис объяснит!
— Ну и сволочь же ты, Рандир!
Рандир пожал плечами и сделал вид, что рассматривает на потолке что-то весьма занятное.
ГЛАВА VI
36
Мир рвется. Кусками. И это чувствуешь сильнее всего, когда приходится прощаться. Но есть понятие «хочу», а есть — «должен». А где-то в разрыве между этими двумя словами твой безмолвный крик.
