Лиланд Модезитт - Война гармонии
Брат Джастина стоял на пороге кузницы.
— А можешь и присесть, в ногах правды нет, — промолвил Гуннар, указывая левой рукой (в правой он держал закрытую корзинку) на край скамейки. — Не думаю, чтобы Алтара хотела заставить тебя взяться за молот сию же минуту.
Взгляд Джастина переместился к двери, потом вернулся к торбе.
— Вообще-то я собирался занести мешок в комнату, да пойти на кухню поискать чего-нибудь на ужин.
— Я только увидел, как ты подъезжаешь, тотчас подумал: «этот малый проголодался», — отозвался Гуннар, поставив корзинку на скамью. — Здесь несколько ломтиков курятины, черный хлеб, сыр и ябруши. Пива, ты уж прости, не принес, но вот кружка, а в кувшине холодная вода.
Маг-буреносец уселся на скамью и закинул ногу на ногу.
— Здешняя вода никогда не бывает холодной, — возразил Джастин, однако котомку со спины снял.
— Эта — холодная, можешь не сомневаться.
Джастин сел. Налил воды в кружку. Отпил. И приподнял брови.
— А ведь и правда! Как у тебя вышло? Это что-то вроде магии погоды?
Со слабой, усталой и почти тут же исчезнувшей улыбкой на лице Гуннар кивнул и сморщился.
— Что, обращение к магии до сих пор причиняет тебе боль?
— Не обязательно. Например, мне ничего не стоит отправить ветер на разведку, это совсем не больно. Но как только попробую что-то... даже не разрушить, а разделить или распределить... хотя бы и воздух... возникают неприятные ощущения.
— Но не такие... будто тебя пытают демоны света? — пробормотал Джастин, жуя жестковатую курятину и свежий хлеб.
— Да, это больше похоже на то, как будто тебя огрели по макушке. Приятного, конечно, мало, однако постепенно это проходит. Осунулся ты, — добавил маг, пристально рассматривая жующего брата, — и бледный, что твоя повязка целительницы.
— На обратном пути пришлось поголодать. А тут у вас, я смотрю, Кастин стал выпекать больно уж маленькие караваи. Да и на вкус его хлеб горчит.
— А он говорит: вам хоть большой каравай подай, хоть маленький, все умнете, — рассмеялся Гуннар, но тут же, сделавшись серьезным, пояснил: — Провиантские запасы везде невелики. Зерно выскребают по сусекам, выметают из дальних углов амбаров, где водится плесень. Плесневой грибок примешивается к муке.
Сам по себе он даже полезен — помогает бороться с хаосом, но хлеб приобретает горьковатый вкус.
— Но сейчас ведь не зима? Почему зерно в хранилищах на исходе?
— Это как раз одна из особенностей местного сельского хозяйства. Самые щедрые урожаи местные жители собирают на возвышенностях, но именно там хлеб созревает поздно. Сейчас сарроннинские нивы по большей части еще не заколосились.
— Вот как? Выходит, что дела с провизией в Сарроннине обстоят хуже всего как раз с середины до конца лета! А торговые пути наверняка перекрыл Фэрхэвен, чему мы с тобой даже помогли.
— На самом деле главные трудности всегда связаны не с дорогами или полями, а с людьми. Даже в условиях блокады, даже не в лучший сезон, Сарроннин вполне в состоянии себя прокормить. Припасы на исходе не на хуторах, а в городах и купеческих амбарах. Но будь ты тамошним фермером, — Гуннар указал на запад, — стал бы ты продавать много зерна в преддверии зимы и неизвестности? Ожидая, что твое поле будет сожжено Белыми, как случилось с полями на юге Кифроса или в Спидларе?
— Стало быть, люди запасаются? — Джастин потянулся за водой.
— Именно. А это означает и кое-что еще.
Выпив залпом полкружки холодной воды, Джастин отрезал себе поясным ножом ломтик твердого желтого сыра. Он молчал, ожидая, когда Гуннар продолжит свою мысль.
— Это значит, что Сарроннин потерял надежду.
Жуя острый, липнущий к губам сыр, Джастин кивнул. «А вода-то чуть-чуть уже нагрелась», — заметил он про себя. Несмотря на всю Гуннарову магию, она не могла оставаться холодной вечно и нагревалась.
— Ты встревожен, — промолвил, наконец, инженер.
— Да, братец, — не стал отпираться маг. — Я обеспокоен. Несмотря даже на твою инженерную запруду. Белые подойдут к Сарронне не позднее чем через три, от силы четыре восьмидневки.
— Что тут скажешь? Надо ковать черные наконечники!
— На Железную Стражу они действуют так же, как обычные стрелы. А Железная Стража в полном составе движется сейчас по главному чародейскому тракту.
— Может быть, Фирбек и прав, — пробормотал Джастин, поджав губы. — Не исключено, что нам потребуется как можно больше ракет.
— Ох, не исключено.
Братья умолкли. Сидя на скамье, они сквозь поднимавшиеся от приречной дороги волны жара смотрели на юг.
34
— Заходи.
Широкоплечий Белый маг вошел в комнату башни. Находившийся там худощавый мужчина поднял глаза от зеркала, лежавшего на старинном столе из белого дуба.
— Тебе было угодно призвать меня? — вопросил Белтар, низко склонившись перед Высшим Магом.
— Да, — Гистен жестом указал на зеркало, в центре которого среди клубов белых туманов вырисовывались очертания строений. — В Сарроннин прибыл небольшой отряд инженеров с Отшельничьего, — Гистен сделал жест, и изображение в зеркале затуманилось. — При этом им уже удалось проявить определенную дееспособность, замедлив продвижение Белого Отряда и Железной Стражи.
Белтар промолчал, ожидая продолжения.
— Они привезли с собой... нового Креслина, — выговорил Высший Маг.
Молодой маг высоко поднял брови. Гистен продолжал:
— Этот чародей превратил Серединную Долину в довольно глубокое озеро. К сожалению, в момент затопления там находился отряд Железной Стражи.
— И никаких других сил?
— Другие силы... хм... легче заменить. Вернулось с купания десятка четыре и, как мне думается, о северном пути мы можем забыть надолго.
— Видимо, это озеро и впрямь не мелкое, — покачал головой Белтар. — Что еще содеяли эти инженеры и чародеи?
— А этого тебе мало?
— Одно-единственное озеро никоим образом не способно воспрепятствовать завершению победоносного похода великого Зиркаса, — ответствовал Белтар с любезнейшей улыбкой.
— По правде сказать, там уже два озера. Второе они как раз устроили на средней дороге. И оно довольно мелкое.
— Однако, осмелюсь предположить, может служить препятствием для продвижения наших сил.
— Несущественным, я в этом уверен.
— Нисколько не сомневаюсь, — столь же лучезарно улыбнулся Белтар и снова выжидающе умолк.
— Полагаю, суть этого затруднения ты уяснил, — подыграл ему ответной улыбкой Гистен. — Другое заключается в умении инженеров изготовлять особенное оружие.
— Вроде тех ракет?
— Не только, — хмуро отозвался Гистен. — Они только что начали ковать наконечники для стрел из черного железа.
