Виталий Бодров - Охотник
– Почему же не стал? – интересуюсь.
– Слишком мало лучестрелов было на тот момент. Не успели.
Решительно засовываю стрелятель за пояс. Пригодится в бою. Жаль только, не определить, когда он откажет, это не стрелы, что завсегда пересчитать можно.
Выходим к стене, отделяющей Нижний город от Верхнего. И сразу понимаем – преодолеть ее будет непросто. Ворота закрыты, подъемный мост поднят. И ни один участок стены не обрушен!
Видно, что госпожа ректорша разочарована. Она, наверное, надеялась попасть в Верхний город без труда, и совершенно напрасно.
– Не верю, что нигде нет лазейки, – говорит Релли себе под нос.
Я тоже не верю. Стена большая, где-нибудь, да обвалилась. Только искать придется долго, вряд ли успеем до ночи. Одно утешает – геррам с принцессой на привязи тоже потрудиться придется.
Смотрю на солнце – не видно уже, скрылось за крепостной стеной. Значит, надо искать надежное укрытие. Ночью по Руине ходить – дураков нет. Их и днем-то, прямо скажем, немного.
С укрытием тоже возникли проблемы. Здесь, близ крепостной стены, двухэтажных домов не было. Для чего мне именно такой понадобился? Все просто: если дом выше, с верхнего этажа так запросто не спрыгнешь, точно без ног останешься. Занимать не верхний этаж – можно, но рискуешь получить атаку и сверху, и снизу. Одноэтажный же дом – самый плохой вариант, нежить и в двери, и в окна ломиться будет, а то еще и из-под земли полезет. Впрочем, одноэтажные, кажется, остались у городской стены. Здесь преобладали дома в три-четыре этажа. Вот один из таких домов нам и пришлось занять.
Сразу же обнаружилось, что здание имеет подземные этажи, вход на которые мы с горем пополам завалили. Не очень надежно – как сумели. А потом стали решать, какой этаж занимать, второй или третий.
Решили все-таки, что второй удобнее. И выпрыгнуть можно, если что (под окнами чисто, нарочно смотрел), и подняться наверх при отступлении. Костяки и отрубы на третий этаж по стене не влезут, а если кто посильнее пожалует, так от него все равно так просто не убережешься. В общем, не то, что хотелось, но все лучше, чем ничего.
Лестниц в доме было две. В этом районе, как выяснилось, меньше и не бывало. И на обе наши маги поставили ловушки, не поскупились на чары свои. Причем сразу боевые, а не сигнальные – кого тут предупреждать-то? Делали с неудовольствием, мол, нежить магию чует и к ней тянется. Так она и к живым, что б ее, тянется, а как лучше, все равно не угадаешь.
Наконец выбираем комнату для ночлега. Тут все понятно – так, чтобы между лестницами не попала. Значит, либо самая левая в левом крыле, либо самая правая в правом. Разницы никакой, и та, и другая комнаты угловые. Господин Излон предполагает, что здесь прислугу держали, а мне не верится. Больно хороши для прислуги, а с другой стороны, где-то ее надо держать? Впрочем, это как раз неважно, зато окна с двух сторон, выбирай любую, коли прыгать приспичит.
Кровать одна, и небольшая, притащить еще одну – это сколько ж сил уйдет! Поэтому на нее укладывается господин Излон – до того момента, когда Релли разбудит его на караул. А потом – на полу, как остальные.
Быстро ужинаем, болтать ни у кого охоты нет, умаялись за день. Я как-то два дня без передышки по Злому лесу бегал, меня тогда сначала стая черенков гнала, а когда оторвался от них, так Звел принес пару клыкастиков (у них как раз брачная охота началась) да с ними наводчика. А наводчик, я вам скажу, это тварь такая, его со следа нипочем не стряхнешь. К самой деревне их вывел, не отцепились.
Так мне сдается, что я за те два дня поменьше устал, чем сегодня, пока по Руине ходили. А что тут странного, лес, даже пусть и Злой, все равно родной мне, в то время как Руина – самое что ни на есть проклятущее место. Лес силы дает – Руина тянет. А жизнь и тот, и другая с радостью заберут, только подставься.
Только вот беда, остальные чуть голову на мешок положили, и сразу в храп, а у меня сна ни в одном глазу. То ли устал слишком, то ли мертвяков боюсь, а вот не могу заснуть, да и все тут. Воля ваша, не доводилось мне до сих пор в Руине ночевать, как солнце землю поцеловать соберется, я уже за стеной. Как первый раз меня темнота краешком прихватила, так больше и не рискую, насилу тогда ноги унес, благо до стены недалеко было.
– Не спишь? – тихонько окликает меня Релли.
Могла бы и не спрашивать, ворочаюсь так, что скрип половиц небось и в подвале слышен.
– Уснуть не могу, – ворчу я и приподнимаюсь.
– Странное место, – говорит Релли, глядя мимо меня. – Красивое, как песня, и страшное, как смерть. Больно видеть, сколько мы потеряли. Порой представляю себе такие вот руины на месте Интула… представляешь? На месте нашего прекрасного Интула!
– Я и Интул-то ни разу не видел, – говорю смущенно.
– А хотел бы? – спрашивает.
– Не откажусь, – отвечаю.
В самом деле, интересно же посмотреть, столица и все такое. И театры там у них есть, и амфитеатры (хоть убей, не знаю, чем они отличаются, но есть же и те, и другие), и ипподром (ну, это я видел уже, он же не только в столице есть. Ничего особенного, кони скачут, люди орут), и музеи всякие, а главное, кабаков прорва. В Тритраме, что близ нашей деревни, кабаков всего три, и два из них двери передо мной закрыли. За дело, чего уж там.
– Вернемся, приезжай в гости, приглашаю, – улыбается Релли.
Это я по голосу чувствую, что улыбается, потому как темно в комнате и вдобавок смотрит она в другую сторону (это я тоже по голосу определяю).
– А чего, приеду, – говорю я и сам себе в этот момент верю.
Хоть и знаю, что лень мне будет в такую даль тащиться и дела так просто не отпустят, а все равно – верю. Потому что хочется так вот сорваться с места и умчаться абы куда.
– Приезжай, – говорит настойчиво. – Не пожалеешь, обещаю. Через лень, в ущерб делам – приезжай. Потому что, сдается мне, судьба твоя – там. В Интуле.
Она не видит, как я улыбаюсь. Здесь судьба моя, в Злом лесу. Или в Руине, если не выгорит у нас и выбраться не свезет. Но уж точно не в далеком Интуле с его театрами и кабаками. Хотя, поди, красиво – флейты там разные играют, барабаны…
Барабаны грохотали не в далеком Интуле. В Руине, неподалеку от нас.
Глава 25
– Гоблины, – тревожно шепчу я.
Вот уж не было печали, словно нам нежити мало да жутких герров, что любой нежити страшнее. Так нет, еще и гоблины пожаловали! Что они тут забыли, ума не приложу.
– Опять? – Госпожа ректорша вовсе не испугана, она в ярости.
Дай ей волю, такое сотворит, что мертвяки от обжорства лопнут (я так полагаю, объяснять, чем их госпожа ректорша кормить собирается, нужды нет).
Вслушиваюсь получше и понимаю, что обманулся. Не так уж близко барабаны бьют, за городской стеной где-то. Не такие уж дураки зеленые, чтобы ночью в Руину переться. Нас тут и так с лихвой собралось, куда уж больше?
