Алекс Орлов - Золотой воин
Когда до стены оставалось несколько ярдов, вниз полетели огромные камни. Они с грохотом ударялись о щиты, но крепкие манукары выдерживали эти удары, а в появившихся на стене орков из-за арпашей полетели стрелы.
Результат их скорой стрельбы стал заметен сразу, несколько подстреленных орков, роняя камни, попадали на настил, другие свалились со стены внутрь крепости. Раненые поднимались вновь и опять брались за камни, но тут в последних рядах колонн поднялись щиты и в упор – с нескольких ярдов – орков стали расстреливать из двулучных арбалетов.
На стене началась паника, камни летели невпопад, и первые ряды наступавших сумели добраться до стены.
Сразу после этого колонны неожиданно стали отходить, орки не сразу поняли, что часть нападавших, целые и невредимые, остались у пролома.
– Они оставили рабочую команду! – сообщил Корнелий, который, периодически выглядывая из-за укрытия, следил за происходящим. Вот и теперь он заметил, что в отходящих колоннах не хватает солдат, даже учитывая то, что несколько раненых ковыляли вне строя, а на досках осталось с десяток неподвижных тел.
– Какая команда, Корнелий? – откликнулся Даувпирт. Из его плеча торчал обломок стрелы, однако он, казалось, не обращал на это внимания.
– Под стеной в проломе осталось несколько солдат, они станут расширять пролом.
– Как же нам достать их?
– Привяжите к длинным веревкам камни и бейте ими через стену!
– Понял! Очень хорошо понял!
Орк хрипло захохотал и, сбежав по лестнице, принялся созывать невольников, чтобы готовить оборонительные приспособления.
Питер сражения не видел, он нервно мерил шагами площадь – Корнелий до поры велел ему держаться подальше.
Вокруг сновали невольники, поднося перевязочные тряпицы, воду, оттаскивая тех орков, которые, получив стрелу, еще и падали со стены.
Питер знал, что орки необычайно живучи, но его не переставало удивлять то, что, даже упав с такой высоты, они все еще были живы, а некоторые ругали нерасторопных рабов, которым не хватало силы выдернуть засевшую в ребрах стрелу или арбалетный болт.
Пока молоканы готовили камни на веревках, солдаты из подрывной команды вовсю трудились, разбрасывая первый ряд кладки, расковыривая рыхлую глину и даже взявшись рубить попавшийся им столб, что было особенно опасно, ведь в этом случае они могли обрушить весь участок стены – сверху донизу.
Вскоре веревки с камнями были готовы, и ими начали хлестать через стены, стараясь при этом не высовываться. Орки прикладывали все силы, и у них начало получаться. После того как камень угодил в одного из скрывавшихся в проломе солдат, тем пришлось держать перед собой щиты, и работа у них пошла не так быстро, как вначале. Впрочем, остановить приближение решительного штурма небольшие успехи оборонявшихся уже не могли, им противостояли настоящие профессиональные военные, которые осаждали города меньшим количеством солдат, чем имелось в местных ополчениях и гарнизонах. Вот и у этого отряда за спиной был не один разрушенный глиняный город, и в своих действиях они придерживались давно отлаженной схемы.
По мере того как солдаты-диверсанты продвигались в своей работе, достать их камнями на веревках становилось все труднее, а столб, который рубили лазутчики, уже начал потрескивать, поскольку держал на себе уложенный на мостки толстый слой глины – от пожара да еще пару десятков орков и груду приготовленных для метания камней.
Видимо, поняв, что обрушение пролома только осложнит задачу, лазутчики перестали рубить столб и все силы бросили на разборку. Они так быстро продвигались, что скоро оркам пришлось ширять пиками в промежутки между камнями, чтобы поразить кого-то из лазутчиков, однако свою работу те уже сделали.
Питер видел, как заволновались лучники, забегали по стене орки. Противник начал продвигать вперед дюжину арпашей, одновременно смыкая их ряды, а за ними уже выстраивалась штурмовая колонна, которую пытались осыпать стрелами лучники крепости, но без видимых успехов.
– Скорей бы лезли, что ли, а то надоело камешками перебрасываться, – сказал стоявший рядом с Питером незнакомый ему молокан. На его груди была пропитанная коричневой кровью тряпка, однако он уверенно сжимал рукоять широкого тесака.
Кроме него, напротив прикрытого каменной кладкой пролома полукругом стояло еще не менее сотни молоканов, угрюмо смотревших на своих суетившихся на стене товарищей. По их реакции было видно, что происходит перед стеной.
Вот колонна противника пошла вперед, лучники стали лихорадочно выпускать стрелы, а наученные горьким опытом орки пока не выглядывали и только взвешивали в руках заготовленные булыжники. Когда до колонны осталось несколько ярдов, орки стали бросать вниз огромные валуны. Загрохотали обитые железом щиты, где-то удалось свалить пару рядов нападавших, и орки обрадованно закричали, поднимая руки. Некоторые, забывшись, высунулись больше положенного и сейчас же полетели со стены, нашпигованные стрелами и арбалетными болтами.
Подтащив арпаши ближе, хорошо натренированные стрелки противника били без промаха, а убойная сила их оружия увеличилась.
Пехотинцы сумели подтащить бревно, и всего один его удар сдвинул с места наспех сооруженные стенки, из которых посыпались камни.
Орки не переставая бросали вниз валуны, те грохотали о щиты, но, по-видимому, штурмующие принесли с собой подпорки, в противном случае они бы давно уже были раздавлены. Шум стоял такой, что не слышно было, о чем переговариваются находящиеся рядом с Питером молоканы.
Корнелий спустился со стены и что-то сказал Даувпирту, левая рука которого висела на перевязи из обычной пеньковой веревки, однако в правой старый орк держал свой тесак, не собираясь отсиживаться в дальних углах города.
Промелькнул Лусх, он помогал оттаскивать от стены сбитых жестоким обстрелом молоканов. С близкого расстояния стрелки противника почти не оставляли оркам шансов – теперь они разили их наповал.
После очередного удара из пролома показался конец бревна. Еще удар – и орки заорали, увидев своих врагов совсем близко. По пролому хлестнул залп из арбалетных болтов, снаружи кто-то упал. Еще мгновение, и в ответ влетело несколько стрел, которые также нашли свои жертвы.
В пролом рванулись пехотинцы, прикрываясь щитами и пригибаясь как можно ниже, они влетали в крепость, словно пущенные из пращи камни, и с яростью бросались на огромных орков.
Казалось, масса огромных молоканов должна была раздавить горстку просочившихся смельчаков, однако разбросанные камни и напиравшие сзади боевые товарищи заставляли передовых орков падать, в то время как легкие и проворные пехотинцы действовали успешнее, ухитряясь наносить удары и вовремя смотреть под ноги. Они были вооружены короткими мечами и большими надежными щитами, которыми отбивали удары тесаков, и тут же контратаковали, всякий раз нанося оркам ранения.
