Царь девяти драконов (СИ) - Марков Павел Сергеевич

Они смотрели друг на друга около минуты. Пытливый, полный гнева, взгляд старейшины и ледяной взор демона. Подол красного одеяния вяло покачивался на ветру... Молочные чешуйки ослепительно сверкали на солнце... Затем пасть твари приоткрылась. Показался стройный ряд острых зубов, и где-то в недрах существа стало зарождаться то самое свечение. Хэн уже чувствовал, как его члены сковывает холодом, но не выпустил посох из рук. Гордо подняв голову, цзы смотрел чудовищу прямо в глаза, не страшась своей участи.

«Пхым! Ну, давай! Неважно, кто ты и откуда. Я приму смерть с достоинством и спасу людей!».

Пасть открылась еще шире. Старейшине уже казалось, что он видит зарождающуюся струю смертоносного льда. Цзы обдало морозным дыханием чудовища.

И в этот миг челюсти твари внезапно схлопнулись, издав неприятный клацающий звук. Существо резко склонило голову набок, будто прислушиваясь к происходящему. Хэн не сводил с него глаз, продолжая сжимать посох обеими руками. Цзы неотрывно следил за этой молочной тушей, но та, кажется, потеряла к человеку всякий интерес. Лишь блеск льда в бездонных зрачках стал еще ярче.

Прошла пара мгновений. Мгновений длиною в вечность. Затем чудовище резко тряхнуло головой. Издало утробный рык и, резво для своих размеров, развернулось к обрыву. Огромный хвост рассек воздух над головой Хэна и снес с его дома соломенную крышу. С громким шелестом и хрустом та разлетелась по округе, но цзы этого даже не заметил. Он неотрывно следил за существом. Разрушив на пути еще две хижины, то подошло к краю обрыва и сигануло вниз. Послышался громкий гул и всплеск, задрожала земля. Вновь округу сотряс чудовищный рык. Через минуту снова всплеск. Затем тишина. Мертвая. Гнетущая. Даже стоны и плач на время прекратились.

Хэн медленно опустил посох. Тот коснулся грунта тупым концом. Бесшумно, будто боялся потревожить наступившее безмолвие. Старейшина обвел взглядом то, что осталось от восточной части деревни. Руины и втоптанные землянки. Осколки и тела тех, кто не успел скрыться от когтей невиданной твари. А сколько несчастных еще погребено под завалами...

Цзы молча осматривал местность. И в глазах его бушевал огонь.

***

Когда огромная туша приземлилась на остатки рисового поля, и содрогнулась земля, Абхе крепче прижала Карана к груди. Их окатило грязной волной. Невысокой, но ее оказалось достаточно, чтобы накрыть с головой. От неожиданности девушка чуть не захлебнулась, но вода быстро сошла. Абхе услышала, как мальчик заходится кашлем. Как бешено стучит его сердце. Но все звуки быстро потонули в свирепом реве. Девушка не могла зажать уши. Абхе зажмурилась от боли. Ей чудилось, что она оглохла. Но затем до нее донеслись грузные шаги. Топот, подобный тому, что создает стадо слонов. Дальше громкий всплеск... И тишина... Полное безмолвие. Внезапное. Давящее и жуткое. Девушка вновь ощутила, как трепещет сердце Карана. И как заходится ее собственное. Стук в висках звоном набата отдавался в наступившей тишине. Просидев так с минуту и не услышав больше ничего, Абхе рискнула открыть глаза.

Глава 4

Рисовое поле, точнее то, что от него осталось, напоминало последствие самой страшной бури, которую когда-либо видел свет. В грязной воде плавали ошметки злаковых стеблей. Теперь они не походили на усики страшных насекомых, а просто лежали на поверхности мерзкой массой. Со стороны та выглядела как переваренная трава, что изрыгнул страдающий от несварения осел. Повсюду валялись солома, куски глины и дерева.

Прерывисто дыша, Абхе сместила взор чуть вправо и увидела тело женщины. Оно вяло покачивалось на воде, подставляя спину ослепительным лучам солнца. Теперь холод не сковывал члены. Он полностью исчез, и в воздухе разлилось полуденное марево. Блики от воды слепили глаза, и девушке пришлось сощуриться. Но от представшей картины мороз пробирал уже изнутри, а к горлу подступил комок. Отовсюду раздавались слабые и приглушенные стоны. Вдалеке плескалась вода. Видимо, кто-то пытался выбраться с поля, но не хватало сил.

— Он... он... ушел? — едва слышно спросил Каран. Его голос сильно дрожал. Как и сам паренек.

Продолжая крепко прижимать мальчика к груди, Абхе быстро осмотрелась, стараясь не глядеть на воду. Но полураздавленные и обмороженные трупы невольно попадались взору, вызывая новый приступ содрогания. Округа была пуста.

— Я... я не вижу его, — выдохнула девушка.

Откуда-то сверху раздались возбужденные голоса. Посыпались мелкие камешки и кусочки глины. Кто-то разговаривал на местном языке, и Абхе не могла понять ни единого слова. Но судя по тону, люди были крайне взволнованы.

— Скоро нам помогут, — попыталась она успокоить Карана и провела ладонью по его волосам, — все, его нет больше, он ушел.

Девушка бросила косой взгляд на реку и полоску белого песка. Матерь вод переливалась в лучах солнца еще ярче и ослепительней, чем рисовое поле. Абхе с трудом смогла различить джунгли, растущие недалеко от кромки.

«Где же ты?» — подумала она о Шанкаре и приставила руку к глазам, заслоняясь от света, но увидеть желанный силуэт не смогла.

Голоса стихли и отдалились к концу деревни. Видимо, говорившие не рискнули съезжать по склону и предпочли обойти. Про себя девушка иронично хмыкнула. В любое другое время она поступила бы так же.

Прошла минута томительного ожидания. Стоны раненых продолжали разрывать тишину. Слабо. Ненавязчиво. Но от этого становилось только хуже. Абхе чувствовала, как вокруг них идет агония. Агония, близкая к концу. И она ничего не может сделать.

Вновь раздался громкий всплеск. На этот раз со стороны реки. Девушка резко обернулась на звук, боясь увидеть огромную тушу молочного цвета. Поднесла ладонь к глазам и через секунду выдохнула. К ним сквозь обломки и мусор спешно продвигалось пять человек.

— Все хорошо, — ободряюще прошептала она на ухо дрожавшему Карану, — к нам уже идут.

Люди приближались, но не так быстро, как того хотелось. Мешали ошметки, грязь и вмятины в земле, оставленные массивными лапами чудовища. Один из шедших споткнулся и чуть не напоролся на острый осколок дерева. Лишь в последний миг его товарищ успел поддержать. Раздался резкий голос, в котором Абхе сразу признала старейшину.

«Неужели сам сухой стручок сюда идет?».

Она вгляделась внимательней и теперь действительно признала в одном из людей цзы. В своем неизменном красном одеянии и посохом. Остальных четверых девушка не знала. Судя по копьям в руках, они были воинами. Когда их стало разделять всего пара десятков шагов, Абхе увидела, что лица людей бледны и взволнованны. Хэн тоже был бледен, однако нехороший огонь, пылающий в пронзительных глазах, девушке не понравился. Косички старейшины угрожающе покачивались. Одежда оказалась по пояс заляпанв грязными пятнами, но цзы это сейчас, похоже, вовсе не смущало.

Заслышав шаги, Каран отстранился:

— Помогите ей!

Люди Хэна обступили их полукольцом и не сводили настороженных взглядов. У Абхе под сердцем зрело нехорошее предчувствие, но она усиленно гнала его прочь. Хватит с них бед на сегодня.

Старейшина вышел вперед, продолжая опираться на посох. Тот тоже оказался измазан в грязи. Черные письмена с трудом виднелись сквозь толщу разводов. Хэн смотрел на Абхе и Карана, будто пытался испепелить одним лишь взором. Девушка невольно ухватила паренька за руку и притянула к себе.

Выждав несколько мгновений, цзы покусал нижнюю губу, ткнул в беженцев тонким пальцем и рявкнул:

— Это все из-за вас!

— Чего?! — изумилась Абхе.

— Вы привели тварь сюда!

Как бы плохо ей не было, девушка ощутила, как внутри разгорается пламя ярости.

— Ты чего несешь, сухой стручок?! — процедила она сквозь зубы.

— Молчать! — гаркнул Хэн и ударил посохом о землю, поднимая в воздух брызги. Пара капель упала на уста Карану, но тот их даже не заметил. — От вас, изгоев из Мохенджо-Даро, одни несчастья!